Шла бы ты… Заметки о национальной идее - Сатановский Евгений Янович. Страница 3

Как ту дореволюционную российскую интеллигенцию, которая искренне и с немалыми жертвами молилась на революцию и ждала свержения прогнившего царского режима. Когда же дождалась… Но не надо о грустном. На дворе, как было сказано выше, новые времена. Никого не ставят к стенке. Не косят пулемётами у расстрельного рва. Не пластают шашками наотмашь. По крайней мере, в столицах.

Именно там, в столицах, сильно озабоченное отсутствием национальной идеи высокое начальство поручает озабоченным его, начальства, озабоченностью придворным поумнее разобраться и оную идею найти. Так как то ли ему в ранней молодости кто-то настойчиво внушал, что без объединяющей народ идеи стране непременно настанет кирдык. То ли оно само, по мере взросления организма, к такой мысли пришло. И достигнув момента, когда согласно его служебному положению уже есть кого послать на поиски и послать оно их может куда угодно – не отвертятся, оно их посылает. Не привыкать.

Не обязательно совершенно так, как король Артур своих рыцарей Круглого стола. Те были люди самостоятельные, хорошо вооружённые и в случае чего могли кого надо и не надо далеко послать сами. О чём история сэра Ланселота Озёрного честно и рассказывает. Поэтому ехали за Граалем добровольно. В рамках соревнования и рыцарской забавы. А сколько таких хорошо вооружённых и способных послать в случае чего кого надо куда надо глав субъектов Федерации известно на сегодня?

Один-то точно есть, но он кого нельзя не пошлёт. Нема дурних, как говорят на (а теперь – «в») Украине. Потому он и есть там, где он есть. Сидит на своём месте и сидеть будет. Но ему-то искать национальную идею для всей страны как раз не надо. Да и поручать ему это никто не собирается. Своя идея у него уже есть: в пределах вверенной его попечению территории, для собственной национальности. И охранять её он будет – мало не покажется никому. О ком конкретно речь, пускай читатель сам догадывается.

Так что искать идею отправляются другие. Из тех, которым положено по должности и штатному расписанию. В меру сил и разумения подбирает под эту задачу начальство, кого ему надо из челяди. Поинтеллектуальнее, некоторых даже в очках. Отдельные персонажи в ранге министров. И отправляет их в свободный поиск. Писать книги. Снимать фильмы. Вырабатывать доктрины. Рыться в архивах. Лопатить свою и чужую историю. Бороться с искажением истории.

Поскольку просто воспринимать прошлое как оно там на самом деле было, – это неправильные пчелы. И они делают неправильный мёд. Не по милновскому Винни-Пуху, а по любимцу теоретиков всемирного заговора Фоменко. Всё равно ведь всё исказят и подделают учёные мужи. Так чего ж не свернуть большак, по которому ползёт страна неровными рывками, спотыкаясь на загогулинах начальства и колдобинах экономических кризисов, в ту сторону, где прячется национальная идея?

Делов-то, ё-малина! Найти. Описать в простых, понятных руководству выражениях. Выработать рецепты приведения подведомственного ему населения к соответствующей норме. Промыть населению мозги. Или чего у них там вместо. И пусть реализуют, касатики. Топ-топ, первые шаги…

Тут главное не войти в раж, чрезмерно увлёкшись самому. Поскольку, как показывает исторический опыт, кому поп, кому попадья, кому свиной хрящик. Кесарю – кесарево, а слесарю – слесарево. Не для того эти идеи находят, чтобы в них верило или, не дай Б-г, пыталось соответствовать сим рукотворным идеалам руководство. А также двор, дружина и челядь.

Главное в этом деле – не переборщить. Иначе всё будет как в известной фразе действующего национального лидера про Махатму Ганди, после которого и поговорить-то не с кем. Характерная была фраза. Грустная, но в общем верная. Можно найти ещё с десяток исторических персонажей, о которых она могла быть сказана.

Сократ там. Моисей. Гомер. Иисус. Маркс, Энгельс, Ленин. Мать Тереза. Академик Лихачёв. Академик Сахаров. О ныне живущих умолчим. Хотя как раз всем упомянутым национальная идея была нужна меньше всего. Поскольку они сами по себе могли быть такой идеей. И для взыскательного пользователя, и для широких масс. А некоторые ею и стали.

Кому она нужна?

Грааль, он и есть Грааль. Руководство его велело найти? Велело. Ну ищут. Когда найдут, оно, руководство, решит, что с ним делать. Может, для активного использования поместит в храм. Пусть молятся. Может, для пассивного – в сокровищницу. Раз в год показывать на публике.

Или в палаты – поближе к трону. Инсигнии называется. Скипетр и держава. Меч, веер и зеркало. Шкура собственноручно приконченного льва: у Геракла – Нимейского, в Африке у масаев – какого придётся. Хотя это всё как раз даже не сама национальная идея, а только её символы. Но символы в таких делах – вещь наипервейшая.

К примеру, упомянутый выше белый слон в Сиаме, он же нынешнее королевство Таиланд, – зверь до крайности священный. Как говорится, тотемический. Местный народ, даром что мелкий, за него в случае чего порвёт как Тузик грелку. Поскольку боевит не по росту, а святыня, она и есть святыня. Такая древняя традиция. И искренние чувства народа, религиозные и верноподданнические. У кого какие есть. Их оскорблять – себе дороже. Пример впечатляющий. Вот, соответственно, и с национальной идеей так.

Если это на самом деле идея национального масштаба – она воодушевляет и зовёт. На трудовой подвиг, на смерть, в бой за светлые идеалы и так далее и тому подобное. Руководство туда само не ходит. Ему некогда. Без него страной управлять некому. И челядь не пойдёт, разве что её палкой погонят. Поскольку без окружения ему как? Короля играет свита.

Если свита в поле, то король, считай, голый. Что, по Гансу Христиану Андерсену, может привести к тому, что перестанут его воспринимать как короля. А также президента, премьер-министра или как там в демократических республиках называют исполняющих королевские обязанности? Вот в этом качестве и перестанут.

А ведь идти-то надо. Причём толпой. И на подвиг. И на смерть. И в бой за идеалы. И чтобы по дороге вопросов идиотских эта толпа не задавала. Почему и то плохо, и это, а светлое будущее, за которое несколько поколений положили, так и не наступило? И, похоже, не наступит никогда.

Почему город-сад – теория, а бараки без канализации и нищенские пенсии – практика? Почему воры сидят отнюдь не в тюрьме, а в дорогущих иномарках? И деградация страны развивается прямо пропорционально росту экспорта сырья бывшим идеологическим противникам?

Вопросов много. Задавать их некому. Да и бесполезно. Ответы давать не очень хочется – может плохо кончиться. И вспоминается даже не про то, как царь-батюшка в одночасье стал Николаем Кровавым, а потом и просто Николашкой. Но есть ещё и совсем недавний опыт гласности, плавно перетёкшей в перестройку с очень печальными результатами для страны и её жителей. Национальная же идея ликвидирует даже не вопросы, но саму необходимость ответов. На то она и идея.

Так что, кому она нужна? Начальству – для мобилизации народных масс. Это раз. Его, начальства, ближнему кругу. Каковой есть придворные, а говоря по-новому – аппарат. Для реализации поставленных начальством задач, требующих мобилизации масс. Это два. Чиновникам на местах – новому дворянству. Для посильного выполнения поручений аппарата, призванных реализовать поставленные начальством задачи, которые требуют мобилизации масс. Это три.

Ну и народу. Чтоб жилось легче, голова не болела от разных вредоносных мыслей и вера в светлое будущее была. Вне всякой связи с наличием самого светлого будущего. И можно было исполнять по мере сил и способностей всё, что придумают чиновники для выполнения поручений аппарата, реализующих поставленные начальством задачи. Это четыре – и на этом можно закончить. Как пел Цой, спокойного сна.

Ничего не напоминает? Правильно. В чистом виде английская считалка «Дом, который построил Джек» в переводе Самуила Яковлевича Маршака. «А это пшеница, которая в тёмном чулане хранится…» Вот и с нацидеей так. Одним она нужна за одним. Другим за другим. Третьим за третьим. А последним в очереди – чтобы жилось легче. Потому что с этой самой идеей на самом деле легче живётся. Проверено. И нами. И немцами. И много кем ещё. А так – мучайся, шевели извилинами. И неизвестно ещё, до чего дошевелишься.