Не ради прибыли. Зачем демократии нужны гуманитарные науки - Нуссбаум Марта. Страница 5

Прежде чем говорить о том, что такое воспитание гражданина демократического государства, нам следует понять, что, собственно, представляют собой демократические государства и к чему они стремятся. Кроме того, что означает тот факт, что государство движется вперед? Прежде всего это означает, что валовой внутренний продукт (ВВП) на душу населения увеличивается. На протяжении десятилетий специалисты по экономике развития во всем мире считали такую единицу измерения достижений страны достаточно точным показателем качества жизни в целом.

В соответствии с подобной моделью развития целью государства должен быть экономический рост. Распределение национального дохода и социальное равенство, предпосылки устойчивой демократии, качество межрасовых и межгендерных отношений, улучшение других аспектов качества жизни человека, не связанных напрямую с экономическим ростом, – все это не имеет значения. (Сегодня эмпирические исследования уже показали, что политическая свобода, политическая жизнеспособность и политическое просвещение почти не связаны с экономическим ростом [9].) Символом того, какие именно детали не учитывает данная модель, остается тот факт, что Южная Африка времен апартеида регулярно демонстрировала одни из лучших в мире показателей роста. Прежняя Южная Африка была богата; старая модель развития этого государства отдавала должное этому достоинству (или счастливому стечению обстоятельств) и не учитывала разительного неравенства в распределении национального продукта, жестокость режима апартеида и недостатки существовавшей системы здравоохранения и образования.

На сегодняшний день эта модель развития отвергнута многими серьезными исследователями, занимающимися вопросами развития, однако она продолжает оказывать господствующее влияние на процессы выработки политического курса, в особенности в странах, находящихся под влиянием США. При Джеймсе Вулфенсоне Всемирный банк принял более качественную концепцию развития и добился замечательных результатов, однако затем дела пошли уже не так хорошо, и Международный валютный фонд не сумел достичь тех результатов, которые удались Всемирному банку. Многие государства, равно как и отдельные административные единицы внутри этих государств, следуют старой модели развития. Сегодняшняя Индия представляет собой демонстрационную лабораторию, где идут разнообразные эксперименты: некоторые индийские штаты (такие как Гуджарат или Андхра-Прадеш) добились экономического роста с помощью иностранных инвестиций, но при этом уделяли мало внимания здравоохранению, образованию и положению сельской бедноты; в то же время другие штаты и территории (такие как Керала, Дели и отчасти Западная Бенгалия) руководствовались более эгалитаристскими стратегиями, стремясь добиться того, чтобы системы здравоохранения и образования стали общедоступными, а развитие инфраструктуры коснулось всех жителей и чтобы инвестиции непременно создавали рабочие места для беднейших слоев населения.

Приверженцы прежней модели подчас утверждают, что уже само стремление к экономическому росту обеспечит все те блага, о которых я упомянула, то есть создаст условия для работы систем здравоохранения и образования, снижения социального и экономического неравенства. Тем не менее сегодня, проанализировав результаты столь противоречивых экспериментов, мы обнаружили, что прежняя модель действительно не обеспечивает заявленных благ. Достижения в сфере здравоохранения и образования, к примеру, весьма слабо связаны с экономическим ростом [10]. Точно так же политическая свобода не является следствием экономического роста, подтверждение чему – оглушительный успех экономики Китая. Таким образом, обеспечить экономический рост – не значит обеспечить демократию. Это также не значит сформировать здоровое, занимающее определенные политические позиции, образованное население, все слои которого имеют возможность хорошо жить. И тем не менее сегодня всех интересует экономический рост; а существующая тенденция (если только она вообще существует) предполагает все большую опору на то, что я назвала старой парадигмой, но не интерес к более сложной системе благ, которыми общество должно стремиться обеспечить своих членов.

Все отмеченные пагубные тенденции недавно подверглись испытаниям в обеих интересующих меня странах. Американские избиратели проголосовали за администрацию Обамы и, таким образом, выбрали тех, кто обещал обеспечить равенство доступа к системе здравоохранения и уделить внимание вопросам равного доступа к различным возможностям в целом. В Индии в мае этого года избиратели неожиданно, явным большинством голосов, отдали предпочтении партии Индийский национальный конгресс, программа которой сочетает умеренные экономические реформы со значительным вниманием к сельской бедноте [11]. Однако ни одно из рассматриваемых государств не пошло на пересмотр своей политики с учетом стоящих задач развития человеческого потенциала. Неясным поэтому остается вопрос о том, действительно ли обе страны сделали выбор в пользу парадигмы развития человеческого потенциала, а не противоположной парадигмы, ориентированной на экономический рост и учитывающей распределение национального продукта.

Тем не менее у обеих стран есть письменная конституция; в обеих странах она защищает основополагающие права и не допускает их изменения простым большинством голосов: такие права не могут быть упразднены даже для получения большей экономической выгоды. Обе страны обеспечивают целый ряд политических и гражданских прав, гарантируют равную защиту со стороны закона всем своим гражданам, вне зависимости от их принадлежности к той или иной расовой, гендерной или религиозной общности. Индийский список таких прав длиннее американского; в него, помимо прочего, входят обязательное бесплатное начальное и среднее образование и право на добровольный уход из жизни для безнадежных больных (право на сохранение человеческого достоинства) [12]. Хотя федеральная Конституция США и не гарантирует права на образование, его, наравне с прочими мерами социальной защиты, гарантируют конституции многих штатов. В целом, мы можем сделать следующий вывод: и Соединенные Штаты, и Индия отказались от представления о том, что правильный путь для государства состоит лишь в стремлении добиться максимального экономического роста. И потому еще более странным кажется то, что в обеих странах основные действующие фигуры в сфере образования продолжают вести себя так, будто бы целью образования является один лишь экономический рост.

В рамках старой парадигмы развития широко обсуждается необходимость в образовании, стимулирующем развитие государства, то есть его экономический рост. Недавно о подобном типе образования говорилось в отчете, подготовленном Комиссией по вопросам развития высшего образования при Министерстве образования США под руководством Маргарет Спеллингс. Такая парадигма проводится в жизнь во многих европейских странах, которые высоко ценят технические университеты и факультеты и в то же время резко сокращают объемы преподавания гуманитарных наук. Этот вопрос остается центром дискуссий об образовании и в сегодняшней Индии, и в большинстве развивающихся стран, стремящихся заполучить бо́льшую долю мирового рынка.