Война во Вьетнаме (1946-1975 гг.) - Дэвидсон Филипп Б.. Страница 32

Вопрос о военной значимости этой тонкой линии укреплений является спорным. Для ее обороны требовалось двадцать пехотных батальонов (свыше двух пехотных дивизий), но при этом она не могла предотвратить просачивания в дельту партизан Вьетминя. “Линия” не очень мешала проходить внутрь периметра даже сравнительно крупным частям Главных сил. Позднее Анри Наварр, один из преемников де Латтра на посту главнокомандующего, назвал ее “чем-то вроде линии Мажино”‹9›. Она оправдала бы свое предназначение, если бы французам удалось со временем организовать ее оборону силами вьетнамских войск. В этом заключалась часть плана де Латтра, и французский главнокомандующий нажимал на Бао-Дая, с тем чтобы тот поспешил с созданием и обучением Национальной вьетнамской армии. Де Латтр даже основал военное училище для подготовки вьетнамских офицеров и в июле 1951-го потребовал от Бао-Дая начать мобилизацию. К сожалению, идея создания боеспособной Национальной вьетнамской армии так толком и не осуществилась.

Согласно стратегическому замыслу де Латтра, строительство “линии” и формирование Национальной вьетнамской армии затевалось с одной единственной целью – высвободить как можно больше французских войск для активного противодействия силам Зиапа, пытающимся проникнуть в дельту, а впоследствии для того, чтобы развернуть планомерное наступление на Вьетминь. Во многом именно из-за того, что Национальная вьетнамская армия так и не стала тем, на что рассчитывал де Латтр, ни ему, ни кому-либо из его преемников на посту главнокомандующего не удалось увеличить наступательную мощь французов в регионе до такой степени, чтобы те оказались способными сокрушить армию Зиапа.

Пока де Латтр строил блокгаузы и принуждал вьетнамское правительство Бао-Дая поспешить с формированием национальной армии, Зиап изучал причины поражения под Винь-Еном и планировал новую операцию, целью которой оставался захват Тонкинской дельты. Он передвинул свои базы снабжения в восточном направлении, заново укомплектовал 308-ю и 312-ю дивизии и к концу марта был готов возобновить активные действия. В ночь с 23 на 24 марта Зиап начал вторую фазу своего Всеобщего контрнаступления, избрав ее объектом небольшую деревушку Мао-Ке, расположенную на северо-восточном участке оборонительного рубежа французов. Эту боевую операцию он назвал кампанией “Хонг Хоа Там” в честь лидера вьетнамского сопротивления, сражавшегося с французами в начале двадцатого века именно в окрестностях Мао-Ке. Выбор Мао-Ке был удачен с нескольких точек зрения. Располагалась она всего в тридцати километрах к северу от Хайфона, ключевого пункта французской “линии жизни” в дельте. Потеря Хайфона или даже создание серьезной угрозы ему могло вынудить противника покинуть дельту. Кроме того, местность позволяла коммунистам скрытно подобраться к Мао-Ке из Вьет-Бака. Туда вело много троп и дорог, по которым вьетнамские носильщики могли бы осуществлять снабжение своих войск из баз Вьетминя во Вьет-Баке и Китае, расположенных достаточно близко от места предстоящей операции. Небольшой гарнизон Мао-Ке состоял из 400 вьетнамцев и африканцев, сломить сопротивление которых, как рассчитывал Зиап, будет несложно. Существовало всего одно соображение, говорившее не в пользу Мао-Ке, однако до поры до времени оно оставалось скрытым для Зиапа.

Он поручил проведение атаки свежей 316-й дивизии, а также выдвинул в район Мао-Ке частично восстановленные 308-ю и 312-ю дивизии, с тем чтобы они могли поддержать необстрелянную 316-ю и развить ее успех. Зиап отдал приказ 304-й дивизии (которую он передислоцировал из Вьет-Бака на позиции к юго-западу от дельты) и 320-й дивизии, находившейся южнее дельты, предпринять отвлекающие атаки и оттянуть на себя резервы французов.

Между ночью с 23 на 24 марта, ставшей началом атаки, и 26 марта вьетминьцам в ходе упорных боев удалось овладеть всеми французскими аванпостами за исключением одного – угольной шахты, где держали оборону девяносто пять воинов-партизан из местного племени то {42}. Как и в Винь-Ене, на начальной стадии операция развивалась вполне удовлетворительно для Зиапа. 26 марта Зиап развернул 316-ю дивизию для решающего штурма. Вот тут и сделался вдруг очевидным негативный момент, не учтенный вьетнамским главнокомандующим при выборе Мао-Ке. Три эсминца и два десантных судна французского военно-морского флота поднялись вверх по течению реки Да-Бак и открыли сильный орудийный огонь по скоплению живой силы 316-й дивизии. Этот обстрел с кораблей, а также налет авиации привели к огромным потерям среди личного состава 316-й и сорвали ее атаку еще до того, как она началась. 27 марта Зиап перегруппировал 316-ю для новой атаки.

Де Латтр на первой стадии наступления противника к Мао-Ке реагировал медленно и осторожно. Даже 26 марта он все еще полагал, что активизация сил Зиапа у Мао-Ке может быть лишь диверсией. Де Латтра беспокоило, что ему никак не удается установить местонахождение 308-й и 312-й дивизий Вьетминя. Он не знал, что им отведена роль поддержки 316-й при Мао-Ке, и опасался их внезапного удара на каком-нибудь участке обороны с северной стороны периметра. Вследствие этого 26 марта де Латтр, наряду с морскими судами, послал к Мао-Ке только один батальон парашютистов и несколько артиллерийских батарей. Рано утром 27 марта, в 4.00 перегруппированная 316-я дивизия со всей яростью бросилась в атаку на бойцов то, оборонявших угольную шахту. Схватка была ожесточенной, но защитникам удалось продержаться до утра, когда в дело вступили французские самолеты, обрушившие на головы коммунистов бомбы и напалм. В 14.00 27 марта французский парашютный батальон выдвинулся из деревушки Мао-Ке, чтобы выручить подразделение, защищавшее шахту, но вскоре натолкнулся на мощный артиллерийский, минометный и пулеметный огонь противника. Весь остаток дня парашютисты были буквально прижаты к земле и лишь ночью смогли вернуться обратно в Мао-Ке.

Двадцать седьмое марта принесло Зиапу и его измотанным войскам еще один сюрприз. С наступлением темноты партизаны то, так храбро оборонявшие шахту от подавляющих сил противника, искусным маневром обошли позиции осаждавших их вьетминьцев и благополучно отступили к деревне. При этом они забрали с собой не только своих раненых, но и семьи соплеменников, жившие при шахте.

Теперь, когда все французские аванпосты были уничтожены, 28 марта Зиап мог начать решающий штурм. В 02.00 артиллерия Вьетминя обрушила на Мао-Ке шквал огня, затем в атаку “живыми волнами” ринулась пехота. В охваченной пожарами и взрывами деревне разгорелся ожесточенный бой. С ближайших подступов французская артиллерия вела заградительный огонь, в то время как парашютисты и уцелевшие солдаты гарнизона сходились с вьетминь-цами в рукопашных схватках, сражаясь за каждую улицу, каждый дом. Второй полк Вьетминя получил приказ поддержать своих товарищей в Мао-Ке, но угодил под артиллерийский огонь французов в заранее пристрелянной зоне и был полностью рассеян. К середине утра штурм прекратился и атакующие начали отходить. Провал очередной тщательно спланированной операции стоил Зиапу более 3 000 человек. Кроме того, он проиграл де Латтру уже второе сражение, хотя заслуга в том последнего и не была особенно велика.

Выявить и “разложить по полочкам” ошибки, допущенные Зиа-пом в сражении при Мао-Ке, довольно легко. Во-первых, он не воспользовался промедлением де Латтра, не сразу пославшего подкрепления к Мао-Ке. Зиапу следовало захватить деревню до появления там парашютного батальона, а также предвидеть вероятность вмешательства французских военно-морских сил, сорвавших атаку вьетминьцев. На протяжении всей операции Зиап проявлял нерешительность, кроме того, он оказался настолько близорук, что не учел возможностей флота противника, как раньше, при Винь-Ене, не рассчитал, сколь губительными для его армии окажутся действия французской авиации.

Несмотря на кровавые неудачи при Винь-Ене и Мао-Ке, Зиап и прочие руководители Вьетминя решили осуществить еще одну попытку Всеобщего контрнаступления и пробиться в дельту до того, как задует муссон. На сей раз Зиап выбрал для нанесения главного удара район реки Дай (Сонгдай) на юго-западном участке линии де Латтра, назвав операцию “Куанг Трунг” по имени легендарного вьетнамского героя, сумевшего в 1789 году разбить китайцев под Ханоем. Критики кампаний, которые вел Зиап в 1951-м, неизменно задаются вопросом: а стоило ли затевать еще одну операцию после поражений при Винь-Ене и Мао-Ке? На первый взгляд их доводы выглядят разумными, однако на решения вьетнамского главнокомандующего все же оказывали влияние факторы, заставившие его вообще начать наступательные действия в том году. Как считал Зиап, время работало на французов, сила которых по мере поступления военной помощи из Соединенных Штатов возрастала. Кроме того, вьетминьцы рассчитывали расширить свои людские ресурсы, а также решить продовольственную проблему, по-прежнему остро стоявшую перед ними. Победа в кампании на реке Дай могла дать коммунистам контроль над провинциями Нинь-Бинь и Нам-Ха, где в год собирали три урожая риса и где жило большое количество потенциальных солдат.