Враги России - Соловьев Владимир Рудольфович. Страница 9

Нет сомнений в том, что главари экстремистов – не просто враги России, а агрессивные, страшные и крайне опасные враги. Представьте себе, что на Киевский вокзал вышли бы не обычные молодые люди – без четкого понимания цели, не особо умеющие драться, – а десять-пятнадцать тысяч подготовленных боевиков. Картина выглядела бы совсем иначе, отнюдь не такой благостной. И не так просто было бы справиться с ситуацией. Недавняя попытка проведения Русского марша показала, что нельзя сбрасывать со счетов настроения молодых людей, недовольных социальным расслоением и тем, что у них де-факто нет будущего. Их количество, по крайней мере на сегодняшний момент, очень существенно, и этот опасный бульон продолжает вариться. И если общество не предпримет срочных мер для создания социальных лифтов и не обратит внимания на отсутствие сколь-нибудь действующей реальной молодежной политики в стране, которая давала бы возможность хоть как-то оттянуть людей от экстремистской деятельности, то Россию в скором будущем ждут большие проблемы.

Поразительно, что негатив большей части журналистов и средств массовой информации направлен не против этих террористических организаций, а против, например, движения «Наши» или «Молодая гвардия». Конечно, эти движения несут много родовых черт, вызывающих неприятие, – слишком похожи на комсомол. Конечно, многие акции, которые им приписываются, производят более чем странное впечатление – так, например, принявшее весьма специфическую форму противостояние с Борисом Немцовым, нападение с набрасыванием сачка на голову и распространение каких-то мутных историй про якобы имевшее место изнасилование Немцова в СИЗО, куда он попал на пятнадцать суток, равно как и нечистоплотная борьба с пусть даже допустившим крайне некорректное высказывание Подрабинеком отнюдь не украшают движение и выглядят крайне негативно. Те же претензии в свое время можно было предъявить движению «Идущие вместе», представители которого провели акцию с бросанием книг в туалет. Критиковать за подобные выходки можно и нужно.

В то же самое время иррациональная ненависть демократической общественности к движению «Наши» не позволяет людям увидеть вполне реальные позитивные дела, которыми занимаются эти ребята. Например, я даже не беру в расчет довольно шумную и красивую кампанию «Стоп-хам», когда на машинах, паркующихся в три ряда, расклеивали стакеры, призывающие уважать других людей и не создавать пробок. Не говорю о борьбе «Наших» с торговлей некачественными и просроченными продуктами в супермаркетах. Не говорю про большую кампанию по борьбе с продажей сигарет и спиртного несовершеннолетним и про фильмы о войне, снятые по сценариям ветеранов. Об этом хоть кто-то еще знает. Кроме того, зачастую именно «Нашим» удается добиться важных результатов, при которых ребята, выросшие в отдаленных городах России, не обладающие семейным блатом и связями, имеют возможность поехать в пресловутый лагерь на Селигере и получить дополнительный толчок в своей карьере за счет встречи с Путиным, Медведевым, представителями бизнес-элиты. Замечу, кстати, что сам я ни разу там не был, несмотря на то что молва регулярно записывает меня то в участники селигерского лагеря, то в члены «Единой России», к которым я опять-таки не принадлежу, считая необходимым для себя оставаться беспартийным.

Гораздо важнее другое. Ведь это все равно молодые ребята! И при задержаниях их так же жестко берет милиция. И такие же возникают проблемы. И та ненависть, та обструкция, которой они подвергаются со стороны демократических средств массовой информации, невольно наталкивает на мысль: а что вы предлагаете с ними делать? Взять и уничтожить? Или, в соответствии с модным нынче предложением, прозвучавшим из уст господина Навального, окрестить всех скопом жуликами и ворами?

Удивительная история произошла после взрыва в аэропорту Домодедово. Ряд эмиссаров движения «Наши» оказался в момент теракта неподалеку – они как раз проводили очередную акцию по борьбе с продажей просроченных продуктов в магазинах. Услышав о том, что в Домодедове возникла экстренная ситуация, люди не могли уехать, а таксисты взвинтили цены, ребята на машинах, которые у них были, и на грузопассажирских «Газелях», использовавшихся для акции, поехали в аэропорт. Там они сделали плакатики, где было написано: «Подвезем до метро бесплатно». И стояли, собирая людей. У них не было никаких опознавательных знаков, показывающих, что это движение «Наши». На них не было никакой символики. Однако это не помешало журналистам, оказавшимся рядом, спросить: «Ребята, а вы тут все время стоите, вы типа такси или нет?» Они говорят: «Нет, мы услышали и приехали помочь». «Ага, понятно. А вы откуда?» Признались, что они из движения «Наши». Журналисты видели, что ребята реально совершили несколько поездок, действительно бесплатно привозили и отвозили людей до метро. Более того, и журналисты «Новых известий», и корреспонденты одного из телевизионных каналов сами попросили, чтобы их довезли, увидели все своими глазами и сказали: «Мы обязательно дадим положительный отзыв и сделаем репортаж».

Однако на следующий день журналисту «Новых известий» фактически прямо запретили писать положительную статью и говорить правду о том, что было. Пришлось звонить и извиняться. Телевизионный репортаж тоже не вышел. Зато блогосфера была полна информации о том, как приехали в аэропорт эмиссары «Наших», покрутились, в камеру показали листочки, развернулись и уехали, – что является абсолютной неправдой. Таким образом, даже положительное, позитивное движение либерально настроенной демократической прессой воспринимается как откровенно негативное вплоть до прямого очернительства. Что, конечно, крайне нелепо, потому что, нравится нам это или нет, но по сравнению с экстремистски настроенной молодежью «Наши» гораздо благообразнее и создают гораздо более позитивные образы в крайне тяжелом секторе современной молодежной политики. Ведь по большому счету у молодежи не так много шансов на то, чтобы определиться и куда-то пойти. А движению «Наши» удалось вырвать из потенциально бандитской среды несколько десятков, если не сотен тысяч молодых людей по всей стране, дать им какой-то иной смысл их деятельности и, как ни странно, даже подготовить для службы в армии. Потому что – и это тоже немаловажно, – если ты член движения «Наши», ты не можешь уклоняться от призыва, хотя данный факт у нас на всякий случай не афишируют.

Тем не менее очевидно, что массовое сознание за две секунды не переделать. Необходима долгая и осознанная работа, в том числе и самого движения «Наши», пока они не исправят свой крайне неоднозначный на данный момент времени образ. Но то, что стране насущно необходима действующая молодежная политика – в первую очередь как система социального лифта, система адаптации молодых людей в очень сложном и де-факто кастовом мире, – сомнений не вызывает.

Глава 3

За последние годы россиянам предлагали разные лозунги, но в конечном итоге все они сводились к одному: никого не слушай, живи как тебе нравится, единственным мерилом твоего успеха являются деньги. Мораль исчезла. Попытка подменить ее религиозными догмами провалилась, это можно сказать точно. То есть, как бы ни относиться к возрождению церкви, сейчас приходится с печалью констатировать, что исламские проповедники, особенно наиболее агрессивные, добились гораздо более впечатляющих успехов, нежели православные. Одна из причин – церкви не хватает достаточного количества проповедников, которые говорят с людьми на их языке, готовы идти к ним, понимать их и живут не внутри своей «корпорации», а вместе с теми самыми мирянами, которым должны нести Слово Божье. Они бы и рады стать пастырями, только сами не очень хорошо понимают, куда именно надо вести людей.

Кроме того, нельзя не отметить, что за специфический период 90-х на фоне множества скандалов, связанных с невнятной коммерческой деятельностью и страшным увлечением всеми и всяческими пороками, которыми только было больно общество, отношение к церкви сильно ухудшилось, и только сейчас она с трудом начала восстанавливать свой моральный авторитет. Да и рецепты, которые предлагают уважаемые церковные деятели, крайне далеки от реалий нашей жизни. Поэтому их выслушивают с уважением, особенно когда речь идет о Патриархе, но увы: если попросить назвать хотя бы десяток достаточно известных священнослужителей, выяснится, что большинству обывателей известны максимум три-четыре имени. А дальше тишина.