Сумма стратегии - Переслегин Сергей Борисович. Страница 16

«- Вы внезапно начали осуществлять большую программу строительства флота. Почему?- Трудно поверить, чтобы какая-нибудь страна, ваша или наша, например, не воспользовалась для строительства тем моральным правом, которое она получила по договору, тем более если такое строительство необходимо стране. Разве это не так?

- Так.

–  В Японии и Англии строительство кораблей началось сразу после заключения договора, – продолжал я, в то время как Соединенные Штаты практически ничего не построили, возможно, по той причине, что они желали показать пример другим странам. Внезапно мы обнаружили, что наша страна находится в состоянии депрессии и расширение судостроения может значительно облегчить положение ряда отраслей промышленности…»^[14]

График на Рис. 3 иллюстрирует рост финансирования производства боевых самолетов крупнейшими странами мира в период выхода из Великой депрессии.

Рис. 3. Рост финансирования производства боевых самолетов крупнейшими странами мира в 30-е годы XX века (1 – военная; 2 – гражданская).^[15]

Представляет интерес сравнение этого графика с динамикой валового национального продукта в ходе Великой депрессии и сразу после нее (Рис. 4).

Рис. 4. Динамика валового национального продукта в ходе Великой депрессии. (1 – военная; 2 – гражданская авиация; 3 – ВВП США в долларах 2005 г.)

Корреляция видна невооруженным глазом, причем заметно также, что верхний график опережает нижний, вытягивая его вверх.

После заключения Версальского мирного договора правительство Великобритании приняло политико-экономическую программу «Десять лет без войны», то есть на доктринальном уровне постулировалось, что страна не будет участвовать в крупных вооруженных конфликтах до 1928 года^[16]. и, следовательно, военный бюджет должен быть серьезно сокращен. Эту политику всемерной экономики Англия проводила в жизнь с похвальным постоянством. В результате были достигнуты следующие экономические результаты:

«На протяжении 20 послевоенных лет (с 1918 по 1938 г.) английская промышленность почти не превышала уровня 1913 года. ‹…› английская экономика характеризуется все более и более усиливающимся упадком основных отраслей промышленности (угольной, текстильной, металлургической), хронической недогрузкой предприятий и наличием миллионных армий безработных, превратившихся из резервных в постоянные армии безработных. Лишь в последние годы перед Второй Мировой войной в английской промышленности наблюдался некоторый подъем, но этот подъем был связан с оживлением военной конъюнктуры, подготовкой империалистических стран к новой войне. В чрезвычайно тяжелом состоянии оказались и государственные финансы капиталистической Англии. Фунт стерлингов навсегда потерял устойчивость на международной фондовой бирже»^[17].

«Старые отрасли британской индустрии переживали застой. Так, добыча угля в Англии с 1913 до 1928 г. сократилась более чем на 17%, тогда как мировая добыча выросла на 6%. За это время выплавка чугуна в Англии упала на 55%, а во всем мире увеличилась на 12%. Сократилось производство в английской текстильной промышленности – доля Англии в мировом количестве веретен упала с 39 до 34%. Предприятия черной металлургии были загружены лишь наполовину, подобная ситуация была и в судостроении, угольной отрасли, машиностроении, что в свою очередь вело к росту безработицы.

Происходил процесс свертывания сельскохозяйственного производства, несмотря на меры, предпринятые со стороны правительства. По темпам развития английская экономика отставала от ведущих капиталистических держав, ее доля в мировой экономике падала. Если в период с 1911 по 1913 г. английский экспорт составлял 15,2% мирового, то в 1926-1928 гг. – 12,5%. К 1929 г. английская промышленность только достигла объема выпуска продукции 1913 г., причем в основном за счет новых отраслей производства»^[18].

А.Н. Крылов, в то время служивший в российской железнодорожной миссии, иронизирует: «- Я проходил мимо артиллерийских мастерских вашего завода, они у вас пустуют, и в них никакой работы нет. Вот вы ломаете Tiger, а вон там приведен на слом Lion; какой барыш вы от этого выручите? Много если по 5000 ф. ст. от каждого корабля. Вот если бы вы Tiger продали за 1 шиллинг Чили, а Lion за полкроны (2?шилл.) Аргентине, она богаче, то ваши артиллерийские мастерские не пустовали бы…» ^[19]

В итоге экономия на военных расходах лишь ухудшила финансовое положение Великобритании и привела к упадку ее индустрию. Политическим итогом доктрины стало резкое ослабление связности Британской империи и потеря Великобританией господства на море. Военные итоги были подведены в начальный период Второй Мировой войны, и они также были весьма неутешительны для страны, которая лишь чудом избежала тотальной катастрофы и навсегда утратила свое могущество.

Конечно, верно и обратное: слишком высокие военные расходы приводят к инфляции и росту внутреннего долга. В конечном итоге они ложатся на страну непосильным бременем. Если доля военных расходов в какой-то стране выше среднемировой инфляции, страна берет взаймы у будущего и вкладывает полученные средства в производство оружия, которое хотя и может являться товаром, но человеческие потребности не удовлетворяет и, следовательно, потребительской стоимостью не обладает. В такой стране создается иллюзия процветания, но в действительности надувается очередной «мыльный пузырь», который неизбежно лопнет. Поэтому страна, выходящая из экономического кризиса за счет ускоренной милитаризации, обречена на войну. То есть она просто заменяет сегодняшние экономические проблемы завтрашними военными.

Причем война должна быть не только успешной, но и прибыльной.

Для Германии такая политика закончилась национальной катастрофой. Для США превращением страны в мирового гегемона.

Заметим здесь, что очень высокие военные расходы США (более 700 миллиардов долларов, или около 5% ВВП на 2011 год) вынуждают страну вести непрерывные локальные войны: Югославия, Афганистан, Ирак, Ливия. Поскольку три последних конфликта оказались для США убыточными, можно ожидать, что «войны за установление демократии» будут продолжены, а масштаб их возрастет.

Весь 2014 год мы прожили с этим предощущением грядущей войны. Всплыли истории Первой мировой, гибель золотого века Европы, удушливая смерть от запрещенных цивилизацией отравляющих газов, прочие сопливые для нашего прагматичного мира предзнаменования. Кто нам помог, кроме Бога, – не знаю. Но рассосалось! Два раза горело наше московское Сити, но в целом мир остался целым. Фонил, разбуженный американами, Ближний Восток: Магриб с Левантом. Французская Европа культурно противостояла Европе Немецкой. Никто в этом междусобойчике не смотрел на высокий флаг Бывшей, но Британской империи. Мама ссорилась с папой. Они стали ссориться, как переехали в Питер. Это плохой город. В нем часто случались революции.

3. Война как фактор развития

Роль войн и революций в развитии человечества была известна еще до создания исторического материализма К. Марксом и Ф. Энгельсом в середине 19-го столетия. «Невозможно приготовить яичницу, не разбив яиц». Невозможно резко изменить жизнь не важно, идет ли речь об отдельном человеке, социальной группе, государстве или социосистеме в целом – без преодоления сопротивления обычаев и традиций, установлений и законов устоявшегося порядка. Первый закон Ньютона, примененный к общественным отношениям, гласит, что система, на которую не действуют внешние силы, сохраняет свое состояние неизменным. За редчайшими исключениями к развитию нас вынуждают внешние вызовы, самым сильным из которых является организованное насилие – война или ее угроза.