Введение в конституционное право - "Внутренний Предиктор СССР". Страница 14

Если же исходить из того, что Конституция СССР 1936 г. - Конституция общества, свободного от страхов, люди в котором живут под властью диктатуры совести, а не бюрократии, то следование ей в практической политике в принципе позволяет реализовать государственное управление в соответствии с объективно необходимой цикликой постановки и решения задач общественного устойчивого развития в гармонии с Природой и обеспечить военно-экономическую безопасность общества и государства: см. рис. 1 и пояснения к нему в Приложении.

Рис. 1. Взаимная обусловленность частных управленческих задач

в ходе реализации концепции устойчивого развития. В этом случае права и свободы личности при условии принятия личностью на себя конституционных обязанностей гражданина СССР по совести (см. в разделе 2.1 ст. 130 - 133 Конституции СССР 1936 г.) перед обществом и государством могут быть гарантированно экономически обеспечены политикой государства, т.е. самою же народной Советской властью.

И в этой объективно открытой возможности гарантированного экономического обеспечения прав и свобод добросовестной личности и общества при адекватном государственном управлении - принципиальное отличие Конституции СССР 1936 г. от конституций всех прочих государств прошлого и современности, где экономическое благополучие не гарантированы никому, поскольку большинство в тех или иных формах, в той или иной мере подвергается эксплуатации «человека человеком», а верхушка сообщества эксплуататоров - сами заложники этой системы и потому не свободны во всех смыслах, даже если не понимают этого.

____________________

Что требуется в жизни для реализации циклики решения задач государственного управления, представленной на рис. 1? - Ответы просты:

· Научно-методологическое обеспечение решения каждой из частных задач в их взаимосвязи с полной цикликой государственного управления.

· Образование - как всеобщее обязательное, так и высшее профессиональное в области социологии, экономики, государственного и муниципального управления и юриспруденции на основе адекватного этой циклике научно-методологического обеспечения управления.

· Социалистическое, а не какое-то иное либо концептуально не определённое правосознание достаточно большой доли населения страны, исходящее из первоприоритетности нравственно-этической задачи - исключить саму возможность эксплуатации «человека человеком», а не только искоренить эксплуатацию как реальное явление.

· Политическая воля достаточно большой доли населения, реализующая социалистическое правосознание на основе научно-методологического обеспечения государственного управления, адекватного объективным закономерностям бытия человеческого общества.

В СССР помехой этому были неразвитость социалистического правосознания, запуганность изрядной доли населения событиями нескольких предшествующих десятилетий истории страны и тоталитарно-безальтернативное господство в обществоведческом образовании марксизма-ленинизма со всеми его пороками ^[83], к тому же возведённого в ранг догмы, не подлежащей переосмыслению: «Учение Маркса всесильно потому, что оно верно» - В.И.Ленин («Три источника, три составные части марксизма» ^[84], 1913 г.).

Т.е. в 1936 г. страна в культурном и нравственно-психологическом отношении была также не готова к социализму, как и в 1923 г., когда В.И.Ленин писал об этой проблеме и путях её разрешения в своём ответе Н.Суханову ^[85] (о сути этой проблемы и путях её разрешения см. также работу ВП СССР «Разрешение проблем национальных взаимоотношений в русле Концепции общественной безопасности. О ликвидации системы эксплуатации «человека человеком» во многонациональном обществе»).

«“Россия не достигла той высоты развития производительных сил ^[86] , при которой возможен социализм”. С этим положением все герои II Интернационала, и в том числе, конечно Суханов, носятся, поистине, как с писаной торбой ^[87] . Это бесспорное положение они пережёвывают на тысячу ладов, и им кажется, что оно является решающим для оценки нашей революции.

(…)

Если для создания социализма требуется определённый уровень культуры (хотя никто не может сказать, каков именно этот определённый «уровень культуры», ибо он различен в каждом из западноевропейских государств), то почему нам нельзя начать с начала с завоевания революционным путём предпосылок для этого определённого уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие народы.

(…)

Для создания социализма, говорите вы, требуется цивилизованность. Очень хорошо. Ну, а почему мы не могли сначала создать такие предпосылки цивилизованности у себя, как изгнание помещиков и изгнание российских капиталистов, а потом уже начать движение к социализму? В каких книжках прочитали вы, что подобные видоизменения обычного исторического порядка недопустимы или невозможны?

Помнится, Наполеон писал: «On s’engage et puis… on voit». В вольном русском переводе это значит: «Сначала надо ввязаться в серьёзный бой, а там уж видно будет». Вот и мы ввязались сначала в октябре 1917 года в серьёзный бой, а там уже увидели такие детали развития (с точки зрения мировой истории это, несомненно, детали), как Брестский мир или нэп и т.п. И в настоящем нет сомнения, что в основном мы одержали победу» ^[88].

Не была она готова к социализму и в 1977 г., когда была принята последняя конституция СССР. Не была она готова и в 1991 г., когда начались как бы демократические реформы. Не готова она и ныне - в 2012 г.

____________________

Если же говорить о системе организации экономической деятельности в целом, которая соответствует Конституции СССР 1936 г., то она не имеет ничего общего с экономическим маразмом хрущёвско-брежневской эпохи (включая и вздорные по сути, так называемые «косыгинские реформы», идеологом которых был Е.Либерман), когда де-факто вся экономика представляла собой государственный сектор ^[89], управляемый исключительно директивно адресно правительством СССР и подчинённой ему пирамидой бюрократической власти.

Следует обратить внимание на то, что Конституция СССР 1936 г. право собственности разграничивает на право собственности в отношении средств производства коллективного пользования и право личной собственности на предметы быта и средства производства индивидуального пользования «кустарей-одиночек», исходя из задачи искоренения в обществе эксплуатации «человека человеком». Конституция СССР 1936 г. не раскрывает содержание понятия собственность на средства производство и различий между частной и общественной собственностью на них. Проблема, однако, была не в том, что этих определений нет в Конституции ^[90], а в том, что и в марксизме, на основе которого строилось образование в области обществоведения и экономики, нет внятного определения собственности на средства производства и различий частной и общественной собственности на них; а культура общества не несла осознания содержания права собственности на средства производства и различий частной и общественной собственности на уровне массового «само собой разумения». На уровне массового «само собой разумения» представления о собственности были примерно такие:

· если собственность частная - личная, то у неё есть конкретный хозяин;

· если собственность общественная, то многими она воспринималась как бесхозная, которую каждый в праве «скоммуниздить» или испортить, если невозможно «скоммуниздить» и пользоваться ею исключительно единолично или в кругу своей семьи.

И если с таким пониманием частной собственности на уровне «само собой разумения» можно согласиться, то с таким пониманием общественной собственности согласиться нельзя.