Живые и мёртвые - Уорнер Уильям Ллойд. Страница 74
Одной небольшой цитаты из проповеди унитарианского священника будет достаточно, чтобы представить еще одну тему, которая подчеркивалась в субботних церковных службах. К своей теме, «Патриотизм и религия», он подошел по-научному. «Задача этой проповеди — выяснить, противоречат ли друг другу религия и патриотизм. Тема этой проповеди: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» [165]. Священник закончил проповедь словами, что «религия и патриотизм не противоречат друг другу, если патриотизм настоящий».
Первые два священника разным языком выражают общую тему жертвы, приносимой индивидом во имя национальных и демократических принципов. Один их них привносит Божественную санкцию в эту жертвенную веру и тем самым успешно подчеркивает тему того, что утрата жизни земной вознаграждает индивида жизнью вечной. Другой пользуется одним из величайших и наиболее свято чтимых нами символов демократии и единственным могущественным символом, пришедшим из первой мировой войны: символом Неизвестного солдата. Американский Неизвестный солдат — это Рядовой человек из театральных мистерий. Он является идеальным символом эгалитаризма. Третий священник показал, что нет никакой разницы между истинным патриотизмом и истинной религией. В воскресенье было произнесено еще много других поминальных проповедей; в большинстве из них присутствовали те же самые темы. Во многих же добавлялся еще один момент: что ради всех нас отдал свою жизнь Христос (см. главу 13 «Жертва, самоубийство и трагедия»).
В полдень на кладбищах, у мемориальных плит, на которых были написаны имена погибших из Янки-Сити, в залах собраний различных обществ и в церквях состоялись многочисленные обряды. Один из них был совершен у монумента на Ньютаун-Коммон под руководством «Сынов ветеранов Союза». Другой, проходивший под руководством одного из католических орденов, состоялся на католическом кладбище. Еще два обряда в память об умерших были проведены на Хоумвилльском кладбище: один — Объединением ветеранов войны в Испании, а другой — «Лосями» [166].
Ньютаунский монумент состоит из ворот и двух мраморных стен, на которых бронзой начертаны имена всех ветеранов Союза из Янки-Сити. Над списком имен красуется надпись: «Солдаты и матросы из Янки-Сити». Неподалеку расположена статуя «Вернувшегося солдата». Оратор занял место перед воротами. Справа от него стояли мужчины с ружьями, одетые в униформу нескольких ассоциаций, а слева, лицом к мужчинам, — одетые в униформу женщины с флагами различных женских организаций. С самого края слева, на подъездной дороге, ведущей к мемориальной плите, в крытой машине сидели два ветерана ВАР в форме; за рулем сидел сын одного из ветеранов. Открыл церемонию командор «Сынов ветеранов Союза». Он сказал: «Сегодняшняя наша служба проводится в память о ВАР. Мы проводим ее каждый год».
Следом за ним выступил местный священник.
«Сегодня мы собрались в этом священном месте, дабы почтить память Великой армии. Раз уж мы пришли сюда, к этим мемориальным плитам, хранящим имена граждан Янки-Сити, то нашей привилегией и нашим долгом будет напомнить о значимости этих имен и о том, что сделали для нас наши отцы.
Существует главная первопричина, скорее, чем что бы то ни было, приводящая к войне. Именно из-за нее погибло так много людей, и так много других было ранено. Эти четыре буквы — грех — заключают в себе неискоренимое начало, которого никогда нельзя избежать. В самом грехе заложено и наказание за него. Каждый грех должен быть искуплен. Нация погрязла в грехе. И поскольку уж нация согрешила, то неизбежным стало и искупление этого греха.
Линкольн признавал, что нация грешна. Это был один из величайших людей, когда-либо живших на этой земле. Он говорил, что даже если на то есть воля Божия и если война будет длиться до тех пор, пока не будет истрачен последний цент и не прольется последняя капля крови из вен нашего народа, суждения Господа все равно остаются истинными и справедливыми.
Мы пришли к этим плитам, на коих написаны имена людей, выходцев из Янки-Сити, которые жили с Богом в сердце и верили в суверенность нации. Бог пожелал так, чтобы нация выжила для более великих дел, для испанской войны, мировой войны.
Если бы всем нам представилась возможность посетить поля сражений, где люди умирали за свою страну, то мы увидели бы своими глазами сцены их великих подвигов. Если бы вы, как и я, смогли посетить Геттисберг, где люди отдавали свои жизни и где батарея моего отца разбила вдребезги лучшие силы Конфедерации, то вы, как и я, узнали бы о деяниях этих людей, о том, как они сражались, проливали кровь и умирали. Подвиги наших отцов — это наследство, которое они завещали сообществу. День памяти павших напоминает нам о том, что было сделано во имя того, чтобы мир Божий и праведность восторжествовали».
Далее следовала молитва, обращенная к «Отцу нашему»:
«Благодарим тебя за наших отцов, за все, что они сделали и совершили. Мы должны принять наследство из их истекающих кровью рук, не ради войны, но ради мира, и эти организации, собравшиеся здесь, храня верность заслугам этих людей, будут трудиться сообща во имя любви и страны».
Расчет из четырех человек, возглавляемый командиром, встал перед статуей, изображавшей ветерана гражданской войны, и произвел три оружейных залпа. Женщины возложили венки и букеты цветов к мемориальным плитам. Один бойскаут протрубил в горн, и откуда-то из леса подал ответный сигнал другой бойскаут. Капеллан произнес благословение.
Церемония «Лосей» дает обильные данные, свидетельствующие о том, что церемония Дня памяти павших перестала быть просто днем, когда отдают дань признательности солдатам, погибшим в гражданской войне, украшая их могилы, и превратилась в священный день, посвященный всем умершим. Богослужение, проведенное «Лосями», ясно демонстрирует страх перед тем, что смерть бесповоротно уничтожает индивида. Кроме того, оно показывает, как некоторые граждане Янки-Сити успокаивают себя перед лицом этого страха.
Поминальное богослужение «Лосей» проводилось в «Лосином покое» на Хоумвилльском кладбище. Посреди группы людей находились два штандарта: первый — пурпурный флаг с названием и номером местной ложи этого общества, второй — с опознавательными знаками этого общества. В одну линию с этими двумя штандартами стоял знаменосец, державший американский флаг. Ни одна из могил погибших членов этой организации не была обойдена вниманием.
Сначала выступил «Лось» из соседнего города.
«Леди и джентльмены! Сегодня мы с вами собрались здесь, в этом священном месте, которое часто именуют Божьим Акром. Друзья мои! «Лоси» являют собою прекраснейший из цветов, произрастающих в садах фратернализма. «Лось», живущий жизнью своей организации, обязан быть хорошим человеком, он не может жить иначе. «Лоси», будучи людьми, спотыкаются на протяжении всего жизненного пути, как и другие лесные народы, но когда «Лось» падает вниз, он обычно устремляется вверх. Поднимаясь, он оказывается выше, чем был раньше.
Ученый муж и дикарь равно немеют перед вопросом: суждено ли человеку, если он умирает, жить снова? Еще ни один путешественник не возвратился из загробной жизни с картами и путевыми заметками. Самое замечательное здесь состоит в том, что все мы или почти все, несмотря на этот факт, верим в потустороннюю жизнь. Это универсальная вера человечества. Этой вере нас никто никогда не учил; просто мы самым естественным образом в это верим.
У нас есть все основания считать, что мы еще встретимся и повидаемся с нашими дорогими умершими братьями. Исчезновение психических сущностей — немыслимо, невероятно, противоестественно».
На могилы, расположенные на участке местного отделения «Лосей», были торжественно возложены венки.
В то время, когда проводился ритуал «Лосей», у входа на кладбище собрались, ожидая прибытия остальных, члены хоумвилльского отделения Объединения ветеранов войны в Испании. От ворот кладбища св. Иосифа они торжественно прошествовали к церемониальной могиле, где уже собрались ветераны и женщины. Проведенная далее церемония отчасти была позаимствована из ритуальной книги Объединения ветеранов войны в Испании. Выступивший оратор сказал: