За горизонтом сна - Дубинянская Яна. Страница 51

— Лили, — подал голос Джерри. — Это ведь ничего не меняет. Мы можем облазить весь дворец… весь город… и найти твоего принца — но зачем? Нам все равно нужно уходить. Признаешь ты это или нет — ты живешь не во СНЕ, а в этой, нашей реальности. Тебе нужно есть и пить… а иначе остается только пустить корни, как предлагает Фрэнк.

— Я ничего не предлагаю! — Фрэнк вышел наконец из ступора. — Сколько можно трепаться?! Я просто заберу тебя отсюда! Я ж не слабак какой-нибудь. Очень даже просто! — Он рванулся к ней.

Лили уже знала этот его прием: взлетаешь в воздух, чувствуешь под ребрами твердое плечо и ничего не можешь поделать! — как тогда, еще в Порт-Селине, возле большой лужи поперек дороги. Метнулась за спину Джерри; тот, конечно, не успел среагировать и определиться, помогать ли Фрэнку. Закрыла лицо локтем и кинулась напролом сквозь колючие кусты.

Парк большой. Забраться подальше, скрыться, спрятаться от них! Ребята будут искать ее максимум до вечера; потом основательно проголодаются и потопают-таки домой. Возможно, рассчитывая вскоре вернуться — но это будет не так-то просто. Скорее всего в Порт-Селине уже знают, что трое подростков пробрались на засекреченный объект. На Кордоне объявлено чрезвычайное положение, алкоголик Сэм наказан, выставлены посты настоящих, подготовленных и опытных охранников. Джерри и Фрэнку вряд ли удастся возвратиться в поселок незамеченными. Им, конечно, ничего не сделают… но и обратно уже не пустят.

Так странно думать о вещах, давно потерявших реальность и смысл. Эжан не понял бы ни слова, если б она попыталась ему обо всем этом рассказать. А что? Может быть, когда-нибудь… когда они уже поженятся, будут растить детей и править Великой Сталлой…

Она выбежала на небольшую поляну и остановилась перевести дыхание. Сердце, казалось, стучало оглушительно — но больше не было слышно ни звука. Если Фрэнк и Джерри и бросились ее преследовать, они безнадежно отстали. Разумеется, долго оставаться здесь нельзя: они запросто найдут ее по следу, проломанному в кустарнике. Нужно отдышаться и пойти дальше — медленно и аккуратно, не повредив ни единой веточки, не примяв травинки. А можно залезть на дерево, и тогда уж точно…

Только бы они ушли до вечера! Чтобы заСНУть не где-нибудь, а там, у пруда…

У края поляны возвышался огромный, чуть ли не с нее ростом, муравейник. Лили засмотрелась на муравьев — крупных, рыжих, деловитых. Интересно: тот, что разбудил ее сегодня утром, — тоже отсюда? Она проследила взглядом за муравьиной трассой — и вдруг напоролась на нечто странное и абсолютно неуместное здесь.

Под деревом стоял широкий многостворчатый шкаф с прозрачной передней стенкой, разбитой на ячейки. В каждой из них выстроились рядами какие-то яркие коробки, банки, бутылки, пакеты… еще что-то непонятное, но, кажется, съестное. Лили зачарованно подошла поближе и остро почувствовала не столько изумление, сколько здоровый волчий голод.

Конструкция казалась монолитной и накрепко запертой. Но когда Лили поднесла руку к ближайшей ячейке, закрывавший ее прозрачный прямоугольник сам собой отъехал в сторону; на срезе он был не толще бумажного листа. Она сунула руку внутрь и судорожно — вдруг закроется и придавит запястье?! — выхватила первое, на что наткнулись пальцы.

Длинная золотистая булочка, разрезанная вдоль и чем-то нашпигованная — однако затянутая пленкой, по которой и ногти, и зубы скользили без всякого успеха. Лили чуть не расплакалась от досады, прежде чем догадалась потянуть за красную ниточку, свисавшую сбоку. Пленка скрутилась прозрачным серпантином, и на волю вырвались тепло свежеиспеченного хлеба и потрясающий, безумно вкусный запах…

Лили жевала жадно и самозабвенно. Она понятия не имела, как называются продукты, начинявшие сандвич, — в Порт-Селине не достать ничего подобного, даже у торговцев дефицитами из города. Она забыла о поломанных кустах, о погоне, обо всем на свете… почти обо всем…

Эжан. Кормят ли чем-то столь же вкусным во дворце Великой Сталлы?..

…и не искала объяснений удивительной находке.

— Лили!

Она обернулась, глотая последние крошки — еще! — и увидела, как из кустов выкатился Фрэнк в драной футболке, с листьями и веточками в буйных волосах. Через несколько секунд показался и Джерри — он едва держался на ногах и дышал с хриплым свистом, словно умирающий марафонец.

Лили улыбнулась. Теперь ей вовсе не нужно прятаться от них.

— Вы боялись, что кончились продукты, — облизнувшись, сказала она. — Вот.

Фрэнк подошел поближе.

— Ни фига себе! — протянул он. — Ну и кладовочка, супер! Сейчас отомкнем. — Он полез в карман и выудил длинную изогнутую железку.

— Не надо, — сообщила Лили. — Оно само открывается.

Она подошла к шкафу, придирчиво осмотрела содержимое нескольких ячеек и, выбрав точно такой же сандвич, уже спокойно, неторопливо вынула его. Подумав, прихватила булькнувший пакет с изображением яблока.

— Супер! — восхищенно повторил Фрэнк и полез следом.

— Тех… ноло… гии… ЭВС… — задыхаясь, выговорил Джерри. — Я читал. Но откуда… оно… тут?..

Фрэнк уже набил полные щеки сандвичем и, присев на корточки, откупоривал яркую высокую банку, которая даже внешне имела мало общего со стандартными порт-селинскими полумясными консервами.

— Наверное, склад для охранников Кордона, — невнятно предположил он.

— Вряд ли. Кордон сейчас прак… тически не финансируется. — Джерри взял пакет сока, отхлебнул и заговорил свободнее. — Да и кто бы стал устраивать пункт снабжения прямо на территории секретного объекта?

— Думаешь, это спящих так кормят? — Фрэнк захохотал.

— Нет, конечно. Но смотри: и упаковка продуктов, и сама сборная конструкция на элементах… В наше время ни одна структура не может позволить себе такие технологии…

— Гонишь! Кто-то, значит, может… Гляди, сгущенка!!!

Им уже не было до нее никакого дела.

Лили распечатала сандвич и, пережевывая теплое воздушное тесто с хрустящей корочкой, направилась прочь с поляны.

И вовсе не обязательно продираться напролом через кусты. В парке много аллей… правда, и они сплошь позарастали травой и кустарником, но идти по этим бывшим дорожкам все-таки гораздо легче. А их расположение Лили представляла себе прекрасно — это раньше она не могла сориентироваться в трех порт-селинских улочках. Но, гуляя с ней здесь позавчера, Эжан специально обращал внимание принцессы на дорогу, чтобы она в случае чего не заблудилась в парке… И разве можно было не запомнить? Все, до самой узкой тропинки…

Эжан… Наконец-то можно думать только об Эжане.

Этой ночью они не стали бродить по парку. Просто сидели у пруда, черного и гладкого, усыпанного колеблющимися звездами… На том самом месте, где лежит сейчас клетчатое одеяло, — когда она вернется к пруду, сразу сядет там и до самого вечера будет вспоминать и проговаривать каждое слово…

О чем они только не болтали! О звездах и о повадках золотых рыбок; об истории Великой Сталлы, которую будущей королеве не мешало бы выучить назубок, и о завтрашнем, еще не написанном периоде этой истории; о магии и науке; о фехтовании и дамской моде; о любимых книгах Эжана, которых она не читала, и о фильме про Веронику, которого он не видел; а больше всего о детстве, о его днях, ночах и мгновениях, общих для них обоих… о СНАХ.

А потом Эжан спохватился: фрукты и сладости, ждущие в беседке! Не так-то просто было принести их сюда — самому, чтоб не прознали пажи и слуги!.. Ильмийские апельсины и аталоррская пастила… ты никогда такой не ела… представляешь, а я ведь раньше думал, что ты из Аталорра!

Принцесса Лилиан…

И они вошли в беседку, где пели в темной зелени сверчки и тускло поблескивали серебряные ручки подноса… И Лили хотела взять апельсин — но как его чистить, руки ведь станут липкими, а Эжан…

Эжан сел, и его голова оказалась на уровне ее груди; дремучие волосы, которые наконец-то можно погладить, взлохматить, накрутить на палец… Она попросту дурачилась — смешной, ненаглядный, мой! — а он вдруг запрокинул голову… Огромные глаза с маленькими искорками в бездонной черноте… длинные-длинные ресницы…