Пэпэла (Бабочка) Часть 2 - Уваров Максимилиан Сергеевич. Страница 3

– А я вас с удовольствием доведу до дома, Сонечка! – Смирнов любезно улыбнулся ей.

– Ты возьмешь себя в руки и пойдешь! – топнула ножкой Сонька. – Вставай! – и она потянула Илико за руку.

Пройдя очередную улочку, троица свернула за угол и оказалась возле большого трехэтажного здания. Сонька подпрыгнула, зацепилась руками за ветку дерева, растущего под окнами, подтянулась, залезла на нее и, придерживая подол платья, юркнула в окно второго этажа.

– В воскресенье мы идем в синематограф. Не забудь! – громким шепотом сказала она Илико из окна и, махнув рукой, скрылась за шторой.

– Я тоже хочу пойти с вами в синематограф, – сказал Сашка, провожая взглядом тонкую фигурку Соньки.

– На это уговора не было, – язвительно заметил Илико. – Или ты сейчас скажешь, что бросишь меня тут из-за этого?

– Не брошу, – ответил Смирнов и, хитро улыбнувшись, добавил: – Я и без тебя смогу все провернуть. Поговорю с сестрой. Тонечка с Сонечкой дружат. Вот она и напросится с вами и меня возьмет.

Смирнов подставил плечо Илико, и тот с благодарностью принял помощь закадычного врага. Идя по просыпающемуся городу и чувствуя боль в ногах, Илико радовался, что завтра суббота и что не придется заниматься с Псешинским. Станислав сразу бы понял, что Илико танцевал на пуантах и, конечно, отругал бы его за это.

Войдя в спальню, Илико быстро разделся и с блаженством растянулся на жестком матрасе. Кинув взгляд на соседнюю кровать и не увидев там Вано, Илико заволновался. Последнее время Вано вел себя странно. Он рассказывал Илико о своих новых друзьях, которых называл «товарищами», говорил про царя и его приближенных, что они убийцы и узурпаторы, и пытался сунуть Илико запрещенную брошюрку.

Через полчаса за окном послышалась возня, и на подоконник с улицы легко запрыгнул Вано.

– Вано! Где тебя носит по ночам? – сердито шепнул другу Илико.

– Представляешь, – Вано сел к нему на кровать, – мы всю ночь печатали в типографии листовки. Смотри, – он протянул вперед перепачканные типографской краской руки.

– Ты с ума сошел? – Илико подпрыгнул на кровати. – Тебе учиться нужно, а ты связался с этими своими революционерами. А если тебя поймают? Ты подумал, что с тобой будет?

– Не поймают, – махнул рукой Вано. – Я шустрый. Так товарищ Розенберг говорит. А завтра мы будем расклеивать листовки по городу. Пойдешь со мной?

– Вот дурак, – Илико упал головой на подушку и закрыл лицо руками. – Ты хоть понимаешь, что это незаконно и опасно?

– Трусишь? Так и скажи, – нахмурился Вано. – А вообще, тебе просто нужно объяснить все. Ты политически неграмотный. Мне товарищи из подполья принесли тезисы с последнего съезда большевиков. Там много умных мыслей.

– А можно потише? – раздался голос с одной из кроватей. – Тут люди, вообще-то, спать пытаются. И им не интересно слушать про огурцы из подпола.

– Какие огурцы? Из какого подпола? – возмущенно взвился Вано, но Илико его остановил.

– Ты спи давай. Мы потом с тобой поговорим и про большевиков, и про огурцы из подпола. И обещай мне, что будешь осторожным?

– Обещаю, – кивнул другу Вано и стал укладываться спать.

Утром субботнего дня, ученики средней школы собирались на выходные по домам. Из десяти мальчиков, поступивших восемь лет назад в школу, осталось семь. Первым, по известной причине, ушел Изя. Через два года родители Реваза решили покинуть страну и переехать за границу. В этом году отчислили Гогу. Оставшись без своей свиты, Смирнов попытался найти себе новых друзей, но из-за вредного характера никто с ним дружить не хотел.

Илико с трудом разлепил глаза и, взглянув на настенные часы, висящие на стене спальни, понял, что проспал завтрак. Он быстро натянул на себя одежду, собрал вещи и, морщась от боли в ногах, вышел на улицу. Порывшись в кармане, он нашел монетку, но, немного подумав, сунул ее обратно. Он вспомнил слова Соньки о покупке еще одной пары пуант и решил идти до дома тети и дяди пешком, чтобы сэкономить деньги.

Теплое сентябрьское солнце ласково припекало головы многочисленных прохожих. В субботний день на улице было шумно и оживленно. Служанки бежали на рынок за провизией, держа в руках большие корзины, дети стайками проносились мимо, играя в догонялки, солидные дамы прогуливали по улицам своих собак. Витрины лавок блестели свежевымытыми стеклами, заставляя зевак пускать слюни на выложенные на прилавках колбасы, сыры, овощи и зелень.

Илико медленно шел по улицам, стараясь держаться теневой стороны, и мысленно подсчитывал, сколько времени ему понадобится, чтобы собрать деньги на новую пару пуант. С тех пор, как мама заболела и попала в больницу, заботу о племяннике взяла на себя сердобольная тетушка. Поэтому единственной надеждой Илико были деньги, которые давала ему Нана на личные расходы.