«Герої» наизнанку - Росов Олег. Страница 19

Одной из задач подполья была выход на Восточные области Украины, а также Крым, Ростов и Краснодар. Ставилась задача внедряться в партийные, комсомольские и общественные организации и иметь как минимум одного человека на каждый административный район.

Террор на тот момент выдвигался в подполье как единственная форма активной борьбы и пропаганды. Кроме того, ставилась задача подобрать места для высадки парашютных десантов, а также обозначались цели для нанесения бомбовых ударов с воздуха. Неужели ОУН обзавелась на тот момент бомбардировочной авиацией? И у какого-государства — противника СССР на то время были воздушно-десантные войска? Вопросы риторические.

В связи с тем, что аресты были направлены в основном против актива, закордонный провод потребовал, чтобы члены подполья, перешедшие на нелегальное положение, были переброшены через границу, чтобы сохранить кадры. Впоследствии они к весне 1941 г. должны быть обратно переброшены в СССР для поднятия восстания. Подавляющее большинство нелегалов, благодаря оперативным данным удалось задержать, часть была вынуждена отказаться от перехода границы и вернуться обратно.

Кстати, впервые в официальном документе советских спецслужб констатируется, что только оперативными мерами без развертывания широкой пропаганды ОУН вряд ли можно будет уничтожить.

Что касается вооруженных выступлений, или «бандпроявлений», то их на конец 1939 — начало 1941 г. насчитывается достаточно мало. Так за 1940 г. было зарегистрировано:

по Волыни 55 бандпроявлений (убито и ранено 5 работников НКВД и 11 человек советского и партийного актива), ликвидировано 5 групп (всего 26 человек) и 12 одиночек;

по Львовщине на 29 мая числилось 4 «политических банды» (30 человек) и 4 «уголовно-политические»;

по Ровенщине на учете числились только уголовные банды;

по Тарнопольщине 3 «уголовно-политические» (10 человек);

по Станиславовщине за апрель — декабрь 1940 г. ликвидировано 5 политических и 12 уголовных бандгрупп и зафиксировано 8 терактов;

Но время активизации политического бандитизма было еще впереди.

Таким образом, резюмируя работу советских органов госбезопасности за 1940 г. следует отметить, что никаких массовых арестов, «чисток» и облав не производилось. Также не отмечается массовых репрессий против граждан Западной Украины. Все аресты производились исключительно на основе оперативных материалов и показаний самих задержанных оуновцев. В основном арестовывался актив подполья и активные участники. Никаких особых боестолкновений не наблюдалось, что было связанно именно с успешными действиями органов госбезопасности. Все аресты были целиком и полностью обоснованными и связанными не столько с антисоветской агитацией, а с подготовкой вооруженного восстания оуновским подпольем, террором и шпионажем в пользу Германии.

Однако разгромить организацию не удалось, по-прежнему засылались эмиссары из-за границы, которым удавалось восстанавливать конспиративные связи, активно проводить вербовку новых сторонников и восстанавливать подполье.

В 1941 году активность ОУН возросла на несколько порядков. Под руководством немецких спецслужб в связи с подготовкой плана нападения на СССР националистическое подполье развернуло активную подготовку вооруженного восстания, назначенного на май месяц.

Усилилась работа по вербовке новых членов, особенно среди молодежи. Так в докладной записке от 23 февраля 1941 г. по агентурно-следственному делу «Мечтатели» замнаркома внутренних дел И.М. Ткаченко сообщал о существовании в учебных заведениях Тарнопольской области разветвленной молодежной организации ОУН «Юнацтво». Организация охватывала учебные заведения разных городов, и даже средние школы. По материалам следствия проходило 47 человек, из которых на указанную дату было арестовано 24. Важно отметить, что руководство организации на допросе показало, что в ближайшие месяцы нужно ожидать войны с Германией.

О подготовке националистами восстания в Тарнопольской области на май месяц говорилось в спецсообщении наркома госбезопасноси УССР П.Я. Мешика от 21 марта 1941 г. на имя В.Н. Меркулова и Б.З. Кобулова. При этом указывалось, что восстание четко увязывается с нападением на СССР Германии, а на данный момент указывалось свернуть террористическую деятельность с целью не демаскировать подполье. Также указывалось на наличие связей ОУН с Восточными областями Украины.

Очень показательным документом является докладная записка П.Я. Мешика замнаркома госбезопасности Б.З. Кобулову об организации работы по ликвидации ОУН от 26 марта 1941 г. Документ настолько важен, что необходимо привести из него цитаты:

«…Практика борьбы с украинским националистическим подпольем в западных областях УССР показала, что методы, применявшиеся нашими органами, до настоящего времени не дали возможности локализовать националистическое движение.

В 1940 году в западных областях УССР было репрессировано 4.657 украинских националистов.

За январь и февраль 1941 года их репрессировано 1.462 человека.

Между тем, по действующим агентурным делам, на март 1941 года только по «ОУН» учтено 13529 участников организации, из них 426 нелегалов…»

Самая большая организация насчитывалась в Тарнопольской области (8708 членов), далее шла Ровенская (1967), Станиславовская (1046), затем Волынская и Львовская (785 и 765, соответственно) и Дрогобычская (248). Отмечалось, что агентурное обеспечение оуновского подполья недостаточное, что организация очень быстро оправляется от ударов, а репрессии против рядовых членов верхушка использует для антисоветской агитации.

В связи с этим Мешик предлагал:

«…1. Всемерно углублять раскол между старой и новой генерацией «ОУН» в Краковском проводе.

2. На основе распрей между Бандерой и Мельником организовать кампанию по компрометации этих лиц и их приспешников как карьеристов, борющихся за портфели и агентов германской разведки.

3. Принять возможные меры к отрыву Львовской краевой экзекутивы от центрального провода ОУН, если нужно, создать собственного «вождя», не подчиняющегося ни БАНДЕРЕ, ни МЕЛЬНИКУ.

4. В этих целях перехватить в свои руки руководство краевой экзекутивой.

5. Перевербовывая руководителей периферийных организаций, направлять их против Краковского провода и против краевой экзекутивы. Добиться таким образом раздробления организации.

6. Захваченные нами организации использовать для разложения и откола ОУНовской низовки, путем выпуска «нелегальной» литературы разоблачительного порядка.

7. Широко развернуть массовые вербовки рядовых ОУНовцев из числа социально близких нам элементов.

Вербовать такого рода агентуру из числа арестованных (в том случае, если они не участвовали в активных а[нти]с[оветских] действиях) с последующим освобождением их из-под стражи.

Направлять эту агентуру на разложение низовки организации, на разработку и поимку бандитов-нелегалов.

… В целях разоблачения перед широкими массами населения действительного лица руководителей «ОУН», было бы неплохо, если позволят международные отношения, организовать гласный процесс группы ОУНовцев бандитов и шпионов….»

А данные о подготовке вооруженного восстания между тем все продолжали поступать.

В спецдонесении на имя Б.З. Кобулова от 1 апреля 1941 г. указывалось, что в Тарнопольской области идет подготовка к вооруженному выступлению и призывы к уничтожению всех партийных и советских работников и советского актива.

Данные, что на 1 мая готовится вооруженное восстание, со ссылкой на данные Тарнопольского и Дрогобычского УНКВД содержались в указаниях наркома госбезопасности СССР В.Н. Меркулова.

В связи с этим руководство УНКГБ по Львовской области испросило разрешение на проведение мероприятий по сдаче оружия, оставшегося у населения еще с 1939 года, с гарантией освобождения от ответственности при добровольной сдаче. При этом также намечалось провести операцию по вербовке агентуры и учеты скрытого оружия. Такое разрешение было получено.