Политические работы 1895–1919 - Вебер Макс. Страница 71

Этот набросок выполнит свою задачу, если в нем удалось показать, что федеративная конституция, не основанная на династическом принципе, вообще возможна и осмысленна. Сегодня никто не может сказать — приобретут ли такие соображения практическое значение или же станут макулатурой. Ибо к радикальным фантазерам, готовым сегодня (как готов и старый режим) высечь любого независимого человека, который говорит им неудобную правду, не так уж часто обращаются со словами: мы хотим помочь в долгосрочной защите демократических достижений. Но только в формах основанного на парите те буржуазно–социалистического правительства. Не говоря уже о теперь ясной и проявляющейся в качестве компрометирующей для социализма полной неспособности радикальных литераторов к управлению хозяйством, мы поставлены перед непреложной ситуацией: мы находимся под иностранным господством. Не только в военном, но и в экономическом отношении: уже для самых первых мер по восстановлению хозяйства мы не можем обойтись без импортного сырья и иностранных кредитов. Но ведь теперь иностранное господство препятствует возвращению на родину прежних династических, юнкерских или других подобных властей, с которыми иностранцы могли бы заключить или допустить мир или кредитные сделки. Этот страх является необоснованным. Но кроме того, он ограничивает сегодняшние возможности революции. Нельзя забывать о том, что сегодня «constituted authority»^[125] президента Вильсона — это Рейхстаг и ничего более. Если неумная, дилетантская и отчасти опирающаяся на, к сожалению, весьма материальные интересы бесхозяйственность крайне левых продлится в том же духе еще некоторое время, то можно предвидеть момент, когда ради заключения мира противник установит связь с Рейхстагом. Часть левых экстремистов тем более планирует это на случай, если национальное собрание будет скомпрометировано в результате несвободных выборов или сорвано, как и на случай, если эти левые не получат большинство, — ведь они не хотят потерять кормушку и боятся повторной проверки своей скандальной финансовой деятельности. Если же тогда речь пойдет о мире и установлении экономического порядка и тем самым — о возможностях работы для масс, то враги привлекут массы на свою сторону, и как социалистическая, так и буржуазная демократия идеологов будет отыграна. Ибо любое большинство в Рейхстаге будет тогда знать, как создать средства принуждения, необходимые для установления порядка в Германии (или как получить их от противника). Можно легко представить себе, что тогда произойдет с пока что по существу негативными достижениями революции. Если строй рухнет под давлением внешних врагов, то тогда, разумеется, нетрудно ниспровергнуть его и изнутри. Но гораздо труднее, а без свободного содействия граждан — сегодня вообще невозможно восстановить порядок, способный выдерживать нагрузки. Об этом стоит хорошенько задуматься.

Новая Германия (декабрь 1918)^[126]

Докладчик заявил, что по своим взглядам он до неразличимости близок к многочисленным обладающим экономическими знаниями приверженцам социал–демократии. Если же он все–таки не вступает в эту партию, то потому, что не мог бы отказаться от независимости при выражении собственного мнения перед простым народом еще меньше, чем перед власть предержащими. А в нынешний момент — с тем большим основанием, потому что он не смог соучаствовать в погребении социализма, которым занимаются определенные идеологические круги в Берлине и Мюнхене. Ведь мы стремимся, без всяких оговорок и двусмысленности, способствовать укреплению по сути своей негативных достижений революции и совершенствовать их по направлению к планомерной социализации. Однако же то, что ради этих достижений пришлось устраивать революцию, оказалось тяжелой неудачей. Эта неудача сделала нас беззащитными, установив иностранное господство и лишив нас возможности реализовать принципы безоговорочно мирного и свободного самоопределения народов при переустройстве мира, направленном против империализма, обладающего властью во всех странах. Враждебные нам правительства являются чисто буржуазными. Воздействие же германской революции зависит от тех врагов, что находятся в Германии. Но революции движутся по известному из истории роковому кругу, зачастую без труда приводящему к восстановлению прежних властей. И, к сожалению, пока события развиваются в этом духе. Докладчик засвидетельствовал действенность местных рабочих и солдатских советов, а также воздал должное идеализму лидеров социалистов (как независимых, так и составляющих большинство), но с тем большим основанием подчеркнул полную неспособность берлинского и мюнхенского руководства справиться со всеми значительными задачами — несмотря на, несомненно, самоотверженнейшую работу. Это можно пояснить на способе комплектования правительственных органов, напоминающих проходной двор; на путче, каковым постоянно грозят мечтатели не от мира сего или люди с грубо материальными интересами, не желающие лишиться кормушки; на чудовищных расходах теперешнего правительства с его бесчисленными дармоедами, занимающимися болтовней; на расточении и бесплановом разбазаривании и расходовании остатка отечественных средств производства и сырья; на еще невиданном спаде производства в результате совершенно беспорядочного так называемого рабочего движения; на открыто грозящей продовольственной катастрофе. Глупая ненависть к отечественному предпринимательству должна в связи с фактически наличествующим иностранным господством в народном хозяйстве, которое следует основательно перестроить, неизбежно привести к тому результату, что у нас установится господство иностранного капитала под иностранной военной защитой. Смехотворное, хотя и чрезвычайно добросовестное представление докладов о настроении противника по отношению к зачастую отвратительно недостойному псевдопацифистскому режиму, с пристрастием копающемуся в подробностях мнимых «грехов» Германии, в итоге может привести к жалким махинациям с целью воздействия на общественное мнение, которые закончатся таким же ужасающим крахом, что и милитаристские махинации старого режима. Но вместе с этим крахом будет сломлена социалистическая вера масс, и тогда нация «созреет» для продолжительных периодов покорности новым авторитарным властям, все равно каким.

Ибо когда наступят будни, главными вопросами будут возможность найти работу и проблема снабжения, а идеологии вновь окажутся отправленными на витрину или в чулан.

С пулеметами и с совершенно презирающими смерть борцами за веру, с литераторами–дилетантами и с подверженными истерии собраниями масс невозможно установить новый строй, а тем более — провести социализацию. Для этого сегодня требуются умы, обученные организации хозяйства, что сегодня означает деловую выучку. Значение «кошелька», разумеется, не следует недооценивать. Однако сегодняшнее хозяйственное положение буржуазного предпринимателя основано вовсе даже не только на нем. В нашей теперешней ситуации кошелек по существу, скорее, играет ту роль, что нам необходимо сырье из–за рубежа, а для этого нужны иностранные кредиты, прежде всего из Америки. Но ведь их не получит ни правительство литераторов вроде мюнхенского, ни чисто пролетарское вроде берлинского, а получит лишь такое, за которым в качестве гаранта будет стоят буржуазия. Кредиты получит любой хороший вышколенный буржуазный организатор, даже с совершенно опустевшим кошельком — и, вероятно, будучи хорошо оплачиваемым агентом американских капиталистов, с неизбежностью получит их легче, нежели руководимый дилетантами или социалистический (т. е. бюрократический) аппарат. Уже об эти скучные, но железные факты, которые невозможно отменить или заклясть резолюциями и страстными прокламациями литераторов, разобьется любая попытка перестройки или хотя бы социализации хозяйства посредством «пролетарской диктатуры». Даже если буржуазия захочет содействовать поиску столь невообразимых средств, она не будет в состоянии это сделать, если ей не обеспечат паритетного участия в политической власти и не наделят ее собственной хозяйственной ответственностью, как бы при этом ни увеличивали бремя взимаемых с нее налогов (чему мы бы охотно поспособствовали). До сих пор единственным ценным социально–политическим достижением революционной эпохи было соглашение профсоюзов с союзами предпринимателей, куда не были допущены «желтые» классовые предатели. Лишь когда в политической власти благодаря свободному компромиссу будет достигнут подобный паритет, демократическое правительство сможет не только принести мир, но и собственными силами начать построение нового строя. Иначе ничего не получится! Если дела и в дальнейшем будут складываться прежним образом, а кроме того, если случится промедление с созывом учредительного собрания, или если последнее будет дискредитировано несвободными выборами или односторонней ведомственной предвыборной демагогией и подвергнется бойкоту, то противник, чтобы завершить дела, в конце концов вступит в связь с единственно законной властью — с большинством Рейхстага, из кого бы оно ни состояло, и заключит с ним сделку. И тогда придется переходить к текущим делам, минуя социалистическую, равно как и честную буржуазную демократию. Кто утверждает что–либо иное, совершает грубый обман народа, тем самым уподобляясь старорежимным поджигателям войны. У буржуазии не будет ни малейшего повода, чтобы ввязаться в дело, а ведь она незаменима. Но ведь следствием ее изоляции будет то, что к ней обратятся слишком поздно, а трудящемуся пролетариату придется в течение десятилетий оплачивать издержки того революционного карнавала, который группы заинтересованных в революции лиц будут проводить очень долго — пока не истощатся резервы германской экономики. В заключение оратор обрисовал будущую государственную форму Германии таким же образом, что и в серии статей во «Франкфуртер цайтунг»^[127]. Он вновь заявил, что пути честной, безусловно мирной и безусловно радикальной буржуазной и социалистической демократии на протяжении десятилетий протекали в одном русле и «плечо к плечу», прежде чем им, вероятно, суждено было расстаться, — но что правительства меньшинства, совершающие попытку загнать незаменимую буржуазию в положение политически бесправных парий, считая, что тем самым они смогут использовать ее как «технический персонал», очень скоро потерпят крах под тяжестью фактов. Уже теперь в результате состоявшихся дилетантских попыток были промотаны миллиарды, через несколько лет они превратятся в десятки миллиардов, а между тем у наших ворот стоит беспощадное господство иностранных капиталистов, против которого пролетариат окажется бессильным. В самых резких формах докладчик обрушился как на тех «политических мазохистов», что теперь постыдно угодничают перед врагом, занимаясь всякого рода «разоблачениями утаенных долгов», — рабские души, готовые ради построения честной демократии проявить столь же мало подлинной мужественной гордости, как теперь перед врагом, — так и на тех «сытых буржуа», что теперь склонили голову перед начальством так же, как и при старом режиме, в надежде, что милость Божья вновь защитит их законное имущество; наконец, докладчик высмеял аннексионистские круги, принадлежащие к партиям средней буржуазии, которые в качестве награды за скорейшее переучивание уже вновь выклянчивают свои мандаты. Он призвал к безоговорочному присоединению буржуазии к великой демократическо–республиканской партии.