СССР без Сталина. Крах сверхдержавы - Денисов Игорь Юрьевич. Страница 12

«Опыт руководства партией противопожарными формированиями в годы обороны Ленинграда содержит убедительное доказательство жизненности ленинского учения о руководящей роли партии в защите социалистического Отечества, единстве тыла и фронта в современной войне» [84].

После уничтожения СССР вся эта орава придворных холуёв мгновенно перекрасилась в приверженцев рыночной экономики, демократии и общечеловеческих ценностей.

Другой многочисленный контингент потенциальных врагов Советской власти – те, кто был исключён из ВКП(б) в ходе регулярно проводившихся чисток. После победы Октябрьской революции Ленин постоянно высказывал вполне обоснованное беспокойство по поводу проникновения в ряды партии разного рода шушеры:

«… естественно, что к правящей партии примыкают худшие элементы уже потому, что эта партия есть правящая» [85].

«Мы превосходно знаем, что в разлагающемся капиталистическом обществе к партии будет примазываться масса вредного элемента» [86].

«Мы боимся чрезмерного расширения партии, ибо к правительственной партии неминуемо стремятся примазаться карьеристы и проходимцы, которые заслуживают только того, чтобы их расстреливать» [87].

Чтобы нейтрализовать эту опасность, Ленин требовал регулярно очищать партийные организации от тех, кто позорит звание коммуниста. Уже на состоявшемся 18–23 марта 1919 года VIII съезде РКП(б) было принято решение о перерегистрации членов партии, то есть, фактически, о первой чистке её рядов [88].

Два года спустя X съезд РКП(б), проходивший 8–16 марта 1921 года, постановил провести генеральную чистку партии [89]. В результате к XI съезду (27 марта – 2 апреля 1922 года) из РКП(б) было исключено 170 тыс. человек или около 25 % её состава [90]. Однако чистка продолжалась и после XI съезда. Всего тогда из партии было исключено или механически выбыло больше 30 % её членов [91].

Более того, вырабатывая 21 условие принадлежности к Коммунистическому Интернационалу, Ленин на II конгрессе Коминтерна (19 июля – 7 августа 1920 года) привёл следующие требования: «Коммунистические партии всех стран, где коммунисты ведут свою работу легально, должны производить периодические чистки (перерегистрации) личного состава партийных организаций, дабы систематически очищать партию от неизбежно примазывающихся к ней мелкобуржуазных элементов» [92].

Регулярные чистки продолжались и после смерти Ленина. В 1924–1925 гг. была проведена чистка вузовских и учрежденских партийных ячеек [93]. В апреле 1929 года XVI партийная конференция вновь приняла решение о генеральной чистке партии. К XVI съезду (26 июня – 13 июля 1930 года) из ВКП(б) было исключено 10,2 % её состава, ещё 1,3 % вышло из партии добровольно [94].

Помимо периодических кампаний, разложившиеся элементы исключались из партии и в обычном порядке. В результате этой кропотливой работы по очистке партийных рядов, проводившейся Лениным, а затем Сталиным, только с 1917 по 1933 год было исключено и добровольно выбыло почти один миллион членов и кандидатов. Примерно десятая часть из них впоследствии была восстановлена [95].

Насколько необходимым было это регулярное самоочищение, наглядно показали позднейшие события. После смерти Сталина, оттесняя честных людей, в партию хлынул мощный поток приспособленцев и карьеристов. В результате, когда настал час испытаний, большинство из 19 миллионов членов КПСС с бараньим равнодушием тупо взирало, как разрушают государство. Другие, почуяв откуда дует ветер, публично сжигали свои партбилеты. Третьи, наиболее ушлые, без особого шума прибирали к рукам лакомые куски государственной собственности.

Но вернёмся в сталинское время. Понятно, что исключённые из партии крайне недовольны, озлобленны и жаждут реванша. Как, например, вычищенный из ВКП(б) в феврале 1936 года в ходе проверки партийных документов по Красно-Зоренскому району Курской области И.Д. Тепляков, откровенно заявивший в частном разговоре: «Теперь я буду недоволен всю жизнь на партию и большевиков» [96].

От досужих разговоров «униженные и оскорблённые» переходили к конкретным действиям. Так, в ноябре 1933 года во время чистки партийной организации треста Авиатоп группа лиц, исключённых из партии, сделала попытку отравить членов комиссии по чистке. В стакан для воды, поставленный на стол, за которым работали последние, был брошен кристалл медного купороса. Произведённым ОГПУ следствием было установлено, что в «Союзнефтеторге» с конца 1932 года существовала контрреволюционная троцкистская группировка во главе с зам. управляющего «Союзнефтеторга», участники которой хотели «отомстить и напакостить» членам комиссии по чистке [97].

11 марта 1934 года старший техник 209-й авиабригады Вахромеев перелетел вместе с техником Дмитриевым в оккупированную японцами Маньчжурию. Как выяснилось в ходе расследования, помощник оперуполномоченного особого отделения 209-й авиабригады разгласил на комиссии по партийной чистке компрометирующие материалы, имевшиеся на Вахромеева в военной контрразведке. Разобиженный старший техник «в знак протеста» изменил Родине. По данным харбинской резидентуры советской разведки, Вахромеев выдал японцам подробные данные об авиационных частях на Дальнем Востоке [98].

Таким образом, у антисоветского подполья в 1930-е годы действительно имелась массовая социальная база.

Когда в произведениях Куприна или Пикуля встречается упоминание о массовом японском шпионаже в годы русско-японской войны, у читателей это не вызывает каких-либо сомнений. Однако стоит завести речь о сталинской эпохе, как здравый смысл куда-то улетучивается. Любые слова о том, что тот или иной персонаж был японским или, к примеру, польским шпионом, вызывают глумливое хихиканье, воспринимаются как нечто абсурдное и в принципе невозможное, всё равно, что обнаружить вошь в шевелюре потомственного интеллигента.

И в самом деле, откуда в Советском Союзе взяться шпиону? Это в царской России шпионаж мог иметь место. Но стоило утвердиться власти большевиков – и та же японская агентура вымерла естественным путем, как тараканы на морозе. Несмотря на то, что для Страны восходящего Солнца СССР оставался потенциальным противником.

Впрочем, если верить либеральной публике, избавившись от коммунизма, Россия по-прежнему сохраняет загадочный иммунитет к иностранному шпионажу. В нынешней РФ тоже в принципе не может быть шпионов. А те, кто кажутся таковыми, на самом деле правозащитники, борцы за экологию или, на худой конец, честные западные бизнесмены.

Вот несколько эпизодов из воспоминаний художника Николая Обрыньбы, ушедшего в 1941 году добровольцем в народное ополчение и попавшего в окружение под Вязьмой. Находясь в немецком плену, ему неоднократно приходилось выслушивать своеобразные «чистосердечные признания» со стороны гитлеровских холуёв:

«Переводчик разговорился:

– Мы еще к вам в институт ходили танцевать с вашими девчатами, у вас вечера были, особенно маскарады, шикарные. Восемь лет в Харькове учился и шпионом был.

У меня вырвалось: