Повелитель Островов - Дрейк Дэвид Аллен. Страница 26

Он через силу улыбнулся Гаррику.

— А прямо сейчас я собираюсь вернуться к своим овцам. Мне и так не следовало их оставлять, но уж больно хотелось посмотреть…

Гаррик собирался что-то сказать, но Кашел прервал его.

— Нет, — резко сказал он. — Я не нуждаюсь в компании. Не сегодня.

Он направился в сторону ближнего пастбища, где бродили овцы, лениво пощипывая траву. На полпути он остановился — бросить последний взгляд на море.

Трирема маячила уже на полпути к горизонту. Отдельные фигуры были неразличимы на палубе, но плащ Шарины по-прежнему выделялся ярким голубым пятном.

2

— Три румба 24 на север, — воскликнул высокий молодой офицер, стоявший рядом с Шариной. Лента на его светлых волосах, как и кайма туники, была все того же ярко-алого цвета, выделяя его среди прочих моряков — обильно татуированных, с серьгами в ушах. — Это необходимо сделать, чтобы задействовать главный парус и дать передохнуть гребцам.

Когда корабль лег на курс, команда возвела капитанский мостик под защитой выгнутого ахтерштевня. Затем они построили на палубе легкий навес из лакированного дерева для Азеры и Медера. Он укрывал их от солнца и морских брызг, по крайней мере, при нынешней погоде.

Шарине это сооружение показалось чересчур тесным. В такой день она предпочитала находиться на свежем воздухе, поэтому с легким сердцем отклонила приглашение колдуна присоединиться к ним.

Вообще размеры триремы не располагали к прогулкам по палубе. Кровавые Орлы почти все собрались возле оружейного ящика, расположенного перед мачтой. Пожалуй, на выносной гребной платформе им было бы удобнее, но, будучи людьми сухопутными, они предпочитали держаться подальше от воды. Тем более что платформа, хоть и была выстлана досками, не имела ограждения.

— У нас полная команда, Кизута, — возразил капитан. — Если не придется грести слишком напряженно, люди будут отдыхать по очереди, сохраняя рабочее состояние. А сменить курс на три румба к северу — значит оказаться на три румба ближе к Тегме, чем хотелось бы. А сейчас ступай к кокпиту 25 и проверь, держатся ли отремонтированные швы.

Шарина стояла совсем рядом со спорившими офицерами, но они не обращали на нее ни малейшего внимания. Очевидно, пассажиры не входили в сферу их профессиональных забот. Положение моряков на Орнифале — по крайней мере, в среде королевских чиновников — должно быть, очень низкое, подумала девушка.

А что же тогда говорить о статусе крестьян с Хафта? Да пребудет со мной добрый Пастырь. Да укажет мне путь Госпожа. Мне так одиноко…

Ноннус удобно расположился на носу судна. Он стоял, откинувшись на поручни и зацепившись одной ногой за ограждение. Освободившимися таким образом руками он подпирал голову. В этой комфортной позе отшельник озирал всю палубу. Встретив взгляд Шарины, слегка улыбнулся и кивнул ей.

Даже при спокойной погоде нос триремы постоянно окатывало брызгами, поскольку из-за тяжелого бронзового тарана 26 судно глубоко ныряло с каждой мало-мальски высокой волны. Водяная пыль хорошим душем обрушивалась на отшельника, блестя на его волосатых руках, оседая на тунике (что, впрочем, никак не вредило тяжелой черной шерсти).

Брызги, похоже, мало мешали Ноннусу. Мыслями он витал, как всегда, где-то далеко, в то же время наблюдая за всем, что происходило на палубе.

Окончив молитву, Шарина направилась к своему другу. Боги могут не услышать ее или же оказаться на стороне ее врагов. Что же касается Ноннуса, то в нем сомневаться не приходилось.

Тем временем спор моряков закончился победой помощника капитана Кизуты.

— Ну хорошо, — сказал капитан. — Ставьте кливер. 27 Хотя после того, что нам встретилось по пути на восток, я бы не стал полагаться даже на него.

Кизута потопал вперед, к правой гребной платформе, на ходу давая команды матросам. Ноннус толчком выпрямился и направился к Шарине. Навстречу ему сквозь толпу Кровавых Орлов пробирались моряки с огромным рулоном кливера. Во избежание столкновения с отшельником им приходилось выделывать грациозные пируэты.

Не меньшей помехой передвижению по судну служили нагрудники и шлемы солдат, сложенные на палубе меж скамьями гребцов. Сейчас, в плавании, Кровавые Орлы расхаживали в длинных кожаных жилетах и облегченных шлемах, тоже из мягкой кожи. Сухая кожа прилично смягчала удары меча, но размокнув от дождя или морских волн, она превращалась в разбухшую массу, способную защитить не лучше, чем овечий сыр.

В отсутствие серьезной угрозы солдаты держали свое оружие в специальном оружейном сундуке. Несомненно, это выглядело разумным, поскольку в дорожной тесноте легко было выронить копье за борт или ненароком поранить товарища. К тому же ножи и кинжалы то и дело задевали за поручни триремы и другую оснастку, нанося непоправимый вред. Стальные лезвия неминуемо ржавели и портились в пропитанной солью и влагой атмосфере.

Сами Кровавые Орлы предпочитали сидеть на своем длинном сундуке или стоять поблизости — это было единственное место на корабле, где они ощущали свою необходимость. Остановив проходящего мимо Ноннуса, один из солдат спросил, не боится ли старик, что такой тяжелый нож в случае чего утащит его прямо на дно? И предложил тоже поместить его в сундук.

— Я приложу все усилия, чтобы не упасть за борт, — мягко ответил отшельник. Поднявшись на корабль, он сразу же отправил свой дротик в солдатский сундук, но с ножом решил не расставаться. Шарина вообще не помнила, чтобы видела его без ножа, кроме как за молитвой.

Девушка порывисто прижалась к отшельнику, но тут же отстранилась, поймав на себе тяжелый взгляд того самого солдата. Очевидно, его покоробило зрелище юной хорошенькой девушки в объятиях старика. Другие Кровавые Орлы строго смотрели на товарища, явно не одобряя его намерения влезть в чужой разговор.

— А мне кажется, такой старик, как ты, легко может оказаться за бортом, если позабудет об уважении к вышестоящим лицам. — Солдат явно лез на рожон. — Я полагаю, твой нож великоват для бритья. Почему бы тебе не снять его прямо сейчас? А еще лучше: почему бы не выкинуть его за борт?

— Прошу прощения, если чем-то обидел вас, господин, — произнес Ноннус с каменным выражением лица. Он низко склонит голову, но глаза его при этом зорко шныряли по сторонам. Зрелище было неутешительным — повсюду стояли солдаты.

— Найнджир, какого черта ты здесь вытворяешь? — прокричал Вейнер, продираясь сквозь толпу с красным от гнева лицом. Беседуя на палубе с госпожой прокуратором, он углядел назревающий конфликт и поспешил вмешаться.

— Ну, я… — начал оправдываться солдат, не ожидавший такого поворота событий.

— Послушай, ты, молодой дурак! — прорычал командир. — Я хорошо знаю, что такое пьюльские ножи. Для них нет ничего невозможного. Я как-то видел работу этих самых ножей, с которой не справились бы обычные мечи. Поэтому ступай вниз и не возвращайся, пока не составишь полную опись всего багажа на корабле!

— Но мне не на чем писать! — запротестовал солдат. Офицер ткнул его в грудь указательным пальцем, толстым, как ручка метлы.

— Значит, сними свой жилет и пиши на нем! — не унимался командир. — Или оставайся там, внизу, до тех пор, пока не сгниешь и не порастешь грибами. Мне плевать на это, просто убирайся с глаз долой!

Крики заставили Шарину сжаться в комок, как делает овца во время стрижки. Зато Ноннус стоял непоколебимо, как старый дуб. Он не прикасался к девушке, но его плечо служило такой надежной опорой.

Смертельно побледнев, Найнджир развернулся и пошел к сходному люку на корме. Остальные Кровавые Орлы выпрямились и подтянулись. Те, что сидели на оружейном сундуке, вскочили. Мгновение царила тишина.

вернуться

24

Румб — направление (от наблюдателя) к точкам видимого горизонта относительно сторон света или угол между двумя такими направлениями. В морской навигации — мера угла окружности горизонта, разделенного на 32 румба.

вернуться

25

Кокпит (мор. ) — на парусных судах — кормовая часть самой нижней палубы.

вернуться

26

Таран (мор. ) — выступающая вперед подводная часть форштевня, использующаяся для нанесения ударов неприятельским судам.

вернуться

27

Кливер — косой треугольный парус, который ставится впереди фок-мачты.