Будет ли революция в России? - Кунгуров Алексей Анатольевич. Страница 15

Сальвадор Альенде Госсенс превратился в красивый миф благодаря своей смерти. Убедительных достижений на политическом поприще он не имел.

Армия в Чили традиционно воспринималась как носительница католической идеи (в стране 90 % населения – верующие католики). Вооруженные силы были спаяны дисциплиной, кастовой солидарностью и не подвергались политическим влияниям извне. Если армия, будучи расколотой политически, не выступает во время переворота единым фронтом, путч быстро превращается в гражданскую войну, как это произошло во время франкистского мятежа в Испании в 1936 г., но в Чили армия была монолитной. Что касается генерала Аугусто Пиночета Угарту, то он пользовался в вооруженных силах непререкаемым авторитетом. Будущего диктатора отличало одно уникальное качество – абсолютная личная честность и бессребренничество, что безусловно поднимало его авторитет в глазах населения, особенно в сравнении с бойким популистом Альенде, который считал, что умение ловко соврать лишь украшает политика.

План переворота был тщательно подготовлен генеральным штабом, который до своего назначения главнокомандующим возглавлял Пиночет. Действовали путчисты более чем энергично. В 8 часов 30 минут в день переворота – 11 сентября 1973 года главнокомандующий обратился по радио к чилийскому народу. Суть обращения состояла в том, что президент Альенде и его приближенные готовят в стране марксистский переворот и в этих условиях вооруженные силы берут власть в свои руки, дабы спасти родину. Военные приказали СМИ прекратить передачу информации, направленную на поддержку правительства, иначе обещая их уничтожить. Через полтора часа после заявления по радио, в 10 часов начался обстрел дворца Ла Монеда, где находился президент. В 11 часов Альенде было предложено сдаться, он отказался. В 12 часов президентский дворец был атакован авиацией, а к 15 часам – занят войсками. Для захвата власти военным потребовалось менее восьми часов.

Свое обещание репрессий нелояльным журналистам путчисты выполнили в тот же день. В радиостанции, которые осмеливались передавать последнее обращение к нации президента Альенде, либо врывались военные и расстреливали всех на месте, либо их уничтожали с воздуха боевые самолеты. Это помогло в течение суток взять под контроль чилийские СМИ и заставить обделавшихся от страха журналистов петь хвалу спасителю Чили от красной угрозы. Кстати, слухи о красном перевороте имели под собой некоторую почву. Альенде собирался распустить враждебный ему парламент, противостояние с которым достигло большого накала.

Широкие слои населения продемонстрировали если не поддержку, то молчаливую лояльность военным. Пиночет призвал жителей столицы не выходить из домов, и улицы были совершенно пустынны. Никто не ринулся спасать непопулярного Альенде, несмотря на призывы некоторых проправительственных радиостанций. Дворец Ла Монеда защищали всего 40 охранников президента, которые были полностью уничтожены в результате скоротечного боя.

Сентябрь 1973 г. Военные наводят в Чили порядок по-своему.

Пассивность населения – важнейшая предпосылка удачного путча. Стоит только толпам выйти на улицу, как переворот рискует превратиться в фарс. Если солдаты не стреляют в народ, это деморализует армию, если они убивают мирных жителей, то превращаются в палачей, и армия теряет всякую поддержку. Это чилийские путчисты прекрасно понимали, поэтому их репрессии хоть и были жестокими, но носили «точечный», если так можно выразиться, характер. Активные противники диктатуры были решительно уничтожены, остальные деморализованы. Репрессиям, о которых красочно повествуют социалисты, за время диктатуры подверглось менее 1 % населения. К тому же не стоит забывать, что среди «невинно репрессированных» были не только политические противники режима, но и масса уголовного элемента, с которым военные совершенно не церемонились. Зато преступность в стране почти исчезла.

Конечно, режим Пиночета был отвратительным, однако он дал обывателю то, что тот жаждал – стабильность. В 1978 г. 75 % чилийцев поддержали на референдуме политику диктатора. Проще всего, конечно, объявить результаты народного волеизъявления сфальсифицированными. Но я бы рекомендовал учесть и такую особенность – ни один диктаторский режим не устраивает референдума, если не уверен в абсолютной поддержке масс. В противном случае военные всегда обходились без этого спектакля. Скажем, референдум о присоединении Австрии к Германии нацисты провели с большой помпой, поскольку результат был очевиден. В случае же с вхождением в состав рейха протектората Богемии (Чехия) они обошлись без этой формальности. 1980 г. 76 % избирателей высказались за предложенный Пиночетом проект конституции, и даже в 1988 г. он, хоть и проиграл плебисцит, но набрал 43 % голосов – больше, чем Альенде в 1970 г. Никакого экономического чуда, о котором трещали в начале 90-х годов наши доморощенные либералы, в Чили во время диктатуры не произошло. Была именно стабильность, инфляция находилась под контролем, преступность была подавлена, и этого оказалось достаточно, чтобы Пиночет длительное время пользовался поддержкой масс. Этим его правление отличалось от других диктаторских режимов в Латинской Америке – более жестоких, коррумпированных и непопулярных.

Генерал Аугусто Пиночет Угарту

Да, абсолютно исключать возможность попытки военного переворота в РФ нельзя, но оную вероятность я оцениваю, как ничтожно малую, чтобы рассматривать ее серьезно. И уж тем более я не вижу оснований надеяться на успешный военный переворот. Для этого просто нет инструмента – дееспособной армии. Как видно из приведенных примеров, успех военного переворота имеет критическую зависимость от субъективного фактора – морально-психологического состояния армии – главного инструмента данного типа государственного переворота. Проще говоря, необходимо иметь традиции военных переворотов и мятежей. Причем в этом деле нельзя сказать, что отрицательный опыт – тоже опыт. Скорее наоборот, с каждым провальным путчем его вероятность в будущем уменьшается.

Кастовость военного сословия – еще одно важное условие – напрочь отсутствует в России. Офицерство не является привилегированной, элитарной частью общества, не воспринимается таковой ни самими военными, ни остальной частью населения. Так уж сложилось. Активной политической роли военные почти никогда не играли (роль Жукова в укреплении власти Хрущева – отдельный эпизод, не более того). Генералов, имеющих авторитет в широких слоях населения, нет, да и взяться им неоткуда. Самый успешный политический PR-проект в стиле «милитари» дал на выходе лишь убогий суррогат в виде губернатора Лебедя, которого сначала попользовал Ельцин в виде противовеса Зюганову на выборах 1996 г., потом в качестве капитулятора перед чеченскими сепаратистами в 1997 г., а потом в Красноярске попользовала в своих интересах одна олигархическая группировка против другой.

Авторитет армии, как общественного института? Ха-ха-ха, говорить об этом даже в шутку нельзя. Никакой тоски по имперской мощи, твердой руке и дисциплине в глазах электората нет. Я в эти глаза смотрю по роду своей профессиональной деятельности регулярно, но вижу в них чаще всего немой возглас: «Как же все за…ло! Дайте пожить спокойно».

Ну, и, наконец, политическая конструкция правящего режима пока достаточно устойчива, явных противоречий внутри правящей верхушки, на которых могли бы сыграть военные, не наблюдается. То есть ни одного из пяти необходимых условий для осуществления военного переворота в РФ нет. Как поведет себя армия в случае революции в РФ? В лучшем случае она останется нейтрально-пассивной. В худшем – просто рассыплется, как рассыпалась она в 1917–1918 гг.