De Aenigmate / О Тайне - Фурсов Андрей Ильич. Страница 142

По мере углубления сотрудничества и осуществления различного рода региональных «рамочных» операций и целенаправленных проектов планируется создание соответствующей параллельной сетевой структуры с такой юридической, административной и налоговой унификацией, которая приведёт вообще к стиранию проблем правового порядка, при которой еврорегион может приобрести собственную административную и налоговую системы. И децентрализация власти создаёт для этого крайне благоприятные условия.

В настоящее время АЕПР объединяет более 160 регионов, ими охвачены почти все приграничные территории Европы, занимающие более 40 % её площади, на которой проживает около 32 % населения [681]. Благодаря созданию еврорегионов ФРГ фактически получила возможность распространять своё влияние на те территории, на которые она претендовала или которыми владела в довоенное время. В данный процесс вовлечена и Россия, в которой на средства Евросоюза в рамках программы ЕС «Добрососедство» реализуется 6 проектов в Северо-Западном регионе в Калининградской, Ленинградской, Архангельской и Мурманской областях, а также в Санкт-Петербурге и Республике Карелия.

Активно развивается наряду с этим и более широкое «проектно-сетевое сотрудничество», моделью которого стало Альпийско-Адриатическое рабочее сообщество (Альпы-Адриа), объединившее 19 регионов и стран с населением в 43,5 млн человек (Бавария, швейцарский кантон Тесин, итальянские Ломбардия, Трентино-АльтоАдидже (Южный Тироль), Фриул-Венеция, Эмилия-Романья, пять австрийских и пять венгерских земель, а также Словения и Хорватия (которые стали членами сообщества, ещё пребывая в составе Югославии). Поскольку данное сообщество занимает центральное место между альпийским и дунайским мирами, это позволяет германскому бизнесу контролировать ключевые зоны Европы, распространяясь и включая в сферу своего влияния большую часть Балкан, Дунай и выход к Адриатике. Недаром Альпы-Адриа некоторые исследователи называют «троянским конем» Германии, способствующим открытию границ и свободному перемещению людей и идей. Ещё одна цель руководства объединения заключается в том, чтобы научить его членов «быть гражданином рабочего сообщества альпийских стран».

Особой формой межрегионального трансграничного сотрудничества стало объединение «Четыре мотора для Европы», куда вошли экономически самые развитые регионы — Баден-Вюртемберг (Германия), Ломбардия (Италия), Каталония (Испания) и Рона-Альпы (Франция). Существуют и более широкие программы — ИНТЕРРЕГ I, II, III и др., распространяющиеся на целый ряд регионов, которые могут быть разделены между собой и морями. Здесь уже «сетевое» сотрудничество приобретает всеохватный характер, разделяя европейский континент исключительно в соответствии с экономическим критерием. Среди данных программ — «Программа средиземноморской интеграции», связывающая французские Южные Пиренеи с Северной Португалией, а Ломбардию — с Каталонией; «Атлантическая Арка», протянувшаяся от Ирландии и Уэльса до испанской Галисии и Португалии; «Альпийская конвенция» и др. Подобные программы позволяют городским и региональным властям совместно с европейскими институтами планировать международные контакты, полностью обходя национальные структуры и превращая интеграцию действительно во внегосударственный процесс, а «Европу регионов» — в «Европу измерений».

Наконец, третье направление немецкой стратегии ставит целью дробление европейской территории на множество этнолингвистических образований, подчинённых одному общему центру. Речь идёт о создании Европы этнорегионов, значительная часть которых находится на приграничных территориях. В её реализации главную роль играет ещё одна «подставная фирма» Германии — Федералистский союз европейских этнических меньшинств (ФСЭМ) [682], работающий в тесном взаимодействии с АЕПР. Основанный одновременно с Советом Европы ещё в 1949 г. в Версале в рамках общей политики «защиты прав человека», он представляет собой формально независимое объединение (неправительственную организацию), однако значительную финансовую поддержку он получает от МВД ФРГ, которое определяет и состав участников ежегодно проводимых им конгрессов (очередной конгресс состоится в мае 2012 г. в России). В Германии находится и штаб-квартира Союза — во Фленсбурге.

ФСЭМ объединяет сегодня 90 организаций из 32 стран Европы и бывшего СССР, поддерживает контакты с депутатами ЕС, имеет консультативный статус при СЕ и работает в тесной связи с американским институтом «Проект по этническим отношениям», который также действует в рамках СЕ и поддерживается Госдепартаментом США [683].

Надо подчеркнуть, что ФСЭМ крайне осторожен и всегда подчёркивает, что выступает активно против сепаратизма и любого насильственного нарушения границ, не допуская в свои ряды такие организации, которые могли бы его скомпрометировать. Однако своей целью он ставит достижение полной эмансипации этнических групп в рамках политики расширения самостоятельности еврорегионов. В современных условиях, когда с переходом к глобальному управлению идея национально-государственного суверенитета подвергается последовательной компрометации, а вместе с ней сводится на нет и политическая идея нации, идея этноса предстаёт в качестве её замены, принимая форму принципа отстаивания прав меньшинств.

Этот принцип последовательно встраивается Германией в реализацию её стратегии Европы регионов. Поскольку ФРГ считается моноэтническим государством, его воплощение не угрожает её территориальной целостности, зато позволяет поставить вопрос о правах немецких меньшинств за пределами страны. В отношении же других европейских государств он срабатывает как детонатор. Как указывал один из немецких политиков, «необходимо выделить этнический субстрат из его государственной оболочки, прежде чем приступить к новым комбинациям» [684].

В этом отношении связь Союза с АЕПР играет крайне важную роль, поскольку растущая самостоятельность еврорегионов создаёт условия для расширения прав этноменьшинств, проживающих по обе стороны границы, а требование достижения единства этноса, в свою очередь, оправдывает необходимость стирания границ между приграничными регионами.

Соответствующие документы, призванные ввести принцип широкой защиты прав меньшинств в общеевропейскую политику, были разработаны в недрах ФСЭМ ещё в 1960-е гг., но к реализации в жизнь этих программ приступили в начале 1980-х гг., одновременно с воплощением проекта регионализации. Осуществить это было поручено премьер-министру Баварии Альфонсу Гоппелю, выступившему в 1984 г. с инициативой создания всеобъемлющего кодекса в защиту прав меньшинств и предложившему для этого целую серию мер. Однако тогда эта программа не прошла, так как выглядела слишком новаторской. Вторая попытка была предпринята в 1990 г. графом фон Штауффенбергом, работавшим также в тесном контакте с ФСЭМ и представившим на его очередном конгрессе в Мюнхене новую, слегка изменённую программу. Но и на этот раз она не была принята в силу того, что многие европейские парламентарии были обеспокоены теми серьёзными изменениями, которые программа требовала внести во внутреннюю жизнь их государств. Наконец, программа была предложена вновь уже в 1993 г. немцем Зигбертом Альбером, который для облегчения её прохождения в европейских инстанциях разделил её на четыре проекта, два из которых были приняты к обсуждению.

Эти два важнейших документа — «Хартия региональных языков и языков меньшинств» СЕ 1992 г. и «Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств» СЕ 1994 г. — и заложили правовую основу для строительства «нового этнического порядка» по-германски.

Оба документа совместно создают условия для осуществления этнической федерализации, поскольку обязывают государства не только способствовать поддержке меньшинствами своей самобытности, но и разрешать использование региональных языков во всех сферах деятельности — в образовании, управлении, юридической, административной, социально-экономической, а также в сфере финансового и банковского регламентирования. Не случайно член юридической комиссии ФСЭМ Г. Коон ещё в 1988 г. сделал следующее заключение: «Защита, разработка и продвижение региональных языков и языков меньшинств являются центральным вопросом политики в Европе и для Европы».