Повелитель Островов - Дрейк Дэвид Аллен. Страница 17
— Когда начался шторм, прокуратор и Медер сидели под навесом, — объяснил солдат. — При первом же порыве Медер опустился на колени так, чтобы мачта загораживала его от ветра. Затем медным ножом что-то нацарапал на палубе. Кажется, при этом он декламировал какие-то заклинания.
— Я осмотрел доски на следующий день, — сказал Найнджир. — Там были лишь непонятные закорючки, никаких слов.
— Они предназначались богам, а не людям! — огрызнулся пятый солдат. — Или, скорее, демонам. Если он и в самом деле колдун.
Илна пыталась представить себе Медера в роли колдуна. Хм… С другой стороны, Теноктрис в своем залатанном шерстяном платье тоже мало была похожа на колдунью. Но именно ее заклинания помогли спасти Гаррику ногу, если не жизнь.
— Я знаю только одно, — упрямо мотнул головой Эшкол. — Корабли справа и слева от нас треснули, как яичная скорлупа. Он них ничего не осталось, кроме пены на поверхности. Да еще я углядел руку, которая пыталась схватиться за воздух. Мы же прошли сквозь шторм невредимые, и все это время Медер распевал свои гимны.
— А вам не казалось, что все стало… красным во время шторма? — спросил Найнджир. — Ну, не красным, а каким-то розовым?
— Точно, — подтвердил пятый солдат, все так же обращаясь к своим рукам. — Как будто мы находились внутри глыбы розового кварца. Я даже зажмурился тогда, но до сих пор не могу избавиться от этого света.
— Не было ничего такого, — пожал плечами Забар. Он смотрел на своих товарищей с возрастающим ужасом, как будто начиная подозревать, что они действительно видели нечто ужасное. — Я все время находился на палубе, но не видел ничего, кроме молнии. И она не была красной.
— Это сделал колдун, — подал голос с пола Меслим. Все уставились на него, а старый солдат, моргая, продолжил: — Был свет После того, как затонул первый корабль. И еще больше после гибели второго корабля. Говорю вам, он колдун. Это была самая настоящая магия, навроде Каменной Стены. Только на сей раз на нашей стороне.
Илна стояла и, затаив дыхание, переводила взгляд с одного рассказчика на другого. Наконец Забар перевел разговор на другое:
— Эй, красавица, а сколько стоит тут у вас раздобыть выпивку?
— Точно, — поддержал его Эшкол и рывком засунул свой меч в ножны. — Винца бы…
— Вино имеется на постоялом дворе, если вы готовы платить за него, — ответила Илна. Отчасти она была рада прервать разговор, хотя какая-то часть ее жаждала еще и еще говорить о колдовстве. — Увы, цены я не знаю. И есть пиво по семь медяков за ковш, это примерно половина вашего орнифальского серебряного. Что вам принести?
Солдат с мечом поднялся.
— Я бы лучше сам сходил поглядеть на здешний погреб, — сказал он. — Такое впечатление, что юная особа не отличит бутылочку белого «Голубые Холмы» от простой воды.
— Захвати пару бутылок красного крепленого, Эшкол, — попросил Найнджир. — Боюсь, никто из местных не пробовал ничего крепче воды.
— А мне пива, — присоединился Меслим. Он нацепил ножны с кинжалом на свой военный пояс и поднялся. — Я возьму пива.
Илна отворила дверь и приготовилась идти.
— А по какому делу король послал вас на Хафт? — спросила она. — С тех пор, как себя помню, здесь не видели ни одного королевского чиновника.
— О, во всем виноват шторм, — произнес Забар, галантно принимая дверь у Илны. — Вообще-то мы направлялись на внешнее побережье, в Каркозу. Но тут на нас налетел юго-восточный ветер, и мы уж были рады любой земле.
Группа из трех солдат и Илны приостановилась в ночи. На чистом небе ярко сверкали звезды, а неподалеку, всего в двадцати футах, светились окна постоялого двора.
— Но почему вообще Хафт? — настаивала девушка. — Я знаю, что Валенс правит всеми Островами — формально, по крайней мере, — но ведь Орнифал так далеко и без всяких штормов.
— Ну… — как-то смешался Забар.
— Все это из-за графского наследника, — сознался Меслим. То ли он забыл приказ, то ли решил не таиться, коли его парни столь многое уже разболтали. — Ну то есть прежнего графа, естественно… Король Валенс прослышал, что где-то здесь живет ребенок, родившийся как раз перед смертью графа и графини. Надо сказать, графиня Тера происходила из старинного хафтского рода. Это означает, что ребенок продолжает старую королевскую линию, которая восходит аж к королю Карусу!
13
Шарина принесла жареного ягненка в комнату, которая временно превратилась в приватную столовую для Азеры и Медера. Прислуживала им сама Лора. Многие годы помещение служило кладовкой и открывалось лишь на время Сельскохозяйственной Ярмарки. Сейчас лишние покрывала и посуда пошли в ход.
Вейнер, командир подразделения Кровавых Орлов, ел в общей комнате со своими людьми.
— Но ведь у кого-то в округе должны же быть ездовые лошади! — с раздражением говорила Азера Лоре. — Ладно, я не настаиваю на лошадях для нашего эскорта, но вы же не думаете, что я и Медер отправимся в Каркозу пешком?
— Простите, Ваша Светлость, — взволнованно отвечала Лора, приседая в реверансе и стараясь не глядеть в глаза высокопоставленным особам. — В наших местах верхом ездят только торговцы и скотовладельцы из Каркозы. Пашем мы на быках, а путешествуем на своих двоих, это так.
Шарина водрузила блюдо на стол и стала раскладывать ножи и вилки, которые принесла с собой. Обычно девушка работала в баре, пока отец обслуживал важных гостей, но сегодня, оценив количество собравшихся в общем зале моряков, Райз решил поменяться с дочерью местами. Гаррик же помогал отцу, подтаскивая из погреба все новые бочонки пива и сидра.
«Мы вообще не ожидали появления высокопоставленных гостей с Орнифала — ни пеших, ни на кораблях, ни на крыльях», — подумалось Шарине. По правде говоря, она была взволнована такой оказией и знала, что многие годы спустя будет с гордостью рассказывать, как вот этими самыми руками прислуживала столичным вельможам. И тем не менее она разделяла отцовскую позицию: относись к аристократам уважительно, так как это твоя обязанность; принимай от них деньги, но никогда не смешивай их с богами, а себя — с услужливым псом. Лора же испытывала странную смесь гордости от такой чести и боязни не угодить гостям.
— Что за варварское место, — жаловалась Азера, покачивая головой. — Боюсь, нам придется в конце концов отправиться в Каркозу морем.
Для двенадцати свечей, горевших в комнате, подсвечники пришлось собирать по всему дому, да еще и занять парочку у Катчина в обмен на обещание устроить ему официальный визит после обеда. Лишь около половины свечей были восковыми. Судя по тому, какие взгляды бросал Медер за обедом, иллюминация его отнюдь не впечатлила.
Вооружившись ножом (который при этом довольно громко звякнул), Шарина принялась отделять нежное мясо от ребрышек. Мимоходом она заметила, что Медер обернулся и внимательно наблюдает за ее действиями.
— Азера, взгляни, — воскликнул он. — Взгляни на нее!
Лора с шумом сдвинула блюдо с рыбой на край стола. Наверное, она нервничала: обычно ее движения были точными и беззвучными.
Шарина старалась не подавать вида, хотя краска смущения и гнева залила ее щеки. Какое право они имели обсуждать ее так, будто она лошадь на ярмарке!
— Девушка? — встрепенулась Азера. — Эй, ты… с ножом, о святая Госпожа! А ну-ка, повернись ко мне лицом!
— Это моя дочь, Ваша Светлость. — Лора снова присела в реверансе. На ней была сине-зеленая юбка из крахмального полотна, которую Шарина до сих пор видела лишь в сундуке. Она топорщилась и блестела, когда Лора приседала, делая ее похожей на распустившего хвост павлина. — Шарина ос-Райз. Шарина, детка, реверанс для господ!
Шарина отложила ножик в сторону и поклонилась, изо всех сил стараясь скрыть гнев и отвращение, вызванные материнским поведением. Невзирая на многочисленные уроки Лоры, она так и не научилась толком делать реверансы и сейчас не желала выставлять себя в глупом свете.