Если бы Гитлер не напал на СССР… - Кремлев Сергей. Страница 64

Словоохотливый, но отнюдь не простоватый Пенчис сам завёл с полпредом интересную беседу:

— О, мистер Филимонов! Я бывал в Москве несколько раз… Поставлял оборудование на завод имени Сталина, встречался с господами Кагановичем и Хрущёвым… Вы умеете работать и умеете смотреть вперёд!

Отрицать это Филимонову было ни к чему, и он кивнул головой. Пенчис же продолжал:

— Мы тогда смотрели на ваши пятилетки как на неразумную затею… Вы платили — мы приезжали к вам и консультировали вас, помогали строить крупные заводы, но сами над вами смеялись! Мы даже в России жили роскошно, а вы иногда — в землянках, не имели приличного отдыха и питания и занимались черной работой…

Филимонов знал все это не по рассказам, но слушал Пенчиса с вполне понятным интересом. А тот, качая головой, признавался:

— Мы смеялись, а вы занимались постройкой заводов, фабрик, агитировали за колхозы и машинно-тракторные станции… Вы возрождали отечественную промышленность, сельское хозяйство, транспорт… Наконец — просто перевоспитывали людей… И при этом сколачивали регулярную Красную Армию…

Пенчис уже не в первый раз пригубил рюмку с виски, пожевал губой и сказал:

— Да, мы не оценили, что вы поступали совершенно правильно! И в этом — наша главная ошибка… Мы жили у себя роскошной жизнью, подняли на очень высокий уровень науку и технику, но очень мало сделали для того, чтобы использовать их достижения для обеспечения безопасности Американского континента… А над нами нависает угроза вторжения вражеских войск…

Янки не был бы янки, если бы не видел в чужом глазу соринку, не замечая бревна в своём. Гитлер ломал голову — как бы ему свернуть войну в Европе. Зато «верхи» на родине Пенчиса — тот же Рузвельт — создавали предпосылки для второго американского вторжения на Европейский континент.

Однако вещи Пенчис говорил занятные:

— Мы имеем первоклассные самолеты и оружие, но у нас их недостаточно… Мы только теперь поняли смысл призыва мистера Сталина догнать и перегнать Америку, потому что отсталая страна не может отстоять свою независимость… И теперь Рузвельт издал директиву, чтобы американцы за рубежом больше думали о безопасности Штатов, а меньше — о коммерции. Он приказал сократить до минимума экспорт и везде закупать сырье для защиты Америки… И теперь я уже не рекламирую здесь, в Иране, рельсы… Хотя иранцы обивают пороги моей канцелярии, мистер Филимонов!

ДА, АМЕРИКА готовилась воевать. Воевать, не защищая свою национальную территорию — о нападении на нее пока и речи быть не могло, а вторгаясь в чужие земли уже не силой доллара, а силой оружия. В конце XVIII века передряги революционной эпохи временно занесли в Соединённые Штаты Шарля-Мориса Талейрана — человека принципиально порочного, но очень неглупого. За океан Талейран попал в незавидном качестве эмигранта, и вот оттуда он в одном из своих личных писем написал:

В то время США занимали лишь небольшую часть своей окончательной территории, не имели ни приличной промышленности, ни мало-мальски значащей армии, ни чего-то стоящего флота… А вот же — Талейран всё вычислил верно! Возможно, он смог проявить такую прозорливость потому, что не только умел наблюдать, но и умел располагать к себе. И, возможно, его американские знакомцы — тот же Александр Гамильтон, не удержались от хвастовства перед обаятельным французом: вот, мол, придет час, и твой Старый Свет станет служить нашему, Новому!

Но даже Талейран не предполагал, что ряд правительств старого континента намеренно будет создавать предлоги для того, чтобы янки могли наложить на Европу свою руку — как это сделали правительства Польши, Англии и его родины Франции. Впервые времена, предсказанные хитрым лисом от дипломатии, наступили для Европы в 1917 году, когда янки пришли в нее, чтобы на своих условиях закончить ту Первую мировую войну, которая была в интересах янки и задумана. Теперь, с началом сороковых годов, такие времена могли наступить во второй раз. И агенты Золотой Элиты по обе стороны Атлантики эти времена все настойчивее приближали — распуская боевые знамена, вздваивая ряды, готовя духовное оружие…

В 1941 году на экраны Америки и Англии вышел первый звуковой фильм Чарли Чаплина «Диктатор». Чаплин сыграл в нем две роли — Диктатора и парикмахера, которого в форме все принимают за Диктатора… Гитлера — намек на него был очевиден — Чаплин представил идиотом и маньяком, самозабвенно играющим огромным надувным резиновым глобусом. А ведь подлинными маньяками, одержимыми манией мирового господства, были как раз те, кто финансировал памфлет Чаплина. И более подходящие объекты для обличения он мог бы найти в самой Америке.

В тридцатые годы в Нью-Йорке стал известен Черный Мусульманин — Мэлколм X, идеолог негритянского расизма как реакции на белый расизм. Мэлколм X заявлял:

— Это не мы высадились на Плимут-Рок… Это Плимут-Рок и голубоглазые дьяволы затребовали нас к себе…

Но снять фильм о ку-клукс-клане «голубоглазых дьяволов» Чаплину в голову не приходило.

В «Багдаде-на-подземке», как называл Нью-Йорк великий гуманист О’Генри, был известен и еврей Арнольд Ротштейн. Именно он в начале XX века стал первым гангстером в современном понимании этого слова и основал институт организованной преступности. Ещё до «Коза ностры» в США действовал чисто еврейский «Концерн убийств» — «Кошер ностра». Однако в Голливуде его не обличали. Зато снимали гангстерские боевики, прославляя наследников ловкого «Арни» Ротштейна.

Ротштейн и Ротшильды были двумя сторонами одной и той же золотой медали. Но с любой из сторон и на Россию, и на Германию ненавидящим взглядом смотрело Всевидящее око, обрамленное масонским треугольником. Ведь русские и немцы строили национальную мощь своим трудом, а не гангстерскими методами наднациональной экспансии. И только русские и немцы — объединившись — могли положить этой антиобщественной экспансии конец.

Вот за это их Золотая Элита и ненавидела.

В Нью-Йорке уже давно обосновалась штаб-квартира Еврейской экономической федерации (ЕЭФ) во главе с Сэмюэлем Унтермайером и раввином Стефеном Визе. В 1933 году она организовывала экономический бойкот рейха. Еще бы — немцы воспротивились тому, чтобы их и впредь обирали международные финансисты и их собратья в Германии. А в Лондоне в 33-м году евреи-эмигранты из Германии при поддержке их давнего покровителя лорда Бальфура создали Антинацистский совет «Фокус» во главе с лидером английских тред-юнионов Ситрином. «Фокус» удачно дополнил усилия Всемирного еврейского конгресса Хаима Вейцмана — уроженца местечка Мотоль Кобринского уезда Гродненской области в царской России. Штаб-квартира Конгресса — этого европейского аналога ЕЭФ — тоже размещалась в Лондоне.

В том же 1933 году пятидесятитрехлетний уроженец Одессы, давно перебравшийся в Новый Свет, Зеев Жаботинский выдвинул план переселения полутора миллионов евреев из Восточной Европы в Элохим-Израиль. Однако план был отвергнут еврейскими организациями по обе стороны океана, хотя Жаботинский всего лишь развивал идеи тех, кто в свое время обеспечил отбытие в «USA-Израиль» миллионов российских евреев, в том числе — и самого Жаботинского…

Да, ещё в 1891 году в Лондоне была образована Еврейская колонизационная ассоциация. Совет её находился в Париже, а ЦК во главе с бароном Горацием Гинзбургом и железнодорожным магнатом Яковом Поляковым — в Санкт-Петербурге. И задачей ассоциации было определёно содействие «пособиями и указаниями» переселению евреев из России.