Третья Империя - Юрьев Михаил. Страница 4

Но с 2004 года начали постепенно нарастать явления, которые сделали неизбежным начало политики реванша. Поднял голову внутренний враг – сначала был раскрыт заговор Ходорковского (первого из репрессированных олигархов), потом по стране прокатилась волна массовых выступлений против неудачных решений властей в социальной сфере, переходящих в массовые беспорядки. Все они, даже начавшиеся стихийно, затем оплачивались и управлялись извне, в основном через российских эмигрантов – врагов режима. В это же время США нарушили существовавший у них с Россией тайный договор о том, что Россия не мешает США на мировой арене, в частности не вооружает их врагов и не использует против них свое право вето в Совете Безопасности ООН, а США не действуют против интересов России и вообще не проявляют активности на постсоветском пространстве. В 2004—2006 годах Америка успешно организовала перевороты в Грузии, Украине, Киргизии, приведшие к власти проамериканские и при этом оголтело антироссийские режимы, а также безуспешно пыталась сделать это в Белоруссии. Все это было направлено не только и не столько на окружение России врагами, сколько на отработку методов захвата власти в постсоветских государствах с целью применить их далее на самой России. Одновременно было усилено давление на Россию по всем фронтам международной политики – наиболее показательным является пример того, как ее под надуманными предлогами много лет не пускали во Всемирную торговую организацию (ирония заключается в том, что России при ее тогдашней структуре экспорта ВТО была и не нужна, и Запад проиграл намного больше). Все это явилось реакцией на осознание того, что Россия несмотря ни на что обладает потенциалом к восстановлению величия (как раз по итогам первого пятилетия правления Владимира II), значит, ее надо уничтожить или резко ослабить – все разговоры об отступлении ее от демократии были не более чем словесной шелухой. Базовый оперативный сценарий заключался в том, чтобы любым способом вызвать в России кризис (настоящий), а на его фоне инсценировать демократическую революцию (ненастоящую, в силу абсолютной маргинальности так называемого демократического движения в России) и в помощь ей осуществить интервенцию силами НАТО. Потом новые власти отказались бы от ядерного оружия (еще Ходорковский обещал это в случае прихода к власти), ликвидировали бы ВПК, а потом устроили бы «добровольное» разъединение России на несколько русских и несколько нерусских государств, повторив путь Югославии.

Но российская элита в середине 2000-х годов, при всей общенациональной критике в ее адрес (притом вполне справедливой!), была уже совсем не та, что в 1995-м и даже в 2000-м. Из так называемых революций в указанных странах ближнего зарубежья были извлечены уроки, и власть совершила все необходимые превентивные действия – ослабила и изолировала потенциальные центры такой «революции» у себя, перекрыла каналы финансирования и т. п.: ничего особо жесткого предпринимать и не пришлось. Все-таки в тогдашней России в отличие от ее соседей коррупция, несправедливость и тому подобные проявления (называемые по-русски «беспределом») не перешли всех мыслимых границ – напротив, с 2000 года они хоть и медленно, но уменьшались. Наиболее одиозные ошибки (типа так называемой монетизации льгот) были оперативно исправлены, и были приняты аппаратные меры, исключающие их непродуманное появление в дальнейшем. В результате уже к 2006 году всем стало понятно, что никакой революции в России не будет. На международной арене Россия резко повысила независимость своего поведения, но при этом не нарывалась на конфронтацию с западными странами и не давала им ни малейшего серьезного повода придраться к себе. А для США, напротив, это были не самые удачные годы – они втянулись в целый ряд ненужных авантюр, да и их отношения с союзной Европой и лояльным Китаем стали напрягаться. В результате всего этого – как внешнеполитических ошибок США, так и четкого и взвешенного поведения России – акции последней в мировой политике стали резко расти. Кульминацией этого стало ее председательство в 2006 году в так называемой «Большой восьмерке» – клубе восьми индустриально развитых стран, претендующем на решение мировых проблем, нечто вроде нынешнего Всемирного форума пяти держав на острове Святой Елены. Впрочем, уже при проведении ежегодной встречи этой «восьмерки» в городе Санкт-Петербурге стало понятно, что долго эта идиллия не продлится.

Поняв, что время пришло, Владимир II начал действовать – период мира еще продолжался, но стремительно приближался к своему концу. В первую очередь следовало позаботиться об экономике – вообще-то она в это время была на подъеме, но по своей отраслевой и институциональной структуре совершенно не была готова к каким-либо потрясениям. Зависимость от импорта была недопустимо велика, как и от экспорта сырья и полуфабрикатов, а основная часть инвестиционного потенциала приходилась на крупных, космополитически настроенных игроков (хотя в основном российского происхождения). Кроме того, огромные для тогдашней России средства – золотовалютные резервы Центробанка и стабилизационный фонд правительства, на общую сумму более 300 миллиардов долларов, – находились непосредственно в валюте, причем в основном именно в долларах США. Это означало, что их в любой момент можно просто заморозить, и при любом обострении международной ситуации Америка, а под ее давлением и Европа не преминут это сделать. Все это надо было как-то решать. К середине 2006 года был принят ряд решений, позволивших российскому рублю стать резервной валютой, но это касалось лишь снятия оставшихся к тому времени ограничений на капитальные операции. В конце 2006 – начале 2007 года были оперативно осуществлены меры по выводу золотовалютных резервов из долларов, хранящихся в США, – частично путем перевода в другие валюты, а частично перемещением на долларовые же счета, но в банках других стран. Долларовый счет ведь можно иметь и на субсчете, например в Банке Китая (что Россия и сделала) – там американцы технически не могут его заморозить, разве что вместе со всеми долларами Китая. А в 2007 году в знаменитой екатеринбургской речи Владимиром II уже четко были сформулированы тезисы новой экономической политики. Вам они, дорогие соотечественники, покажутся самоочевидными и были таковыми в наших странах и в те времена – но в России 2007 года, после 15 лет псевдолиберального безумия в экономике, они произвели эффект разорвавшейся бомбы. Тезисов было семь: 1) масштабные государственные инвестиции в реальный сектор – и в коммерческие предприятия на рыночных принципах, и в инфраструктуры; 2) всемерное стимулирование импортозамещения; 3) создание крупных государственных лизинговых и ипотечных финансовых компаний для стимулирования корпоративного спроса; 4) комплекс мер по стимулированию накоплений населения и их трансформации в инвестиции, в том числе вовлечение в оборот дополнительных активов и создание новых финансовых инструментов; 5) комплекс мер по многократному увеличению строительства жилья, в том числе по массовому созданию новых небольших городов; 6) запрет экспорта за валюту – теперь он мог осуществляться экспортерами только за рубли; 7) диверсификация инструментов хранения государственных финансовых резервов – теперь они частично стали инвестироваться в собственную экономику.

Всему этому сопутствовал и ряд иных, не столь масштабных мер, значимость которых, однако, трудно переоценить. Была проведена налоговая реформа, заменившая налог на добавленную стоимость налогом с розничных продаж, а также уменьшившая реальные выплаты по единому социальному налогу, – это существенно облегчило жизнь бизнесу, хотя налоговая нагрузка была и так не особо велика еще с начала 2000-х годов. Был принят ряд положений, направленных на нормализацию касающейся бизнеса правоохранительной деятельности: реформа арбитражного судопроизводства, весьма затруднившая как коррупцию в судах, так и юридический беспредел; новые правила и особый контроль уголовного производства по экономическим преступлениям; новые правила ведения реестров собственности (акций и недвижимости) и контроля за этим. Были введены весьма существенные льготы для тех, кто создает новые предприятия – то есть физически строит новые заводы или магазины, а не купил их у предыдущего владельца. «Нам нужно совершить экономический рывок, соизмеримый по масштабам с тридцатыми и пятидесятыми годами ХХ века, но на основе рынка, – сказал в екатеринбургской речи Владимир II. – А для этого нам надо не перетасовывать имеющиеся предприятия, оставшиеся от СССР, а создавать новые – сотни крупных, десятки тысяч средних, миллионы мелких. А с того, что еще только предстоит создать, казну не набьешь – телят не доят». Когда все эти меры начали осуществляться и заработали, эффект их был колоссальным. Как грибы после дождя начали расти предприятия, в основном импортозамещающие – как очень большие, вроде двух автомобилестроительных корпораций (см. главу «Экономика»), где инвестором выступало непосредственно государство, так и поменьше, создаваемые частным капиталом. Последние пользовались и вышеназванными льготами, и прямой государственной помощью – государственными гарантиями на часть обеспечения под кредиты, позволяющими при том же собственном капитале получить больший кредит и освоить более крупный инвестиционный проект. Стали массово строиться новые современные города, точнее, городки (как в Северной Америке в XIX веке, при освоении Дикого Запада) – они дали не только экономический эффект, но и совсем иное качество жизни, чем асфальтовые джунгли мегаполисов. И люди, живущие в этих городах, особенно с детства, стали гражданами совсем иного «качества» и иной ценности для государства. Начала строиться трансполярная железная дорога Санкт-Петербург—Анадырь, которая в будущем обеспечила освоение природных богатств гигантских территорий, а экономический эффект за счет загрузки промышленности дала сразу. Финансовые резервы страны в значительной части были истрачены на инвестиции в экономику и инфраструктуру, перестав висеть мертвым грузом.