В полночный час - Дрейк Шеннон. Страница 33
— Позволь мне…
Ладонь графини легла Тифф на плечо. Прикосновение казалось столь нежным и в то же время столь властным. Тифф упала на спину, халат распахнулся, ноги раскинулись.
Графиня нависала над ней. Пальцы ее медленно продвигались по шее и ниже.
— Какая красивая грудь… — Графиня говорила еле слышно, слова ее шелестели как теплое дуновение, но они возбуждали так, что Тифф едва держалась.
Она никогда не была с женщиной.
Почему бы нет?
Тем более что с ней не просто женщина, с ней — графиня…
Если бы даже она захотела остановиться сейчас, все равно бы не смогла. Нежные, унизанные кольцами пальцы касались ее груди, скользили вдоль голубоватых прожилок вен. Тифф лежала, раскинув ноги. Она вся млела, превратившись в жидкий огонь. И не могла пошевельнуться.
— Красивая, красивая…
— Подтянутая и подкачанная, — с удивлением услышала Тифф собственный голос.
Графиня засмеялась, и смех ее был нежен и приятен, как перезвон серебряных колокольчиков. Тифф почувствовала, как увлажнился ее рот. Язык проворный, словно змеиный, рождал сполохи огня. Вот она лизнула раз, другой — огненные капли наслаждения. Она делала с ней что-то такое упоительно запретное…
Графиня склонилась ниже. Если бы Тифф могла пошевелиться, она бы схватила голову графини и притянула к себе. Она изогнулась, дрожа, она чувствовала, как тело ее наливается.
Быстрые движения языка прослеживали узор вен, касались ее живота, внутренней поверхности бедер. Тифф готова была улететь на небо. Господи, какой ослепительный оргазм! У нее потемнело в глазах, она едва не потеряла сознание. Видит Бог, те недоноски, за которых она выходила замуж, — просто никчемные создания! Так хорошо, что можно умереть…
Она никогда, никогда не испытывала ничего подобного, она не верила, что такое существует. Она качалась на волнах удовольствия, забывшись, отключив сознание, но графиня не оставляла ее в покое, она двигалась ниже, вдоль бедра. Легкая боль как от укола, и снова величайшее наслаждение, и снова, как говорят французы, маленькая смерть.
Нари ужинала не торопясь, с расстановкой.
Когда она насытилась, то откинулась на спину, глядя на смертельно белое тело женщины на кровати.
Графиня встала, все еще глядя на останки с явным удовольствием.
Женщина умерла счастливой. Нари знала множество великолепных способов сделать процесс принятия пищи праздником. Вены на горле что надо, а вот на бедре — не очень. Хорошо бы кровь текла более плавно.
Откинув волосы Тифф со лба, графиня с удовольствием разглядывала тело, которое принесло ей так много удовольствия, и рассмеялась — громко, от души. Тифф с такой радостью приняла ее у себя.
— Бедняга Тиффани, ты так спешила навстречу своей кончине, верно, детка?
Она потянулась — сыто потянулась, как уличная кошка, которой посчастливилось вылакать целую миску молока спокойно и без драки — вылакать одной, ни с кем не делясь, до самой капли.
Нари подошла к окну и выглянула на улицу. Теперь там царила ночь. Графиня снова была полной жизни и сил. Великолепное ощущение!
После столь чудесной трапезы Нари с удивлением обнаружила, что во рту остался привкус горечи. Нет, дело не во вкусе еды. Нари сжала кулаки и сжала зубы. Она его ненавидела и пришла сюда, потому что…
Он оставил ее… голодной, такой голодной… Но голод она не могла утолить, сколько ни пей. И тот факт, что соблазнить добычу, прежде чем утолить голод, всегда так приятно, ничего не менял.
Графиня снова взглянула на Тифф. Что-то надо делать с останками. Какая досада!
Она вновь выглянула в окно и нахмурилась. Сколько полиции! С чего бы?
У нее промелькнула мысль, что он мог бы разозлиться. Пировать нехорошо в одиночку. И, быть может, она выбрала не ту жертву…
У него свое расписание.
Она покачала головой. Были времена, когда он легко забывал, что она такое.
А сейчас…
Сейчас она чувствовала сосущую пустоту внутри. Горечь, ненависть, жажду возмездия.
Ну что тут скажешь: у нее свои цели. И, насытившись, она чувствовала себя вполне в силе.
Она очень давно не чувствовала себя такой изумительно сильной.
Нари закрыла окно.
Ночь молода, сказала она себе.
Глава 8
В баре «У Гарри», как всегда, полно народу.
Люди ждали, пока освободятся столики, толпились у стойки бара, стояли в проходах.
Уже в дверях Джордан чуть не передумала. Сидеть негде, идти тоже некуда. Она решила вернуться на улицу, не подходя к стойке бара, но ночь выдалась сырая и промозглая. Джордан не захотела оставаться в номере, но торчать на холоде тоже радости мало.
Джордан внезапно ощутила себя потерянной и никому не нужной, но жалеть себя ей долго не пришлось. К ней шел швейцар. Она улыбнулась, решив, что освободилось место и он хочет взять у нее пальто, но с некоторым запозданием поняла, что он приветствует кого-то, кто стоял у нее за спиной.
— Добро пожаловать, синьор.
Джордан почувствовала чью-то руку у себя на плече. Испуганно оглянувшись, она увидела Рагнора. Он приветствовал швейцара.
— Добрый вечер, мы с дамой хотели бы выпить.
Джордан увидела, что, разговаривая со швейцаром, Рагнор смотрит не на него, а на пару у дальнего конца стойки. Мужчина и женщина встали, освободив два места.
Проходите, проходите, — пригласил их швейцар.
Джордан огляделась. Она готова отказаться от места, в ресторане были и те, кто пришел раньше их.
— Проходите, пожалуйста, — настаивал швейцар. — Столики для остальных уже почти готовы.
Не успела Джордан сесть за стойку, как к ним подошел бармен. Джордан заказала старый добрый «Южный», Рагнор — «Дьюар» со льдом.
Джордан рассеянно помешивала коктейль соломинкой. Подняв глаза, она увидела, что Рагнор смотрит на нее.
— Как вам все удается? — спросила она.
— Что именно?
— Обеспечить места в переполненном баре.
Рагнор пожал плечами.
— Кто-то уходит совсем, кто-то переходит в ресторанный зал.
— Удобное объяснение.
— Ну хорошо. Я знаю бармена и швейцара, но не волнуйтесь, очередь я уважаю. Просто так совпало. А вы что решили? Что я загипнотизировал тех людей взглядом?
Он явно забавлялся. Джордан чувствовала, что своим вопросом поставила себя в дурацкое положение. И разозлилась. Решила занять оборонительную позицию.
— Вы шли за мной? — спросила она не слишком любезно. Похоже на то, иначе получилось бы, что совпадений слишком много.
Он ответил не сразу. Джордан выдержала его оценивающий взгляд.
— В таком миниатюрном сосуде такая бездна самомнения. Джордан почувствовала, как вспыхнули щеки.
— Я думала, что вы еще раз велите мне уехать из Венеции. — Джордан смотрела прямо перед собой, помешивая соломинкой коктейль.
Зная, что он наблюдает за ней, она вдруг очень остро ощутила, насколько открытое и облегающее на ней платье. Ее поразили его красивые руки — широкие, сильные ладони, уверенные и властные, с длинными, гибкими пальцами. У него отлично получилось бы сыграть роль викинга в каком-нибудь историческом фильме из жизни варваров, но и костюм от Армани он носил так, будто в нем родился.
— Так вы уезжаете из Венеции? — спросил он и повернулся на табурете так, что колени их соприкоснулись.
— Разумеется.
— Но билетов на самолет у вас еще нет.
— Нет.
Она подумала, что он затеет с ней дискуссию, примется ее убеждать, но он просто пожал плечами.
— Может, оно и к лучшему.
— Чтобы я осталась? Как мило с вашей стороны.
— Как вам «Даниэль»? — спросил он как бы невзначай.
— Замечательно. Вы там останавливались?
— Да, но довольно давно. Хотелось бы узнать, все ли там по-прежнему. Может, я провожу вас домой и вы пригласите меня зайти?
— Вы всегда можете зайти туда и выпить кофе в холле. Он насмешливо улыбнулся.
— Вы не разрешите проводить вас домой?
— Мы здесь встречаемся с Джаредом и его женой.