Фрактал. Четыре демона. Том 1. (СИ) - "АрчиВар". Страница 9

Асмодей воспринял всё стойко, просто прикрыл глаза и так простоял около минуты, приходя в себя. Бала обрадовался тому, как быстро у него прошёл шок, убедившись, что Ирмант сможет сохранить контроль, тем более, если сейчас отвлечётся на месте. Замысел Первого не противоречил разносу Опустошителей. Возможность устроить расплату здесь и сейчас должна была стать маленьким лучиком света среди темноты, скопившейся вокруг Орталеона.

- Твари! Клянусь, я изживу каждого, повинного в гибели моих братьев. – Сохраняя самоконтроль, заявил Орта. Мысли разрывали его сознание, главной среди них стало чувство вины и сильное недоверие к рассказу, по его мнению в истории присутствовала смысловая дыра. Возглавив орден Сейтлеров, он старался разрушить стереотипы вокруг Ирматианской части населения, избрав для себя первостепенной задачей искоренение недоверие Асов к клану Асмодеев. Теперь же, заслуженно считаясь одним из сильнейших воинов своего поколения, он не мог отделаться от сожалений. Ему казалось, что он сделал неправильный выбор в пользу затворничества и отдаленности, служению сразу всей расе в рядах Сейтлеров, а не своему клану, когда Тёмных несправедливо ущемляли из-за ошибок прошлого, и они нуждались в сильном лидере. Будь он на Дроде, исход был бы иной, на деле же, это было обыкновенное угрызение совести. – Как много не участвующих в распрях погибло? – Тревожно переспросил Асмодей, но взаправду не хотел узнать ответ, боялся.

- Орта! – Заговорил Баламир, оттягивая необратимое и отводя обмолвку в другом направление. - Я пытался связаться с Хершии, не генерал, ни представители верховного комитета Аримии на контакт не идут. Я считаю, их цель - захват пирамид Яр-града. Разрушение барьера и переброс атмы Земли в домашний сегмент - это единственный их шанс потягаться с нами! – Быстро, но внятно проговорил Баламир. Ему казалось, осознание своей важности также могло помочь другу сдержать ярость и боль утраты. Скоростное проговаривание использовалось Первым для перегрузки темперамента Ирманта. Асу требовались каждое качество Асмодея и в полном объёме, без потерь от эмоционального упадка. Орталеон слушал его в полнейшей анемии.

- Ответь конкретнее? – Настаивая, вновь переспросил Орта, требовательным тоном, не желая слушать пустой болтовни. Цынус происходящего в том, что Ирмант уже стоял у обрыва, удерживаясь за край здравого восприятия, притом, что ещё не слышал всего до конца, а особенно решения, принятого высшим советом, которое для Асмодея равносильно плевку в лицо. Хотя отмечу, хитросплетения Баламира уже более приемлемы, но и риски на ряд выше. - А потом рассказывай, что тебе от меня нужно! – Посоветовал он. - И не думай, что я поверю, что всё так просто, тут дело не чисто, я выполню всё, что требуется, а потом вернусь домой и докопаюсь до истины! – Пообещал Орта, а Бала на меньшее и не рассчитывал, его и самого грызли чувства долга и подвоха, а так же стремление знать правду в деталях.

- Почти все! Сторонников единства вырезали семьями, желая полностью их изжить. Но погибнет ещё больше, если мы не остановим кровопролитие! А за ваш клан мы непременно отомстим. – Заверил Бала всё с той же скорбью и печалью. – Сейчас наши формирования переломили исход сражения и оттесняют тёмных. Замок устоял в этой несуразице. – Используя эвфемизм, Ас не хотел скверно выражаться, одумался в последний момент, а заодно дал собеседнику время прикинуть, пока остывал от переизбытка эмоций.

Сердце Баламира переполняло сострадание, он трепетно относился к жизни в любом проявлении, по крайней мере, если она не пыталась его съесть. С Орталеоном он был невероятно близок, в семье Первого Ирмант всегда чувствовал себя как дома, проводя в гостях очень много времени, а порой, фактически живя у приятеля. С тех пор, как их домом стала Дрода, раздор и разложение на светлых и тёмных постоянно прогрессировало, до того, что они вернули себе старое название Асы, вместо Мидгардцев, но семьи Баламира раскол не коснулся. Отец Мага - макушка совета своей эпохи, необыкновенно лояльный к Ирмантам, близкий друг родителей Орталеона, они позабыли о черте, делящей их объединение на подвиды, а мир воспринимали именно таким, каким его оставили предки. Дом Баламира и Апафиуса тысячелетиями отстаивал целостность общества и справедливые принципы, особенно их дед. Самой объективной кастой всегда считались Первые, они исконно трезвы в оценке событий, мудрые и высоко духовные создания очень много времени проводящие по библиотекам, именно поэтому совет возглавил Маг, а не его старший брат. На Дроде в клане не рождались, всё шло от семьи. Зачисление происходило в юношестве и не только по предрасположенности, а ещё и по собственному желанию, да и в сути, влияло лишь на направление тренировок, уклон в области изысканий и род деятельности, и то, на последнее не всегда.

Лег открыл глаза, ещё не окончательно подавив злобу, но продолжив общение:

- Очередное вырождение! Почитатели Арукши не сдаются, и ты это знаешь, Асы перебьют их! И боюсь, это будет конец моего вида! Если они не нашли способа провести ритуал Краннации уже сейчас. – Громко и с выражением признал Орталеон. Он чувствовал недовольство и обиду на всех светлых, бесился, но осознавал, что гнев не приносил ему пользы, глубоко вздохнул и сосредоточился, а дальнейшее сделал заявление в манере схожей с громко сказанным, необдуманным порывом. - Я призову всех наблюдателей с самых дальних рубежей, соберу сразу весь наш орден. Сейтлеры уничтожат генералов Аримии на Земле и остановят наступление, а мы с тобой позаботимся о ставке Вайтмары, пробившись на головной корабль! – Предложив в качестве альтернативы. - Если что, управлюсь и сам. – Добавил, чтобы обозначить позицию.

- Все Сейтлеры сейчас на Дроде. Они помогают выжившим и сражаются. Несколько членов совета погибло, оставшиеся побоятся отпускать бойцов на землю, несколько дней точно, пока не будут уверенны, что изловили последнего из сопротивления. Все наши боеспособные корабли собраны в две Вайтмары, они идут на сегменты ящеров под руководством Апафиуса! У меня всего три Вайтмана, я готов бросить их в бой и уже подхожу к планете! Однако положение нам не переломить и боевых Виманов для атмосферного сражения в оснащение у меня немного, даже бомбардировщики Аримийские не перекроем! – Баламир бесцеремонно разрушил все ожидания и план Ирманта, ему было сложно формулировать обращение, но другу слушать ещё тяжелее.

- Ты хочешь сказать, мы сдадим им Землю ради новых сегментов? – Возмутился Асмодей. У него насчитывалось ещё много вопросов, но он концентрировался на основном, успокаивая шквал эмоций, с доминантам в виде желания отомстить или срочно кого-то убить. Ирмант полностью разделял взгляды Баламира в отношении Землян и не мог поверить, что тот пожертвует людьми. - Аримийцы увели флот из домашних угодий, они очень рискуют и должны это понимать, значит ящеры поставили на кон всё, и рассчитывают на местную атму! – Подготавливая, продолжал он. – Вот и скажи мне, что могло подвигнуть их генерала на такой отчаянный риск? Особенно при условии, что они навряд ли смогут снять барьер Древних? – После Орталеон выждал паузу, отделив два высказывания по настрою. – Новые источники потока вместо помощи братскому виду и мести, это точно ты придумал? – Недовольно произнёс он, уклон в просьбе его раздражал. – Больше похоже на братика твоего, походу подсуетился… После отобьёте Землю потеряв полнаселения и заключите мир с ящерами на выгодных вам условиях. Классно, и плевали все на мой клан и принципы, одной проблемой меньше! Зато с новой планетой или парочкой, остальное не важно. Сделал бы он так, не будь здесь барьера? – С досадой констатировал Ирмант, ёрничая, а сказав, подумал и поправил сам себя. – Можешь не отвечать, мне и так ясно, в уши петь он хорошо умеет! – С некой долей циничного отвращения не останавливался Асмодей, пристыжая Аса, и частично был прав. Бала подстраивался под обстоятельства, как и вся его стратегия, он пытался выбить больше Вайтманов и хоть два десятка Сейтлеров сверху имеющегося, но получил отказ от совета. – Нельзя отдавать Апафиусу власть! – Произнёс на выдохе. – Слушаю твои раздумья? – Досказал обречённо, ненадолго отведя взгляд. Придя в состояние относительного спокойствия, Орта акцентировал всё внимание в свой последний вопрос, как бы сняв необходимость отвечать на предшествующие.