Мир, которого хотели и который ненавидели - Ксенофонтов Иван Н.. Страница 5

В ночь на 26 октября и в течение этого дня В. И. Ленин проводит гигантскую работу: он трудится над проектами документов о земле, о мире, об образовании рабоче-крестьянского правительства; на заседании фракции большевиков Второго съезда Советов участвует в обсуждении вопроса о составе этого правительства; выясняет ряд военных вопросов, связанных с защитой революции; на заседании ЦК РСДРП (б), куда были приглашены представители левых эсеров, обсуждает вопрос об их участии в правительстве, в которое левые эсеры отказываются войти. Нелегко давалось решение вопроса о составе правительства. Приглашенные на заседание ЦК РСДРП (б) левые эсеры Б. Д. Камков, В. Б. Спиро и

B. А. Карелин не приняли предложение большевиков войти в состав правительства представителям их партии, настаивая на образований «единого демократического правительства» в форме коалиции всех социалистических партий, включая и те, которые ушли со съезда Советов,— меньшевиков, эсеров и других. ЦК большевиков не мог пойти на соглашение с теми, кто открыто встал на сторону контрреволюции, делал все, чтобы погубить революцию. Трудно проходило обсуждение этого вопроса и среди большевиков. Каменев, Рязанов и некоторые другие считали, что против большевиков слишком много сил, им одним не удержаться, они изолированы и погибнут К

Надо полагать, что все эти трудности, многие неопределенности, желание большевиков исчерпать имевшиеся разумные возможности к достижению компромисса и задерживали открытие очередного заседания Второго съезда Советов, которое 26 октября должно было начаться в 13 часов дня⁹. Но оно не началось и в 19 часов вечера, хотя зал уже давно заполнили делегаты и он гудел. В эти часы как раз и проходило заседание ЦК РСДРП (б) (на нем левым эсерам предлагалось войти в состав правительства), а чуть позже — заседание фракции большевиков Второго съезда Советов, обсуждавшее проекты декретов о мире, о земле, другие вопросы.

Было 20 часов 40 минут, когда в зале появился Владимир Ильич Ленин, другие члены президиума, встреченные громом аплодисментов и приветственными возгласами. Второе заседание Второго Всероссийского съезда Советов началось. Его открыл Каменев, сообщивший делегатам, что президиум съезда отдал распоряжение об отмене смертной казни на фронте, введенной Керенским по предложению меньшевиков, об освобождении всех солдат и офицеров, арестованных по «политическим преступлениям»¹⁰. Съезд утвердил эти распоряжения президиума.

После выступления ряда делегатов на трибуну взошел Ленин. «Вопрос о мире,— начал свой доклад Ленин,— есть жгучий вопрос, больной вопрос современности» '. И, не тратя лишних слов, он сразу же перешел к зачтению декларации-обращения к народам и правительствам всех воюющих стран; она вошла в историю как знаменитый ленинский Декрет о мире — первое официальное слово только что рожденной и выходившей на международную арену Советской власти.

В декларации предлагалось «всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом демократическом мире»¹¹. Под справедливым и демократическим миром Советская власть, подчеркивалось в декрете, понимает «немедленный мир без аннексий (т. е. без захвата чужих земель, без насильственного присоединения чужих народностей) и без контрибуций»¹². При этом давалось определение понятия «аннексия», которое базировалось на марксистском положении о том, что нигде ни один народ не имеет права распоряжаться судьбой другого народа.

Предупреждая всевозможные попытки воюющих держав обосновывать свой отказ вести переговоры о мире или его условиях ссылками на непримиримость большевиков, на ультимативный характер их предложений, на военные действия, затрудняющие ведение переговоров, Советская власть заявляла, что она готова «рассмотреть и всякие другие условия мира, настаивая лишь на возможно более быстром предложении их какой бы то ни было воюющей страной и на полнейшей ясности, на безусловном исключении всякой двусмысленности и всякой тайны при предложении условий мира»¹³.

В этой связи в декларации указывалось, что Советская власть отменяет тайную дипломатию, твердо намерена вести переговоры открыто перед всем народом, приступает к опубликованию тайных договоров, заключенных царским и Временным правительствами, безусловно и немедленно отменяет содержащиеся в этих тайных договорах выгоды и привилегии помещикам и капиталистам России в ущерб другим странам и народам.

Одновременно в документе подчеркивалось, что, предлагая всем воюющим странам немедленно начать открытые переговоры о заключении мира, мы со своей стороны готовы вести их любым способом — по почте, посредством телеграфа, путем встречи представителей разных стран или созыва конференции. И, демонстрируя серьезность своих намерений, Советская власть заявляла, что «для облегчения таких переговоров... назначает своего полномочного представителя в нейтральные страны»¹⁴. Более того, понимая всю сложность ведения этих переговоров между государствами с противоположными интересами, в декларации предлагалось на первых порах немедленно заключить перемирие, по мнению советской стороны, на три месяца, чтобы за этот срок завершить переговоры о мире с участием представителей всех воюющих стран и созвать их для окончательного утверждения условий мира.

В заключение Декрета о мире подчеркивалось, что он обращен к правительствам и народам всех воюющих стран, равно как «в особенности к сознательным рабочим трех самых передовых наций человечества и самых крупных участвующих в настоящей войне государств: Англии, Франции и Германии», и что «рабочие названных стран поймут лежащие на них теперь задачи освобождения человечества от ужасов войны и ее последствий, что эти рабочие всесторонней, решительной и беззаветно энергичной деятельностью своей помогут нам успешно довести до конца дело мира...»¹⁵.

Зачитав это обращение к народам и правительствам всех воюющих стран, Ленин предложил принять его. Начались прения. Все выступавшие от разных фракций ораторы одобряли декларацию. Были высказаны и некоторые замечания. Один из делегатов предложил не упоминать в ней об усталости страны и армии¹⁶. С поправкой к декрету выступил меньшевик-интернационалист А. Д. Еремеев; он утверждал, что наше положение о мире без аннексий и контрибуций должно носить ультимативный характер, ибо в противном случае другая сторона будет иметь повод думать, что мы слабы¹⁷.

Оба эти соображения Ленин не оставил без внимания. «Я буду высказываться решительно против того,— начал свое заключительное слово Ленин,— чтобы наше требование о мире было ультимативным. Ультимативность может оказаться губительной для всего нашего дела. Мы не можем требовать, чтобы какое-нибудь незначительное отступление от наших требований дало возможность империалистическим правительствам сказать, что нельзя было вступить в переговоры о мире из-за нашей непримиримости» ¹⁸. Он объясняет, что мы свои предложения о мире разошлем повсюду, о них будут знать все, скрыть наших условий будет невозможно. В этом случае империалисты будут вынуждены давать «объяснения» своим народам, мировому общественному мнению. Гласность и отсутствие тайны при ведении мирных переговоров всегда ставит любое правительство под контроль общественного мнения своей страны.

Отвергая мнение, что «неультимативность покажет наше бессилие», Ленин решительно подчеркивал другое понимание силы народа: «По нашему представлению государство сильно сознательностью масс. Оно сильно тогда, когда массы все знают, обо всем могут судить и идут на все сознательно»¹⁹. И в этой связи Ленин добавляет, что поэтому нам и нечего бояться сказать в декларации об усталости нашего народа, нашей страны, «ибо это правда, одинаково верная как для нас, так и для сзсех воюющих и даже невоюющих стран» ²⁰. А говоря об опубликовании тайных договоров и об отмене в них пунктов об аннексиях и контрибуциях, Ленин одновременно заявил: «Мы отвергаем все пункты о грабежах и насилиях, но все пункты, где заключены условия добрососедские и соглашения экономические, мы радушно примем, мы нх не можем отвергать»²¹.