Удар американских Богов - Уткин Анатолий Иванович. Страница 59

Существенно отметить, что в Вашингтоне летом победного 2003 года довольно быстро образовалась партия республиканских политиков, крайне недовольных быстрым восстановлением иракского государства — какой бы вид это государство ни приняло. Заговорили о коварстве арабов, о том, что возрожденный Ирак не преминет напомнить о своем всемирном унижении. Укрепились позиции противников федерализма (федерации XX и XXI веков давали мало оснований для оптимизма), которые боялись, что основная масса иракцев с готовностью выступит против попыток курдов укрепить свою самостоятельность. Ирак, мол, уже выработал устойчивую национальную идентичность. Выход стали искать в разделе политического влияния между шиитами, суннитами и курдами.

Курдам это не нравилось; они желали жить и учить детей на своем языке. Американцам же все больше мнилось возрождение БААС, тайной основой которой будет мщение. Итак, осень 2003 года победоносная Америка встретила видя радикализацию шиитов, озлобление суннитов и недовольство курдов. Триумфом дипломатии это назвать было трудно.

А антиамериканские элементы в Ираке надеялись на то, что в 2004 году Америка будет занята президентскими выборами, что позволит БААС и прочим постепенно возродить свои организации. А население Ирака почти монолитно желало ухода оккупационных сил (кроме, понятное дело, коллаборационистов).

Желая привлечь на свою сторону молодежь, американцы осенью 2003 года открыли все 22 университета и 43 технических колледжа, равно как и большинство средних школ, 240 госпиталей и более 1200 клиник. В Ираке появились 170 газет, спутниковое телевидение, Интернет. Во многом это была лишь благопристойная поверхность; в госпиталях не было оборудования, а родители не отпускали своих детей, желая видеть их живыми. Террорист-самоубийца взорвал здание представительства ООН (убив представителя этой организации Де Мело) [193].

Неудача примирения

При всем при том военное сопротивление оккупантам не ослабевало, а росло в течение лета 2003 года. Август был ужасным месяцем для тех американцев, кто полагал, что можно уже умывать руки, что наиболее тяжелое позади. В мечети имама Али в Наджафе развернулась битва. Здесь аятолла Мухаммад Бакр аль-Хаким и 82 его сторонника были убиты, а 175 — ранены. Сентябрь и октябрь 2003 года были еще хуже. Автомобили Сопротивления, начиненные взрывчаткой, взрывались у объектов войск американской коалиции и везде, где иракцы соглашались сотрудничать с оккупантами. Одной из наиболее впечатляющих была ракетная атака 20 октября на Отель Рашид в Багдаде, где тогда находился заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц. В ноябре бойцы Сопротивления сбили вертолет «Чинук», атаковали штаб-квартиру Красного креста; через неделю был сбит еще один вертолет. 16 ноября самолет-камикадзе взорвал с воздуха штаб проамериканской полиции в Насирии, в британском секторе (убив 27 человек, 18 из которых были итальянцами).

Возникли идеи возврата Саддама Хусейна как единственной альтернативы наступающему хаосу. Американская администрация стала пользоваться услугами бывших военных чинов Саддама Хусейна.

Буш и его окружение не смогли дать трезвую оценку своей растущей иракской проблемы и пытались ее решить за счет смены командного состава.

Во главе оккупационной администрации Ирака генерал Гарнер показался Вашингтону лишенным необходимой жесткости. Вместо ORHA была создана Коалиция временного руководства. Гарнер был заменен руководителем Временной коалиционной власти — Полом «Джерри» Бремером, который оказался еще менее знающим Ирак. Гарнер покинул Овальный кабинет, запомнив «порочную ухмылку» Чейни. В Целом у Гарнера сложилось впечатление, что именно Чейни был злым гением войны. По мнению генерала, слабым местом Буша было практически полное отсутствие любознательности даже в отношении наиболее значимых событий его президентства. Это и сделало немыслимо большим влияние Чейни. «Буш знал только то, что приносил в его офис Чейни». По всем описаниям очевидцев, «готовность Буша и его советников жить в искусственном мире, оторванном от смертельно-серьезных процессов, начатых ими самими; беззаботность Буша создала климат, в котором с большой охотой и эффективностью могли действовать Чейни и Рамсфелд, вдвоем перекрывшие дорогу к президенту Чейни и Рамсфелд перекрыли влияние многих организаций— от госдепартамента до ООН. Это оказалось возможным в свете исключительной осведомленности и Чейни и Рамсфелда — результат многих десятилетий, проведенных вокруг различных президентов и в Вашингтоне вообще.

«Чейни и Рамсфелд не были готовы к принятию идеи, что в сентябрьской атаке не было руки Саддама Хусейна и что связи между секулярным правительством в Багдаде и фундаменталистами «Аль-Каиды» были призрачными Резонно было бы предположить, что низвержение Саддама имеет очень отдаленное отношение к освобождению иракского народа… Для Чейни и Рамсфелда война решила проблему Саддама Хусейна, а не иракскую проблему, она давала безопасность, а не справедливость… Администрация Буша с гордостью заявила, что создание новой нации — это не дело американцев, пусть это делают другие» [194].

Обескураженные американцы резко увеличили ассигнования на Ирак. Они создали 40-тысячную полицию и приступили к созданию союзной иракской армии, основу которой, так или иначе, составили офицеры предшествующего режима. В ноябре 2003 года был сформирован первый батальон новой, прозападной армии. Но это не спасло карьеру еще одного проконсула— американского посла Бремера; 12 ноября 2003 года он был отозван в Вашингтон за безвластие и неумение наладить контакты с местным населением.

Но положение было уже не поправить: громадное большинство иракцев жаждало ухода американской коалиции. И все песнопения о демократии в Ираке с каждым месяцем становились абсурдом. Все больше иракцев полагалось на насилие как на средство напрячь терпение привыкшей к роскоши страны. А президент Буш полагался на Временный правящий совет, члены которого решали обыденные проблемы, но не осмеливались (пока) проявить свою мусульманскую цивилизационную сущность.

Американцы к началу 2004 года обратились к «знакомому» оружию: деньгам. Они напечатали новые ассигнации без портрета Саддама Хусейна. Американский конгресс ассигновал на уже якобы победную войну 67,5 млрд. дол. Доноры в Мадриде добавили к этой сумме. Буш думал о перевыборах. Но все окружающие всерьез размышляли о долгой зиме, в которую попала самая мощная армия мира, представляющая самую богатую и развитую мировую державу.

Глава 12

ШИИТЫ ВОЗОБЛАДАЛИ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ

Новое могущество шиитов

Своими действиями американцы сокрушили традиционное превосходство суннитов в мире иракского ислама. Теперь шииты преобладают в Иране, Ираке, Бахрейне, имеют значительные меньшинства в Саудовской Аравии, Ливане. Король Иордании заговорил о «шиитском полумесяце» на арабском востоке. Немало говорится и о возможности второй иранской революции, которая окажет весомое воздействие на арабский мир. А ведь совсем недавно — в 1980–1988 годах Саддам Хусейн пытался «запечатать шиитов в отгороженном Иране». И США помогали Хусейну. Аравийский король Фахд называл Саддама Хусейна «своим братом».

А теперь Эр-Рияд опасается своих шиитов. Да и в Бахрейне шииты чувствуют себя на подъеме. В конечном счете, шиизм вырвался, и мы видим его подъем, осуществленный с помощью Соединенных Штатов. Еще более обиженными чувствуют себя ваххабиты, своеобразный авангард суннизма. Американский журнал «Каррент хистори» пишет, что «нет сомнения в укреплении власти шиитов, где религия будет определять курс Ирака способом, который не виделся американцам даже в самых страшных снах» [195]. Амбиции шиитов и бешеное недовольство суннитов «грозят лишь обострением гражданской войны» [196].