Женское лицо разведки - Павлов Виталий Григорьевич. Страница 12

С этого момента «Синтия» не только снимала копии со всей корреспонденции посольства Виши, но и получала ежедневный доклад о деятельности французских дипломатов.

«Подарок» «Синтии» британской разведке был неоценим! Но и возросшая опасность для нее и Брюсса стала явной: ФБР, узнав, что «Синтия» часто бывает в обществе Брюсса, могло заподозрить ее в шпионаже, а выручать будет нелегко из-за плохих отношений британской разведки с контрразведывательной службой США.

«Синтия» приняла меры к большей конспирации, сняла номер в той же гостинице, где проживал с семьей Брюсс, перестала встречаться с ним в людных местах, при свидетелях, только редкие тайные свидания в номере гостиницы.

В декабре 1941 года, после Пёрл—Харбора, США вступили в войну, но Виши сохранял свое посольство в Вашингтоне, пока немцы не оккупировали свободную зону Франции.

С началом 1942 года Черчилль начал думать о высадке союзных войск в Северной Африке. Для облегчения этой операции союзникам нужен был военно-морской шифр Виши. Новое задание для «Синтии»? Она сказала шефу: «Это невозможно, но так как я обожаю невозможное, я это сделаю».

Она объяснила задание Брюссу, но тот заявил, что она сошла с ума! Шифровальные документы очень секретные и строго охраняются. Кроме того, они находятся в сейфе, шифровальную комбинацию от замка которого знают только посол и шифровальщик. Он не имеет права даже зайти в Бюро шифров, где находится сейф.

Тогда «Синтия» заинтересовалась шифровальщиком Бенуа. По словам Брюсса, это был уже пожилой человек и через несколько недель собирался уйти на пенсию. Кроме того, хотя он и не любит немцев, но никогда не сможет предать своего давнего шефа — посла.

Верная своей натуре, «Синтия» идет прямо к Бенуа, который на ее просьбу о помощи со слезами на глазах ответил, что ничего не понимает в войне, но он не предаст посла. «Синтия» убедилась также, что соблазнить его невозможно, и просит хотя бы сохранить разговор втайне.

Она и Брюсс переживали напряженные дни… но ничего не происходило.

Приближалась смена шифровальщиков, и «Синтия» решилась, ничего не говоря ни Брюссу, ни своему шефу в разведке, на новый крайне авантюрный шаг — попытаться соблазнить графа Л., нового шифровальщика. Она знала, что о нем говорили как о любителе красивых женщин. Его семьи пока нет в Вашингтоне, поэтому она договорилась с ним о встрече, на которой предложила передать шифры за «любую награду». Граф ответил, что о шифрах должен подумать, а вот с «наградой» — здесь он улыбнулся — для него все ясно. «Синтия» ставит категорическое условие — сначала шифры, а затем — награда.

Граф получил то, что хотел. А шифра в портфеле не оказалось! Л. заявил, что не передаст его и о требовании «Синтии» расскажет послу. Выходя из номера «Синтии», он встретился с Брюссом. Брюсс, который был возмущен не столько фактом измены «Синтии», сколько тем, с кем она пошла на это, был очень возбужден. «Синтия» и Брюс в большой тревоге обсудили создавшуюся ситуацию: оба оказались в опасности, если граф сдержит свою угрозу и доложит послу не только о «Синтии», но и связи с ней Брюсса. Будет негодовать на такое безумное поведение «Синтии» и шеф разведки.

Действительно, на другой день посол пригласил к себе Брюсса, требуя объяснения поведения. К этому «Синтия» и Брюсс были готовы. Брюсс охарактеризовал графа Л. как любимца женщин, который допустил возмутительные домогательства, но получил резкий отпор. Учитывая, что отец «Синтии» являлся видным и влиятельным морским офицером, могли возникнуть неприятности с американцами, а портить отношения с ними Виши никак не хотелось.

Поскольку этих доводов оказалось недостаточно для недоверчивого посла, Брюсс добавил, что граф «вообще ведет себя недостойно, болтлив и распускает в дипкорпусе слухи о связи посла с баронессой Зуйлен». Посол заметно испугался, он не хотел, чтобы это дошло до его ревнивой жены. Тем более что это был факт! В тот же день посол объявил графу Л. о том, что его услуги посольству больше не нужны.

Таким способом, реальная угроза была преодолена, и «Синтия» смогла уже в более спокойном плане проинформировать о случившемся своего шефа в разведке. Заметим, что оба они не учитывали возможность, что граф может сообщить о Брюссе и «Синтии» представителям французской контрразведки. К их счастью, этого не случилось.

Лондон все настойчивее требовал шифр!

Поскольку Брюсс уже перешел Рубикон, приняв решение во всем помогать «Синтии», обсуждался вопрос только об одном оставшемся пути добычи шифра — операция ТФП в посольское Бюро шифров, с чем согласился и шеф «Синтии».

Британская разведка, используя «Синтию» и Брюсса, приступила к выполнению этой сложной операции, в ходе которой проявились новые необычные черты характера и поступки «Синтии» в складывавшихся чрезвычайных ситуациях.

Брюсс старался помочь «Синтии» проникнуть в Бюро шифров, это оказалось реальным, но они были бессильны перед шифровальной комбинацией замка сейфа. Тогда шеф обратился за помощью к американской спецслужбе — УСС, которая нашла специалиста по сейфам. Это был канадец по кличке «Взломщик из Джорджии», отбывавший тюремное заключение. По внешнему описанию сейфа, составленному Брюссом, канадец сделал заключение о типе сейфа — «Мослер» и сказал, что для его вскрытия ему потребуется 55 минут.

Далее операция ТФП проходила, я бы сказал, по сценарию а-ля «Синтия», с мгновенными импровизациями в ответ на внезапно создававшиеся ситуации. Но на этот раз ей и Брюссу помогала английская и американская разведки. Но роль главного исполнителя по-прежнему сиграла «Синтия»!

План был таков. За несколько дней до события Брюсс, пользуясь своим служебным положением, имитируя большую занятость, стал задерживаться в посольстве, дожидаясь ухода других сотрудников. Оставался лишь старик — сторож, делающий регулярные обходы всех помещений посольства.

Далее ситуация развивалась в зависимости от обстановки, но главная цель состояла в том, чтобы допустить специалиста-канадца в Бюро шифров на определенное время.

События развивались полупланово, полустихийно. Брюсс, апеллируя к сторожу как к мужчине, ссылаясь на подозрительность жены, получил его согласие на допуск в посольство «Синтии», сопроводив свою просьбу хорошими чаевыми. Сторож по-французски посочувствовал трудному положению Брюсса, не стал возражать против прихода к нему любовницы.

«Синтия» и Брюсс стали изучать поведение и график обхода сторожа. С часами в руках они точно определили, что к «зоне безопасности», то есть к месту расположения Бюро шифров, он при обходах возвращается регулярно каждый час. Таким образом, времени для работы специалиста над комбинацией сейфа было в обрез. Тогда «Синтия» предложила «угостить» сторожа вином со снотворным «в честь их годового юбилея знакомства». Хотя и не без длительных уговоров, но сторож выпил стакан вина, поздравил их и отправился, как они полагали, спать. Проверив, что он заснул на своем «стационарном» посту, они впустили через окно специалиста, который в течение часа одолел-таки комбинацию замка. Но времени, достаточного для изъятия и фотографирования шифра, не осталось. Эту часть операции решили перенести на другой день.

Повторить фокус с вином и снотворным было уже невозможно, не вызвав подозрения у сторожа. Пришлось надеяться, что специалист и помогающие сотрудники УСС успеют справиться за час, который требуется сторожу на подход и возвращение в «зону безопасности».

Начало операции проходило четко: специалист «входил» в Бюро шифров через окно, моментально открывал сейф при помощи разгаданной им ранее комбинации, «Синтия» и Брюсс доставали шифры и передавали их через окно сотрудникам УСС, которые начинали быстро их фотографировать в автомашине, находящейся поблизости. Но копирование требовало достаточного времени, в шифре было много таблиц, время истекало, и «Синтия» с Брюссом с тревогой услышали шаги приближающегося сторожа.

И тут вступила в свою роль «Синтия». Она скомандовала Брюссу быстро раздеться, сама сделала тоже самое и они инсценировали страстную любовь.