Кризис - Дрейк Дэвид Аллен. Страница 23

— Полагаю, что нет, — сказал Харрингтон. — А было бы неплохо.

— Да уж, — вздохнул Трэверз.

Кейр первой получила свой чай, поданный в чашке размером с суповую тарелку.

— Как вы собираетесь проводить переговоры? — спросила она, обращаясь к Трэверзу и слегка запнувшись.

— Полагаю, это будет в первую очередь зависеть от Тарнхельмов, — негромко сказал Трэверз. Он подавил в себе желание расхохотаться от того, что древнюю нелепую традицию приходится поддерживать так долго, да еще в подобных условиях. Если бы Синдикат меньше внимания уделял подобному формализму, он бы давным-давно отказался от чаепитий как бесполезной потери времени. — Мне нравятся эти молочные скорлупки, — сказал он Харрингтону. Он и в самом деле питал слабость к ним.

— Вам три или четыре. Менеджер? — спросил Харрингтон.

— Четыре, пожалуйста, — сказал Трэверз. — И я думаю, нужно напомнить Казаджио, что, пока мы будем заняты сегодняшним вечером своими делами, его охранники должны быть в полной готовности. Мы понятия не имеем, сколько здесь окажется Тарнхельмов и скольких из них мы сможем видеть большую часть времени. — Вчера он, Казаджио, предупреждал его об организации обороны на случай внезапной атаки Тарнхельмов, но тогда Трэверз не придал этому большого значения. Сегодня его мнение переменилось.

— Мы можем использовать в ходе операции масс-детекторы, — предложил Кройдон. — Правда, они пожирают уйму энергии, но мы по крайней мере будем точно знать, сколько их здесь и где именно.

— Но тогда они поймут, что мы не очень им доверяем, — возразил Трэверз, набрасываясь на молочную скорлупку. — Насколько нам известно, показать им, что мы сомневаемся в их верности своему слову — худшее, что мы можем сделать.

— А слепая вера в их честность — чистый идиотизм, — сказала Кейр. Все трое на некоторое время замолчали, обдумывая складывающуюся ситуацию.

— Они крайне нужны нам; по крайней мере так утверждает руководство, — напомнил Трэверз, как будто сейчас был инструктаж, а не чаепитие. — В соответствии с имеющимися данными Тарнхельмы будут придерживаться противоположной точки зрения, в частности, из-за нашего конфликта с Альянсом. Они намереваются остаться в своей системе, вместо того чтобы поступить к нам на службу в качестве пиратов. — Последнюю фразу он произнес с раздражением, напоминая, что он ожидал, что им придется иметь дело с вероломным Альянсом.

— Но давайте предположим, что их Флот может сам обнаружить Тарнхельмов и сделать им аналогичное предложение — такое им вполне по силам, не сомневаюсь, или же они прибудут сюда с оборудованием, с помощью которого смогут обнаружить их даже в невидимом состоянии, — сказал Кройдон. — Такое вполне может однажды случиться.

— Вы хотите сказать, что Первый Наследник ошибается? — спросил Трэверз.

Кройдон покачал головой.

— Поставьте вопрос таким образом, и ответ будет «нет», — сказал он.

Горо Казаджио скрестил на груди могучие руки и посмотрел на Трэверза.

— Это плохая идея, — сказал он. — Позволить им оказаться здесь, когда ни один детектор не работает. Это все равно что отказаться от охраны вообще и отправить эскадрон обратно домой. То, что мы разрешаем им появиться здесь, — вообще очень рискованно. А отказываясь от детекторов, вы еще больше усложняете задачу.

— Детекторы могут оскорбить их, — объяснил Трэверз, в душе вполне соглашаясь с Казаджио. — А если они почувствуют хоть малейшее недоверие, о заключении пакта с ними вообще можно забыть.

— У нас уже заключены соглашения с Песочниками и Пылевиками. Там не было подобного риска — по крайней мере такое создавалось впечатление. С Бешеными дело обстоит намного сложнее, хотя из них в самом деле получились бы великолепные космические убийцы. Кроме того вы сами понимаете, что если мы позволим хоть одному двуполому существу выбраться за пределы планеты, их распространение остановить будет уже невозможно. Зачем нам приспичили именно Бешеные? Вы полагаете, что нам необходимо сотрудничество всех троих, а иначе нет никаких шансов заставить кого-либо из них работать на нас за пределами планеты. Мне известна эта теория, и полагаю, что все это глупости. — Его возражения действительно были серьезными, не то что у других. — У нас здесь очень мало сил, и наша безопасность всегда под угрозой. Если мы собираемся отказаться от датчиков только из-за того, что это может обидеть Тарнхельмов, то в этом нет никакого смысла. Если Тарнхельмы явятся сюда, я не смогу гарантировать ничьей безопасности. Не забывайте, ведь они питаются человечиной.

— Ну, не столь уж часто. — Трэверз опустил голову, тихо вздохнув. — Горо, мне не так-то легко было решиться на это. Если бы этого не потребовал сам Первый Наследник, я бы просто отказался от переговоров. — Это было не совсем верно, так как Трэверз — слишком бюрократ и чересчур дипломат, чтобы решиться действовать вопреки интересам Семейства, какими бы благородными ни были мотивы. — Я предполагал отказаться от этого и хочу, чтобы тебе это тоже было известно. Но не думаю, что было бы мудро мне или кому-нибудь другому на Ошибке Сиггирта сказать Первому Наследнику, что его стратегия ошибочна. Вот только вы хотите попробовать.

— Не я, — ответил Казаджио и положил руку на три энергетических оружия, прикрепленных к ремню. — Если мы решимся на это, я прикажу своим солдатам поставить парализаторы в режим широкого луча. Пусть даже Тарнхельмы останутся невидимыми — от него они не уйдут. Кроме того, они не могут оставаться невидимыми, когда находятся без сознания. Проклятие, даже если они останутся невидимыми слишком долго в бессознательном состоянии, достаточно прибавить энергию луча — и мы сможем поразить хотя бы некоторых. Такой план годится?

— Полагаю, да, — сказал Трэверз, не глядя вперед, на наступающий вечер.

— Пока они будут невидимыми, все, что мы можем предпринять — это самим оставаться невидимыми, — напомнил Казаджио. — Кроме того, они не совсем невидимы. Мы можем использовать суперсветовые сканеры: они могут дать нам какую-то информацию.

— Никаких сканеров, — жестко отрезал Трэверз. — Ничего в этом роде.

Казаджио пожал плечами.

— Думал ли кто-нибудь о том, что огромные невидимые хищники могут выступить против Синдиката? Читал ли кто-нибудь мои доклады? А если читал, то говорил ли о них на совете? Имеют ли они представление, с какой стихией затеяли игру. Неужели они все совершенно слепы? — Он сделал быстрое движение руками, как будто отмахиваясь от пустого разговора. — А теперь им хочется Бешеных, которыми они просто не смогут управлять. От Песочников и Пылевиков толку действительно немного — почему бы не отправить именно их? Я сообщу вам, когда Тарнхельмы окажутся поблизости. Все мои солдаты будут в полной боевой готовности, если потребуется дать отпор.

— Не говорите об этом таким уверенным голосом, пожалуйста, — попросил Трэверз, надеясь, что ни одна живая душа в Синдикате не поинтересуется принятым решением. — Если Тарнхельмы решат, что мы поступаем с ними бесчестно, мы навсегда лишимся всякой надежды установить контакт в дальнейшем, да и Песочники и Пылевики тоже могут прекратить всякие контакты с нами. А этого высшее руководство нам не простит.

— А кроме того, никто из нас не пожелал бы служить в этой проклятой дыре всю жизнь, так ведь? Или на Мусорных Полях Два. Отлично. Мы будем предельно осторожны, что бы ни случилось. Лучше побеспокойтесь о Тарнхельмах. Что они знают о нас? Скажите мне хотя бы это. Менеджер.

Трэверз отрицательно покачал головой.

— Мне очень жаль… — ответил он.

На расстоянии и в видимом режиме Тарнхельмы напоминали огромные шлемы с рогами, движущиеся в направлении станции. В сумерках они оставались около поверхности, вместо того чтобы расправить свои крылья-вееры и полететь. Самый большой шел впереди, и когда они вышли к периметру станции, Казаджио мог уверенно сказать, что он принадлежит к двойному мужскому полу.

Трэверз и Кройдон надели парадные мундиры с широкими белыми воротничками, по которым можно было определить их звания. Кейр надела сногсшибательное платье, блестевшее от драгоценных камней с четырех различных планет. Ее носик поморщился, когда Тарнхельм появился на станции.