Неповторимая любовь - Дрейк Шеннон. Страница 73

Пришла ночь. Воды не было, подкрепление не появлялось.

Зато солдаты знали, что где-то поблизости таятся тысячи сиу и шайенов, ожидая утра. Чтобы перебить врагов.

По торжествующему виду индейцев Сабрина поняла, что они одержали великую победу над белыми.

Погибших сиу подняли на помосты. Шайенов похоронили в ущельях.

Воины обыскивали убитых противников и уродовали трупы.

Женщины помогали им.

Многие женщины оплакивали своих близких, погибших во время недавней битвы при Роузбаде, и теперь стремились отомстить белым. Их рубили топорами, им отсекали пальцы, головы и ступни. Их резали ножами.

Те, кто выжил, ненадолго обманули смерть: их уничтожали, и их смерть была ужасна.

Все это Сабрина знала со слов Земляной Женщины. К этому времени она утратила даже способность думать. Погибло немало сиу и шайенов, по лагерю разносились пронзительные скорбные вопли. Предстояло еще одно переселение: сиу не живут там, где лежат погибшие. Лагерь переместился вниз по реке. Индейцы помнили, что поблизости ждут солдаты.

Утром сражение должно возобновиться. Вожди собрались на совет. Некоторые из воинов были убеждены, что они одержали победу над войском Крука. Другие уверяли, что солдаты явились с разных сторон.

Слоан по-прежнему мучился в лихорадке. Земляная Женщина вместе с Сабриной всю ночь ухаживала за ним.

Где-то посреди ночи Сабрина заснула, окончательно выбившись из сил после двухдневного бодрствования. Проснувшись, она обнаружила, что рядом никого нет.

Вскочив, она выглянула из шалаша, но не нашла Слоана. Земляная Женщина принесла кофе и предложила его Сабрине, но у той слезы подступали к глазам.

— Где же…

— Ушел посмотреть поле боя.

— О Господи! Земляная Женщина, можно ли догнать его?

— Не делай этого.

— Пожалуйста! Я не могу иначе! Земляная Женщина колебалась.

— Сражение продолжается — не там, в другом месте. Когда бой завершится, вожди прикажут нам перебираться на новое место. Мы одержали великую победу, но если солдаты найдут нас, она станет поражением.

— Прошу тебя, Земляная Женщина!

Индианка подозвала юношу, ведущего на поводу лошадь, что-то сказала ему, и тот кивнул. Вскочив в седло, он протянул руку. Сабрина быстро взобралась на круп лошади.

Поездка заняла около двадцати минут.

Они остановились перед морем трупов. Такого Сабрине еще не доводилось видеть.

Посреди поля высилась одинокая фигура. Юноша помог Сабрине спешиться. Стараясь не смотреть под ноги, Сабрина пробралась к Слоану. По ее щекам катились слезы.

Остановившись в десяти футах за его спиной, она прошептала:

— Слоан!

Он не обернулся, и она подступила ближе. Боясь прикоснуться к Слоану, Сабрина обошла его, отводя взгляд от земли, залитой кровью и усеянной мертвыми телами.

Минуту ей казалось, что Слоан не видит ее. Он был, как и подобало воину сиу, в набедренной повязке. На бледном лице ярко выделялись темные глаза.

— Слоан! — нерешительно повторила она, и тут слезы полились рекой. Она упала бы на колени, если бы не боялась задеть труп.

Наконец Слоан сдвинулся с места, взял ее за плечи и привлек к себе. Пройдя несколько футов, они сели на землю. Он крепко обнимал ее, стараясь утешить, и Сабрина заметила, что у самого Слоана влажные щеки. Он оплакивал друзей.

Проследив направление его взгляда, Сабрина увидела скорчившийся труп.

Это был Кастер.

Мертвые вокруг него были изуродованы, а тело Кастера осталось целым. Только его уши были окровавлены.

— Шайены… — начал Слоан, но голос подвел его. Сглотнув, он заговорил снова: — Шайены считали его братом. Ему не отрубили руки, чтобы в следующей жизни он мог сражаться. Ему проткнули уши, чтобы в другой жизни он лучше слышал и помнил обещание не воевать с шайенами.

Издалека донеслись приглушенные звуки стрельбы. Слоан неловко поднялся. Сабрина поняла, что он прислушивается. Он привлек ее к себе, словно пытаясь уберечь от ужаса, смерти и бедствия.

— Это… немыслимо! — прошептал он. — Но как бы я хотел, чтобы ты поняла: такое же горе постигло и сиу…

— Я видела убитых женщин и детей, — отозвалась Сабрина.

— Значит, и белые — убийцы, и сиу — убийцы, а я принадлежу к обоим народам, — с горечью заключил он. — И не могу примирить их.

— Когда-то тебе удавалось поддерживать мир между ними. Ты спас немало жизней белых и сиу, — возразила Сабрина.

Слоан отстранился и посмотрел ей в глаза. Она смертельно боялась всего, что окружало их. И скорбела о погибших. Слоан прерывисто вздохнул.

— Я вижу, как они пали, и пытаюсь представить себе, что они чувствовали перед смертью. Они решили сражаться до конца, выстоять, но… — Он осекся. — Это невыносимо. Мне больно думать об этих людях, моих друзьях, Я жил среди них, смеялся с ними, играл в бейсбол… И все-таки я считаю, что это побоище было последней великой битвой с индейцами, последним отпором, который сиу дали белым. Теперь никто не станет испытывать сочувствия к индейцам. Все устали от войны с ними, от горя и смерти. Люди потребуют, чтобы армия уничтожила язычников. Господи, что же нам делать?

Сабрина ощутила его муку, гнев и скорбь и вместе с тем непреодолимую силу. Слоан был ранен, он едва держался на ногах, однако стремился защищать ее до последнего вздоха.

Приложив ладони к щекам Слоана, Сабрина мысленно взмолилась о том, чтобы больше они никогда не узнали боль разлуки.

— Мы выжили, — произнесла она. — Земляная Женщина сказала мне, что выживать труднее всего. Мы выжили, и теперь нам надо строить будущее.

Слоан устремил на нее взгляд черных глаз. Внезапно Сабрина испугалась: неизвестно, хотел ли он выжить.

— Я люблю тебя, Слоан! — прошептала она. — Если ты должен воевать, не затевай войну против меня и нашего ребенка. Ребенок будет белым… и сиу. Он выживет, Слоан, и все мы будем жить с надеждой на будущее и мир.

— Что ты сказала? — прошептал он.

— Я…

Но ей не понадобилось повторять свои слова. Он крепко прижал жену к себе, дрожа всем телом, и Сабрина испугалась. Но он ослабил объятия.

— Я люблю тебя. Я выживу. — Коснувшись ее щек, он продолжал: — Не надо больше смотреть на трупы, они и так навсегда останутся в нашей памяти.

Он повел ее прочь от ужасающего зрелища смерти и бедствия. Сабрина заметила, что у подножия холма стоит рослый мужчина, удерживая на поводу пегого коня. Слоан подсадил Сабрину в седло и вскочил следом.

В тот день состоялся краткий бой между индейцами и войсками под командованием Бентина и Рено. Но совет вождей решил, что надо уходить, и увел свой народ. Остатки отряда Рено, по-прежнему считавшего, что Кастер бросил его на произвол судьбы, ликовали. Им удалось выйти к реке и после нескольких дней трудного марша и ожесточенных сражений наконец-то отдохнуть и перекусить, наблюдая за отступлением индейцев.

Двадцать седьмого июня генерал Терри получил донесение от разведчиков-индейцев о страшной битве, в которую ввязался отряд Кастера. На поле боя люди генерала Терри нашли горы изувеченных трупов.

Последовали расспросы и споры, о побежденных слагались легенды, в том числе и об Оти Кастере.

Но сначала предстояло похоронить погибших.

А затем исполнить еще более тяжкий долг: сообщить вдовам и детям о том, что их мужья и отцы уже никогда не вернутся домой.

Еще неделю Слоан и Сабрина прожили среди сиу: индейцы не хотели, чтобы Слоан сообщил солдатам о том, где находится лагерь.

Слоан медленно оправлялся от ран, лихорадка возобновилась. Сабрина радовалась тому, что они не предприняли попытки вернуться к белым, и вместе с тем тревожилась, видя, что Слоану необходима помощь врача. Но по прошествии семи дней Высокий Человек привез радостную весть: совет вождей согласился отпустить Кугуара-в-Ночи и его женщину.

Через три дня Сабрина и Слоан оказались на берегу Иеллоустона и поднялись на пароход.

От друзей, встреченных на борту, Сабрина узнала, что десять дней назад Скайлар родила мальчика. Сабрина сокрушалась о том, что не поспела к родам, но знала, что Скайлар поймет и простит ее.