Тайны «Черного ордена СС» - Мадер Юлиус. Страница 24

Что же это за документ?

Один из случайно уцелевших узников концлагерей, которых VI управление главного имперского управления безопасности использовало в обреченных на уничтожение командах по изготовлению фальшивой валюты, Петер Эдель, во время «процесса Вильгельмштрассе» явился в Нюрнберг и под присягой дал американскому военному трибуналу обличающие нацистских преступников показания.

«27 января 1944 года в концентрационном лагере Аушвиц [16] штурмбанфюрер СС Крюгер обязал меня выполнять работу, о характере которой я не имел тогда ни малейшего представления. В начале февраля 1944 года я вместе с несколькими другими заключенными был отправлен в концлагерь Заксенхаузен. После четырехнедельного карантина мы были переведены в блок № 18/19. Крюгер сказал нам, что в этом блоке изготовляются фальшивые деньги Он сообщил, что разглашение (в том числе и заключенным лагеря, находящимся вне этого блока) происходящего в блоке № 18/19 карается смертной казнью.

В блоке, как я узнал после своего прибытия, изготовлялись не только фальшивые деньги, но и подложные документы, паспорта и бланки удостоверений многих наций. Блок № 18/19 являлся предприятием главного имперского управления безопасности…

Всем заключенным блока с самого начала было известно, что эта особая команда, именовавшаяся на лагерном жаргоне «командой вознесения на небо», являлась командой смертников, ибо все принадлежавшие к ней заключенные были евреи или люди смешанной национальности. Мы являлись, на жаргоне эсэсовцев, «носителями тайны». Если обоих этих качеств оказалось бы недостаточно самих по себе, чтобы считать нас командой смертников, то дополнительным подтверждением и доказательством служило следующее При легкой травме, например порезе пальца, заключенных отправляли на амбулаторный прием к врачу, который не имел права обмолвиться с ними ни единым словом. Тяжелобольных не разрешалось класть в больничный барак, даже если их можно вылечить. Их ликвидировали, то есть умерщвляли.

Только благодаря неожиданно быстрому вступлению американских войск 5 мая 1945 года заключенные особой команды, которые к этому времени были переведены в лагерь Эбензее (основной лагерь Маутхаузен) в Австрии, обязаны тем, что СД не удалось привести в исполнение свои намерения

Я дал эти показания добровольно, без какого-либо вознаграждения и без принуждения или угрозы…»

Это те самые показания, которые, по словам упомянутых представителей американского обвинения, остались им неизвестны или же были забыты! Но показания эти были лично заверены 24 января 1948 года Норбертом Р. Барром из следственного отдела начальника американского трибунала по делу военных преступников, затем документ получил от американских судебных органов номер «NG-5508» и, таким образом, официально приобщен к делу. Если даже не брать в расчет, вероятно, действительно утаенный доклад Макнэлли, то уже один этот документ опровергает ставшее ныне стереотипным утверждение американцев, будто военный трибунал США ничего не знал о преступлениях эсэсовских фальшивомонетчиков в отношении узников концлагерей.

В этой связи надо подчеркнуть и еще одно заслуживающее внимания обстоятельство: этот, вне всякого сомнения, чрезвычайно важный документ не был включен в насчитывающий свыше 3800 страниц официальный протокол «процесса Вильгельмштрассе», напечатанный в государственной типографии США в 1951–1952 годах под названием «Trials of War Criminals, Case И» (тома XII–XIV). Таким образом, документ, разоблачавший фашистскую секретную службу, превратился в документ, обличающий американскую разведку.

Однако д-р Роберт Кемпнер, который просил автора книги держать его в курсе предпринятого изучения этого дела, вдруг решил попробовать поколебать неопровержимые доказательства. Он привел довод, что, когда Эдель давал свои показания, составление всех обвинительных актов в Нюрнберге, а особенно обвинительного заключения по «процессу Вильгельмштрассе», датированного 1 ноября 1947 года, уже было закончено. Но и этот аргумент при ближайшем рассмотрении не выдерживает критики. Ведь антифашист Петер Эдель своими показаниями лишь подтвердил то, что офицер американской разведки Макнэлли зафиксировал в своем протоколе еще за 24 месяца до того, как обвинение было предъявлено подсудимым на «процессе Вильгельмштрассе». Кроме того, Эдель еще 1 октября 1947 года, то есть за четыре недели до упомянутого обвинительного заключения, описал нацистские преступления, очевидцем которых он был, в своем документальном сообщении. Оно было опубликовано в популярном журнале «Вельтбюне», привлекло к себе внимание мировой общественности и, естественно, не могло остаться неизвестным американским судебным органам. Более того, оно подлежало приобщению к обвинительному акту.

Но есть и еще одно доказательство сговора между американской и нацистской секретными службами.

Еще в 1945 году вновь пристроенный к делу американской разведкой штурмбанфюрер СС Вильгельм Хеттль (он же Вальтер Хаген) подтвердил весьма важный факт. Он писал: «Для меня имело большое значение то, что моя точка зрения подкреплялась английской позицией в Нюрнберге. Я был тогда «вечным свидетелем» на различных процессах военных преступников… Я являлся очевидцем того, как американское обвинение пыталось предать Шелленберга суду трибунала за «операцию Бернгард». Ведь меня допрашивали по этому делу очень часто, а самого Шелленберга, разумеется, еще чаще. Но вдруг все вопросы, касающиеся «операции Бернгард», разом прекратились. Позднее один американский офицер (который мог это знать, так как имел возможность следить за ходом судебного разбирательства) сообщил мне, что представители английского обвинения сами просили американцев не заниматься больше расследованием аферы с фальшивыми деньгами. А для Шелленберга, сказал он, это означает, что проведение «операции Бернгард» вплоть до момента германской капитуляции будет считаться дозволенной военной хитростью».

В цепи убедительных доказательств не хватало до сих пор лишь одного звена: объяснения непосредственного мотива этого поступка. Но признание Хеттля дает и его. Империализм и война нераздельны. Преступному характеру империалистической войны соответствуют и ее преступные методы. Цель оправдывает средства — таков девиз того строя, для которого война закон. Американские судебные органы, вне всякого сомнения, чрезвычайно тщательно расследовали связанный с многочисленными убийствами комплекс вопросов о подделке валюты. Но они отказались от публичного обвинения и осуждения виновных нацистов для того, чтобы включить «бумажное оружие» в арсенал своих средств ведения подрывной войны против стран социалистического лагеря.

Здесь воочию видны двойная империалистическая мораль и прагматизм буржуазного права Как английские, так и американские законы сурово карают за подделку денежных знаков. Зато у эсэсовских бандитов, не останавливавшихся перед массовыми убийствами и превзошедшими по масштабу все известные дотоле подделки денег, нашлись влиятельные покровители в правительственных органах тех стран, которым был нанесен огромный ущерб фальшивой валютой.

Все это в конечном счете может служить лишь еще одним примером растущего влияния преступности и уголовщины на политику современных империалистических государств.

Д-р Кемпнер рекомендовал ознакомиться с выпущенной в США книгой о фальшивомонетчиках из СД. Это издание под названием «Операция Бернгард» принадлежит перу Антони Пири и вышло в НьюЙорке в 1962 году. Последовав совету, я не просто ознакомился с ним, но и шаг за шагом подверг его тщательному анализу с точки зрения фактов. И сразу стало ясно, что книга эта не что иное, как смесь лжи, полуправды и признаний. Хотя под давлением имеющегося материала Пири и вынужден признать, что изготовление фальшивых денег сопровождалось убийствами заключенных концлагерей, никаких выводов отсюда он делать не желает. Наоборот, стараясь политически и юридически лишить эти факты их обличительной силы, он прибегает к методу, несовместимому с объективным подходом к истории: дает всем прямым и косвенным виновникам преступлений произвольные псевдонимы, явно надеясь тем самым замести следы так называемого «непреодоленного прошлого». По поводу такого рода «литературных» вольностей Антони Пири счел нужным дать только следующее объяснение: «Очевидно, д-р Вильгельм Хеттль считает важным позабыть о своем прошлом.