Сумма стратегии - Переслегин Сергей Борисович. Страница 38
- Военная диалектика – это умение рассматривать военные операции как преобразование противоречий. На практике это может привести к тому, что диалектик потеряет всякий интерес к текущим операциям, увлекшись тонкими проблемами «следующей войны».
– Базовым триалектическим противоречием является противоречие между покоем (статикой), движением (динамикой) и переходом (спонтанностью).
Триалектическое мышление произвольно и рефлексивно, требует личной ответственности мыслителя. В действиях американских конструкторов миропорядка – Ф. Рузвельта и Д. Кеннеди прослеживаются элементы 3-лектики.
- Системные операторы упорядочивают мышление и позволяют работать с той или системой, не упуская из сферы внимания ничего значительного. Любую военную теорию можно рассматривать как системный оператор, организующий стратегическое мышление.
- Форматом мышления называется способ когнитивной соорганизации социосистемных процессов. Формат задает структуру и функционал всех общественных институтов, включая военные организованности.
- Первичный формат мышления слабо структурирован, такими же слабо структурированными получаются соответствующие ему военные силы. Войска подчиняются только своему командиру, который не может быть сменен или отозван, и снабжаются за счет местных ресурсов. Они не могут решать каких-либо позитивных задач, но могут препятствовать чужому контролю над территорией и обладают способностью выживать в условиях всеобщего разложения.
- Античный формат мышления привел к расцвету стратегии и военного дела, но «неоантичные» армии в условиях сегодняшнего дня – это безжалостное применение оружия массового уничтожения, огромные потери – и колоссальные результаты, может быть, с полной перекройкой карты мира.
– Делаются попытки возродить войска схоластического формата мышления в виде очень малых сверхпрофессиональных «частей быстрого реагирования». Речь идет об очень хорошо подготовленных бойцах в полном защитном вооружении, практически неуязвимом для стрелкового оружия. Эти бойцы получают в реальном времени полную информацию о поле боя, причем информационная система интегрирует данные от всех источников – солдат, беспилотных и пилотируемых летательных аппаратов, космического мониторинга, данных с радаров и тепловизоров и т.д. Опыт военных кампаний НАТО в Ираке и Ливии показал высокую эффективность современного тяжеловооруженного рыцарства.
- Научный формат породил миллионные массовые армии и концепцию тотальной войны, принципиально отвергающей любые этические ограничения.
Глава 3. Война в пирамиде Знаний
Поскольку война является критическим социосистемным процессом, хотя и иллюзорным, она обладает способностью «собирать» человеческие деятельности: знания, и умения, технологии и организованности, личные интересы и коллективные идеалы, глобальные проекты и локальные планы, общие замыслы и частные «хотелки», – в определенную целостность.
«Война – это обычная жизнь, только ускоренная», – часто говорили фронтовики.
Победа в войне подразумевает, прежде всего, более высокий, чем у противника, уровень организации и самоорганизации – социосистемных процессов. В этом смысле война «проверяет» общество не только на жизнестойкость, но и на развитость – технологическую, экономическую, социальную, культурную. В ходе войны потенциальные возможности общества и государства реализуются, превращаясь в социальную «кинетическую энергию», то есть непосредственно в военные усилия: в движение армий, эскадр, финансов, производительных сил, культурных кодов.
Война измеряет совокупный общественный потенциал.
«Когда сайва спрашивает, надо успеть ответить…»
[49]
«Здесь Родос, здесь прыгай!»
[50]
Верно и обратное: любая человеческая активность в той или иной форме представлена в войне и может быть описана через войну. Собирая Знания и технологии, война сама является Знанием и технологией.
Речь идет, собственно, о сложности войны. У. Черчилль справедливо заметил, что такое непростое дело нельзя поручать только военным. Раз уж война является интегратором всех общественных процессов, ею нельзя управлять в сугубо профессиональной логике. «Настоящий солдат» Э. Людендорф доказал это со всей очевидностью.
Э. Людендорф и поражение Германии в Первой Мировой войне В 1917 году, после отставки Э. фон Фалькенхайна [51], Э. Людендорф достиг высшей власти в воюющей Германии. На его счету была блистательная победа под Танненбергом, где Э. Людендорф разгромил 2-ю русскую армию и поставил под сомнение весь стратегический план России. Его талантом и стараниями Восточный фронт Германии и Австро-Венгрии удержался осенью 1914 после Галицийской и Варшаво-Ивангородской битвы. В 1915 году Люденфорф нанес России ряд тяжелых поражений, отбросив русские войска на линию Бреста, что привело впоследствии к революции и выходу России из войны.
Э. Людендорф, без сомнения, был на тот момент лучшим из полководцев Германии. Достигнув высшей власти, как военной, так и гражданской, он поставил весь свой талант на службу армии.
Поскольку Германия никак не могла «достать» своего главного противника – Великобританию – на суше, Людендорф настоял на неограниченной подводной войне. В 1917 году Англии пришлось пережить несколько неприятных моментов: казалось, германская контрблокада становится эффективным средством давления на «владычицу морей». Увы, плохо разбирающийся в связях экономики и политики, Людендорф не учел двух обстоятельств:
Во-первых, германская контрблокада Великобритании повторяла английскую блокаду Германии, но с опозданием на два с половиной года. Поэтому, даже если бы «корсары кайзера» полностью прервали английскую внешнюю торговлю (а до этого в 1917 году было еще очень и очень далеко), коллапс германской экономики все равно наступил бы гораздо раньше, нежели Великобритания утратила бы волю к продолжению войны;
Во-вторых, действия германских подводных лодок нарушали экономические интересы нейтральных государств, то есть Соединенных Штатов Америки. И США действительно вступили в войну на стороне Антанты.
Не то чтобы Людендорф не понимал, что существует такой риск. В конце концов, политики предупреждали его на этот счет. Но, будучи военным профессионалом, он полагал, что США не смогут достаточно быстро создать значимую сухопутную армию и перевести ее через океан. Да и случись такое, боеспособность американских войск, не имеющих опыта Западного Фронта, будет очень низкой.
Далее, Э. Людендорф сосредоточил усилия страны на росте военного производства. Его программа имела полный успех. Но оборотной стороной этого успеха был «блестяще организованный» голод в Германии. В 1918 году сам Людендорф будет вынужден признать: лучшие его войска, прорвав фронт противника, надолго застревали у захваченных продовольственных складов, и никакие приказы не могли заставить солдат двигаться дальше. Кроме того, Людендорф, практически мыслящий военный, требовал производить орудия, пулеметы, боеприпасы, аэропланы (их военная ценность уже определилась). Он, конечно, не считал нужным тратить ограниченные ресурсы Германии на всякие технологические авантюры типа «сухопутных крейсеров» У. Черчилля. В итоге Германия катастрофически – на два года – отстала от Антанты в производстве танков.
Выход России из войны создал для Германии локально благоприятную обстановку: в течение какого-то времени, пока США не создали, не обучили и не развернули во Франции массовую армию, Людендорф впервые за всю войну получил преимущество в силах.
Он довольно своеобразно оценил обстановку. Политически и экономически она была катастрофической, стратегически – очень тяжелой. Но на уровне оперативного искусства все было, скорее, хорошо, а в тактике немецкие войска явно превосходили противника. На этом основании Людендорф сделал вывод, что «в целом все великолепно», и перешел в решительное наступление на Западном фронте.