Сын ветра. Сказки Центральной и Южной Африки - Автор неизвестен. Страница 9

И мальчики сказали:

— Что ж, пойдем и мы!

И отправились они вслед за птицами, и шли, сбивая их палками, и переходили реку за рекой, с одного места на другое, из страны в страну, но птицам, казалось, не было конца! Улетала одна стая — прилетала другая! Солнце садилось, а мальчики все еще шли и били птиц. Наконец они сказали:

— Давайте отдохнем! Мы поджарим этих птиц. Пусть младшие соберут хворост!

И младшие набрали много хворосту, а старшие развели огонь и поджарили птиц. Потом все легли спать. Проснулись они утром, а птицы все летят и летят! И снова мальчики решили:

— Пойдем вслед за ними!

Запаслись они новыми палками, поскольку часть старых пропала во время охоты, и пошли вслед за птицами. На закате очутились они в совсем незнакомых местах, а тут и солнце село. Смотрят мальчики: вдалеке горит огонь домашнего очага.

— Давайте пойдем на огонь! — сказали они.

— Мы устали спать на голой земле!

— Давайте поспим в доме!

— Попросимся на ночлег!

И тут случилось неожиданное: заговорил вдруг мальчик, тот самый, что не умел разговаривать! И первые его слова были такие:

— Нет, Ситшалотшалвана, мой младший брат! Не веди ребят к этому дому, в этом доме нельзя спать! В этот дом нет входа. Если мы войдем туда, ребята умрут!

Ситшалотшалвана вскочил на ноги, вслед за ним — остальные мальчики, и воскликнули они в изумлении:

— Йо! Наконец вождь заговорил!

— Йо! Выходит, он мог говорить и прежде, а мы-то думали, что он немой!

— Стоило нам затеять эту охоту, чтобы услышать в конце концов, как он говорит!

Ситшалотшалвана же сказал:

— Уйти отсюда?! Уйти?! Вы слышали: он сказал, чтобы мы не оставались на ночлег в этом доме! Он же ничего не понимает! Он ведь заговорил первый раз в жизни! Он, такой большой, не говорил до сих пор ни слова! Он ничего не понимает и не знает, что говорит! Пойдемте! Пойдемте!

И мальчики пошли. Сикулума молчал, не произнес больше ни слова. Они подошли к дому. Там никого не было. Они увидели только миски, и во всех мисках была еда! Мальчиков было двенадцать, и мисок было двенадцать. Вошли мальчики в хижину, и Ситшалотшалвана сказал: — Ну что? Вы понимаете, что мы чуть было не лишились еды из-за Сикулумы? Из-за Сикулумы, который только учится говорить. Который говорит слова, а их значения не понимает. О нас тут позаботились! Нас тут ждали! Взгляните на миски! Их столько же, сколько нас,— двенадцать! Раз, два, три, четыре, пять... десять, одиннадцать, двенадцать! Это специально для нас приготовили угощение! Поедим, друзья!

Так говорил Ситшалотшалвана.

Тогда заговорил Сикулума. Он сказал:

— Нет, друзья, не ешьте эту еду, она не для нас приготовлена! Она принадлежит хозяйке этого дома, которая в положенный срок появится! Говорю вам: нельзя спать в этом доме! Иначе умрете!

Мальчики встали и засвистели: витьо, витьо, витьо,— переглядываясь друг с другом.

— Вождь хорошо сказал!

— Стоило нам пойти за птицами, чтобы услышать наконец его слова!

Но Ситшалотшалвана сказал:

— Уйти отсюда?! Сикулума сам не знает, что говорит! Он опять несет вздор! Как можно говорить, что эти блюда не для нас приготовлены, когда ясно, что это для нас угощение! Ешьте!

Сказавши так, Ситшалотшалвана взял одну миску и стал есть. И мальчики тоже стали есть — они уважали Ситшалотшалвану, да и возражал ему только Сикулума, а он ведь говорил первый раз в жизни, что он мог знать?

Насытившись, мальчики уснули, и спали они очень крепко. Один только Сикулума не спал, а сидел рядом с ними бодрствуя. Все мальчики спали, и Ситшалотшалвана спал. Тут кто-то вошел в дом. Сикулума разглядел, что это была женщина. Она сказала:

— Йо-йо-йо-йо! Кто здесь? Кто съел мою еду? Всю еду, все двенадцать мисок! А! Да тут для меня подарочек! Я, пожалуй, начну с этого мальчика, потом съем того, затем того, того, того, того и еще того и закушу вот этим!

Сикулума сидел тихонько и все слышал, а мальчики все спали и спали. Сикулума стал их щипать, тормошить, пихать. Он очень испугался.

А та женщина вышла из дому, да, она вышла.

Сикулума будил товарищей:

— Вставайте, вставайте! Беда! Пришла хозяйка дома и желает знать, кто съел ее еду, все двенадцать мисок! Она сказала, что съест вас всех и закусит мною. Нельзя больше спать, возьмите палки и пойдем!

Мальчики согласились. Они сказали:

— Как мы тебе благодарны, что ты заговорил!

Но младший брат, Ситшалотшалвана, потянулся и сказал:

— Уйти отсюда! Ты опять принялся за свое! Что говорит Сикулума? Он ничего не понимает! Он только учится говорить! Кто эта хозяйка, о которой он рассказывает? Только Сикулума видел ее! Только он слышал, что она говорит! Но мы-то, мы не видели ее!

Мальчики сказали:

— Нет, мы уйдем!

— Ну что ж, пошли, раз вы этого хотите. Отправились они в путь и спустя какое-то время вышли на большую дорогу, большую белую дорогу, и увидели в отдалении деревню со многими домами. Но в той деревне никого не было! Ни в одном доме ни единого человека! Ни собаки, ни быка, ни овцы, ничего — только пустые жилища. Лишь в одном доме, казалось, кто-то жил. Это был белый дом, стоявший на окраине деревни. Над крышей вился дымок, значит, там кто-то был. Ситшалотшалвана сказал:

— Давайте пойдем по этой дороге и зайдем в этот дом. Хочется пить.

Опять возразил Сикулума:

— Нет, Ситшалотшалвана, нельзя нам ходить по этой дороге! Это опасно. Ребята умрут, если пойдут по ней. Неспроста в деревне нет никого. Кто-то погубил людей в деревне! И тот, кто погубил всех, находится в этом доме!

— Спасибо, вождь! — воскликнули мальчики.— Ты верно говоришь!

Однако младший брат, Ситшалотшалвана, заупрямился:

— Свернуть с дороги? Какой вздор! За что вы благодарите его? Что он понимает? Да ничего! Продолжим путь! Пойдем!

Сказавши так, упрямец пошел по дороге, а мальчики — вслед за ним. И Сикулума пошел с ними. Но едва они прошли немного, случилось нечто ужасное: один из мальчиков умер. Упал бездыханный и остался лежать на дороге. Остальные пошли дальше, никто не разговаривал. Казалось, мальчики теперь поняли, что участь их предрешена — всех ожидает смерть. Вскоре упал бездыханный и второй мальчик. Они оставили его посреди дороги, а сами продолжили путь. Умер третий, затем четвертый. Ситшалотшалвана волновался все больше и больше. Теперь он понимал, что рано или поздно придет и его черед и он тоже умрет,— всякий, кто ступал на эту дорогу, умирал странной смертью!

Прошли еще немного — умер пятый мальчик. Они и его оставили на дороге. Они сами не знали, куда ведет эта дорога, не знали, вернутся ли домой, потому что потеряли направление. Птиц больше не было, они улетели. Мальчики были одни. Они брели и брели в темноте, не различая местности. Они заблудились! Но все же продолжали путь. Умер шестой мальчик. Они шли дальше, а вскоре умер седьмой. Вот уже совсем близко тот дом на окраине деревни. Теперь дети не сомневались, что в нем кто-то есть. Умер восьмой, следом за ним — девятый. Осталось в живых только трое, но через несколько шагов упал бездыханный десятый. Только двое продолжали путь — Сикулума и Ситшалотшалвана. Только двое из двенадцати уцелели. Подошли они близко к дому, и Ситшалотшалвана сказал:

— Сикулума, я один войду в этот дом. Хочу увидеть, кто убивает людей, что он делает такого, чтобы дорога была убийственной для людей! Пусть даже я сам умру при этом.

— Нет, сын моего отца, не ходи туда,— отвечал Сикулума.— Мы и так, считай, на шаг от гибели. Уж лучше умереть на дороге. Не надо только выводить его из дома!

Возразил младший брат:

— Видишь, опять ты говоришь глупости! Даже теперь, на краю гибели, ты несешь вздор! Я войду один! Оставайся, если хочешь, на дороге, а я желаю его увидеть!

Сказавши так, младший брат вошел в дом. Он вошел, а тот, кто жил в этом доме, спал в комнате, его сон сторожило странное существо с одной рукой и одной ногой. Это была женщина. При появлении мальчика она воскликнула: