Враг престола - Гарин Дмитрий. Страница 41

После стычки у Кромова камня пожиратели почти не беспокоили их, чего нельзя было сказать о хищном зверье, населяющем эти проклятые земли. Орки быстро научились обходить зловещие ямы со щупальцами, но чем дальше они продвигались на запад, тем страшнее были создания, что встречались им на пути. Среди ветвей сухих искривлённых деревьев раскинулись паутины огромных пауков. Меж чёрных, оплавленных неведомым жаром камней сновали то сороконожки толщиной с человеческую руку, то проворные трёхглазые ящерицы. В ночи выли уродливые желтоглазые гончие, лишь отдалённо напоминающие облысевших волков.

Чудовища покрупнее то и дело норовили утащить кого–нибудь из орков прочь, но огонь и добрая сталь неизменно помогали отпугнуть страшные порождения Мёртвых земель. К счастью, орки были созданиями ночи, а именно в это время активизировались самые страшные хищники Запределья. Сильно выручало ночное зрение. Будь орки людьми — им пришлось бы куда тяжелее. Впрочем, с тех пор, как жидкие поросли омертвевших деревьев сменились каменистыми холмами, ощетинившимися зловещими выступами чёрного как уголь стекла, местная живность оставила их в покое. Принимая во внимание то, что им пришлось пережить за последние дни, Ош не знал, радоваться или пугаться этой перемене.

Из разведки вернулась Зора. Как обычно, вместе с Каршасом и его горными собратьями она осматривала лежащие впереди земли, прежде чем туда направлялся основной отряд.

— Развалины близко, — сказала она, переводя дыхание. — Мы видели там кого–то. Вроде похожи на пожирателей, но ведут себя по–другому. Двигаются как–то бессмысленно, бестолково… бесцельно.

— Их много, — добавил Каршас. — Очень много.

— Нам лучше постараться не привлекать их внимания, — рассудил Алим.

— Почему ты так думаешь, старик? — спросила Зора, которой он не слишком нравился.

— Их глаза горели голубым огнём? — поинтересовался Алим.

— Да, — припомнила Зора немного удивлённо, — но откуда ты…

— Это не пожиратели, — заключил Алим. — Они могут казаться ими, но облик — только оболочка. Они другие. Ваше оружие не сможет их убить.

Ош слушал с замирающим сердцем. Голубые глаза. Другие. Оружие, что не сможет их убить. Мыслями он вернулся в страшное, далёкое видение, завладевшее им когда–то. Было ли оно вещим? Предостерегало ли от этого дня?

— Ош, хватит ворон считать, — рявкнул Ургаш, — что думаешь?

— Что? — Орк словно очнулся от тревожной дрёмы. — А, да… Нужно попытаться избежать ненужных столкновений. Нас мало. Крепость… если удастся укрепиться там, у нас будет преимущество.

Воздух наполнял шёпот сотен голосов. Он затягивал, словно незримый водоворот. Мысли в голове путались. Это началось внезапно. Стиснув висок, Ош отошёл в сторону, устало присев на камень. Он боялся, что может упасть в обморок у всех на глазах.

— Подъём, бездельники! — Ургаш пнул какого–то бедолагу, подвернувшегося ему на пути. — Идём дальше.

Ош пытался взять себя в руки. Его знобило. Реальность расплывалась перед глазами.

— Какого лешего с тобой творится? — Зора подошла бесшумно, как рысь.

— Всё нормально.

— Ты что, думаешь, я настолько глупа? — В ней начинал закипать гнев. — Синие глаза. Такие же, как были у тебя тогда, на турнире. Думаешь, я не заметила? Думаешь, я забыла?

— Я не хочу об этом говорить. — В голосе Оша звучала почти мольба. — Не сейчас.

— Ну, как хочешь, — насупилась Зора, но Ош знал, что рано или поздно она обязательно вернётся к расспросам.

— Эй, голубки, заснули там? Мы выходим! Пошевеливайтесь.

— Каршас говорит, что может найти хороший путь, — сказала Зора, и в её словах уже не было гнева. — Мы проберёмся к руинам с востока. Тамошние скалы укроют нас от врагов.

Ош был благодарен ей за то, что она не стала докучать ему вопросами и подозрениями. Сейчас, когда источник был всё ближе, вся воля орка была направлена на то, чтобы не утратить связь с реальностью. Они должны что–то сделать, пока место это не свело их с ума.

— Я могу попросить тебя кое о чём? — спросил Ош, которым всё ещё владели мрачные мысли.

— Валяй.

— Если случится так, что я погибну, отнеси мои останки туда, где покоится моё племя. Ты знаешь, где это место.

— Глупый орк, — насупилась она. — Тоже мне помирать собрался.

Опираясь на копьё, Зора поднялась, отвесив Ошу лёгкую оплеуху.

— Пошли, или Ургаш с нас шкуры спустит.

Ош вымученно усмехнулся и последовал за ней.

Пробираться через оплавленные камни скалистой пустоши было совсем непросто, но Каршас оказался прав. Синеглазые скитальцы здесь почти не встречались.

Стояла ночь, но колонна голубоватого света, исчезающая в вышине, освещала всё вокруг, превращая темноту в холодный, тревожный полумрак. Чем ближе становились руины, тем сильнее Ош ощущал их. Воздух словно гудел. Во рту стоял неприятный металлический привкус, от которого никак не удавалось избавиться. Камни вокруг имели странные формы — порой слишком правильные, слишком ровные, чтобы быть сотворёнными природой. В мертвенном сиянии источника они порождали зловещие чёрные тени, в которых то и дело мерещилось движение.

К рассвету, который почти не имел власти над этим местом, на них напали несколько существ с пылающими синевой глазами. Слова Алима подтвердились. Они выглядели как пожиратели, но действовали и двигались совсем иначе. Ни стрелы, ни сталь клинка нс могли остановить их, но Ош знал, что на этот раз виной тому было не загадочное зелье. Он готов был поклясться, что нападающие были мертвы. Мертвы задолго до того, как орки встретили их. Иссохшая холодная плоть покрывала жёлтые кости. Их неизменным спутником был затхлый запах тлена и гниения. Они были мертвы, но что–то страшное заставляло их двигаться, подражать жизни, ревностно оборонять это место от любого пришельца.

Само их присутствие угнетало, и дело было даже не в жуткой внешности. Заглянув в пылающие глаза, Ош ощущал, будто мир теряет краски, погружаясь во тьму и холод. Этими голубыми огнями на орков смотрела сама смерть. Сразу возникало навязчивое чувство, что впереди нечто чуждое этому миру. Нечто, чего здесь никак не должно быть.

Им пришлось буквально разрубать мёртвых стражей на куски. Только так они могли остановить этих страшных созданий, пресечь их упрямую охоту на живых. При этом, даже несмотря на численное превосходство отряда Ургаша, на каждое поверженное умертвив приходилось два убитых орка.

Сир Гловер смотрел на зловещий луч голубого пламени, словно прислушиваясь к нему. Холодный свет лишал его железную фигуру остатков жизни, превращая рыцаря в подобие проводника загробного мира, бездушное изваяние.

— Они знают, что мы здесь, — раздалось из–под ржавого шлема. — Они идут за нами.

— Значит, надо торопиться, — Ургаш с размаху опустил палицу на отрубленную голову одного из ходячих мертвецов, и синие огни, пылающие в тёмных глазницах, погасли, как задутые свечи. — Крепость уже недалеко!

Орки углубились в расщелину, усеянную острыми, как клинки, зарослями чёрного стекла. Теперь их окружали мрачные скалы, выглядевшие так, как будто они однажды вдруг расплавились, растеклись, а потом застыли, образовав диковинный лабиринт из окаменевших морских волн и водопадов. Под ногами то и дело встречались коварные трещины, чередующиеся с расколотыми каменными плитами, напоминающими рукотворную мостовую. Каждый шаг давался с трудом. Чёрные шипы норовили ранить любого, кто проявит беспечность или неосторожность. Воздух смердел гарью и чем–то, что казалось Ошу подобием запаха грозы. Лишь Ургашу, казалось, всё было нипочём: великан бесстрашно шагал навстречу любой опасности.

Была ли у них уверенность, что руины древнего укрепления сулят спасение? Нет. Они даже не знали, как попадут внутрь и что они там обнаружат. Открыты ли ворота? Поднят ли мост? Есть ли там вообще мост? Не держат ли мёртвые стражи оборону в холодных и безжизненных бастионах? Впереди лежала неизвестность, но отступать было поздно. Оставалось идти вперёд. Слепо, упрямо, безрассудно, отважно.