Бессарабский вопрос между мировыми войнами 1917— 1940 - Мельтюхов Михаил Иванович. Страница 62

С октября 1939 г. стала обсуждаться идея создания блока нейтральных государств на Балканах под эгидой Италии. Англия и Франция рассматривали эту инициативу как возможность сохранить статус-кво в Юго-Восточной Европе, не допустить усиления там влияния Германии и СССР и попытаться переманить Италию на свою сторону. В Москве к этой идее отнеслись с недовольством, а в Берлине более спокойно, поскольку рассчитывали использовать возможное объединение в своих интересах. Для Румынии проектируемый блок должен был стать еще одной гарантией против Венгрии, Болгарии и Советского Союза. Пока, по мнению Бухареста, функцию сдерживания СССР выполняла Германия, но в случае затяжной войны она ослабнет и не сможет защитить Румынию. Поэтому «объединение нейтральных государств в нынешней обстановке защитило бы часть Европы от революционных течений, которые распространяются повсюду, где усиливается русское влияние. Оно бы соответствовало, таким образом, целям самих воюющих стран, которые совершенно не заинтересованы в том, чтобы завтрашняя Европа была окончательно заражена большевизмом». Со своей стороны, советское руководство постаралось удержать склонную к укреплению Балканской Антанты Турцию от сближения с Румынией. Так, 1 октября 1939 г. в беседе с прибывшим в Москву турецким министром иностранных дел Ш. Сараджоглу И.В. Сталин, между прочим, указал на возможность втягивания Анкары в территориальные споры на Балканах. Например, «вышло осложнение у СССР с Румынией из-за Бессарабии — мы не думаем на румын нападать, но и Бессарабию дарить не будем — опять конфликт. По-моему, Румыния вроде Польши: как та нахапала много земель, так и Румыния. Кто связывается с Румынией взаимной помощью, тот должен держать меч наготове: тут и Венгрия, и может еще кто-нибудь — не выгодно это для Турции» [777].

Хотя в октябре 1939 г. Румынии удалось несколько улучшить отношения с Венгрией, 21 ноября Будапешт заявил, что не станет участвовать в блоке нейтралов до полного решения спорных вопросов с Румынией. Болгарское руководство сделало схожее заявление. После заключения 19 октября 1939 г. англо-франко-турецкого договора о взаимопомощи Италия фактически отказалась от участия в предполагаемом соглашении, сославшись на то, что она не нейтральная, а всего лишь невоюющая держава, а Германия по дипломатическим каналам уведомила балканские страны о нежелательности их участия в этом начинании. Кроме того, оживившиеся противоречия на Балканах не позволили достичь соглашения, и к декабрю идея блока оказалась окончательно похороненной [778]. 3 ноября Румыния вновь пыталась выяснить у Англии и Франции, распространяются ли их гарантии на Бессарабию, шантажируя их возможностью сближения с Германией [779]. 15 ноября английский Комитет по предотвращению снабжения Германии нефтью рекомендовал иностранным нефтяным компаниям в Румынии сократить поставки в Германию, увеличить вывоз в страны с конвертируемой валютой и установить максимально высокие цены на экспортируемую в Германию нефть. 16 ноября возобновились германо-румынские переговоры, в ходе которых германская делегация потребовала увеличения курса марки до 75 леев. Со своей стороны, Бухарест предложил Германии оплачивать 40 % поставок нефти девизами, а остальное — товарами, в которых нуждается Румыния [780]. Румыния обратилась за поддержкой к Англии и Франции, но Лондон предпочел занять выжидательную позицию, а Париж, хотя и увеличил закупки нефти, основную часть вырученных за нее средств взимал в качестве платежей по займам [781].

Начавшаяся советско-финляндская война обострила в румынском руководстве опасения в отношении Советского Союза, которому 2 декабря было заявлено, что политика Бухареста в отношении Москвы «продолжает оставаться доброжелательной». Правда, советские дипломаты в Бухаресте получили сведения о переброске румынских войск в Бессарабию и Буковину, где предполагалось сконцентрировать 20 дивизий [782]. Внимание румынского руководства привлекла статья Б. Стефанова в журнале «Коммунистический Интернационал», в которой утверждалось, что Англия и Франция стремятся втянуть угнетающую национальные меньшинства Румынию в войну, но «интересы народов Румынии, их мирное и свободное развитие и лучшее будущее невозможны без немедленного заключения пакта о взаимопомощи с СССР подобно договорам между Советским Союзом и прибалтийскими государствами» [783]. Бухарест немедленно заверил Москву, что не собирается нарушать нейтралитет, проявляет заботу о своих нацменьшинствах и намерен «соблюдать самые лучшие отношения с СССР» [784]. С советской стороны 8 декабря было заявлено, что статья «выражает личные взгляды автора, которые не соответствуют взглядам советского правительства» [785]. Румыния была также обеспокоена сведениями о том, что в беседе с французским послом в Москве 5 декабря заместитель наркома иностранных дел СССР В.П. Потемкин обратил внимание собеседника на то, что с потерей Бессарабии Одесса — «мертвый порт», и в новых международных условиях советское правительство к этой проблеме не может относиться безучастно [786]. Поэтому румынское руководство усилило поиски союзника против Москвы и постаралось добиться поддержки великих европейских держав в вопросе о Бессарабии. Однако румынский запрос в Берлин от 8 декабря остался без ответа, несмотря на то, что 6 декабря Бухарест согласился увеличить поставки нефти, надеясь получить дополнительное количество вооружения [787].

14 декабря Англия уведомила Бухарест, что ее гарантии распространяются на Бессарабию в том случае, «если Турция немедленно придет на помощь Румынии и если не будет опасности оппозиции со стороны Италии. Если румынское правительство в состоянии дать утвердительный ответ на эти два вопроса, то правительство Его Величества готово немедленно рассмотреть новую ситуацию вместе с французским правительством, чтобы определить тот вклад, который оно будет способно внести в защиту Румынии». Франция в тот же день сообщила Румынии, что гарантии касались только случая германской агрессии, а помощь в случае румыно-советского конфликта Англия и Франция смогут оказать лишь в зависимости от позиции Турции. Если же учесть, что в англо-франко-турецком договоре имелась оговорка о неучастии Турции в антисоветских действиях, получить ее поддержку было серьезной проблемой. Все эти отговорки убеждали Бухарест, что втянуть Лондон и Париж в войну с СССР за румынские интересы вряд ли удастся. В этих условиях румынское правительство решило пойти на новые уступки Германии, которая в начале декабря вновь потребовала увеличения курса марки, надеясь заручиться ее поддержкой против Советского Союза. В тот же день Румыния на 15 % подняла курс немецкой марки к румынскому лею, уведомив Германию, что ждет от нее помощи против СССР, так как делает это вопреки мнению Англии и Франции [788]. Вместе с тем 15 декабря Румыния просила Англию сохранить ее ответ в тайне, поскольку его разглашение могло бы толкнуть СССР на насильственное решение бессарабского вопроса.

Попытки Румынии получить гарантированную поддержку против СССР со стороны соседей также не принесли результатов. Союзники по Балканской Антанте не были заинтересованы втягиваться в советско-румынский конфликт. Венгрия и Болгария стремились реализовать собственные территориальные претензии к Румынии. Италия рассчитывала продолжить сближение с Венгрией и ограничилась общими обещаниями. Тем временем с начала декабря 1939 г. иностранные нефтяные компании в Румынии стали повышать цены на экспортируемые в Германию нефтепродукты. Соответственно, Берлин оказал нажим на Бухарест, и 21 декабря румынское правительство увеличило курс марки еще на 20 %. Правда, 22 декабря Румыния предложила Англии начать переговоры об увеличении экспорта нефти. К началу 1940 г. Дунай замерз, а поставки нефти в Германию по железной дороге сократились с 6 до 2 эшелонов в сутки. Соответственно, экспорт нефти в Англию и ее владения к марту 1940 г. возрос до 120 тыс. т в месяц. Одновременно Англия добивалась того, чтобы румынское правительство оплачивало стоимость поставляемой иностранными компаниями в Германию нефти в конвертируемой валюте. Со своей стороны, Германия порекомендовала Румынии установить контроль над деятельностью иностранных нефтяных компаний.