Сербия о себе. Сборник - Коллектив авторов. Страница 18

Сербские беженцы из Хорватии. 1995 год

Заключение

Реляционный и интерактивный подход, в самых общих чертах изложенный выше, в отличие от указанных мифов и заблуждений не претендует на отображение «подлинной картины действительности», равно как и не ставит своей целью утвердить всеобъемлющую теорию национализма на территории бывшей Югославии. Его устремления менее претенциозны и имеют два направления. Напоминая о сложной взаимозависимости противоборствующих концепций действительности внутри узла установившихся взаимоотношений и об их неразрывной связи с общим глобальным и диахроническим контекстом, реляционный подход может помочь преодолеть мифы и однобокость при объяснении природы будущих конфликтов. В то же время этот подход предлагает метод детального исследования роли структурных причин и непредвиденных исходов, а также намеренных и непроизвольных последствий общественной и политической деятельности в ходе трагического крушения Югославии.

Литература:

Alterman, Eric (1999), «Untangling Balkan Knots of Myth and Countermyth»,The New York Times, July 31.

Anzulović, Branimir (1999), Heavenly Serbia: From Myth to Genocide, Hurst & Company, London.

Bennett, Christopher (1995), Yugoslavia’s Bloody Collapse, Hurst & Company, London. (1999), «Comment: Serbia’s War With History», Institute of War and Peace Reporting (Published on April 19, 1999).

Богдановић, Мира (1994), «Модернизацијски процеси у Србији у ХХ веку», в Србија у модернизацијским процесима ХХ века, Институт за новију историју Србије, Београд, 35–58.

Brubaker, Rogers (1996), Nationalism Reframed. Nationhood and the National Question in the New Europe, Cambridge University Press, Cambridge.

Brubaker, Rogers (1998), «Myths and Misconceptions in the Study of Nationalism», Hall, John A. ed., The State Nation. Ernest Gellner and the Theory of the Nationalism, Cambridge University Press, Cambridge, 272–306.

Cerović, Stojan (1999), «Comment: Serbia Seeks An Exit from History», Institute of War and Peace Reporting (Published on September 6, 1999).

Denić, Bogdan (1996), Etnički nacionalizam. Tragična smrt Jugoslavije, Radio B92, Beograd.

Drakulić, Slavenka (1999), «We Are All Albanians», The Nation, June 7.

Fisk, Robert (1999), «Taken in by the NATO line», The Independent of London, June 29.

Glenny, Misha (1992), The Fall of Yugoslavia, Penguin Books.

Голубовић, Загорка (1995), «Национализам као доминантни друштвени однос и као деспозиција карактера», в Голубовић, Загорка, Бора Кузмановић и Мирјана Васовић, Друштвени карактер и друштвене промене у светлу националних сукобаб Институт за филозофију и друштвену теоријуб «Филип Вишњић», Београд, 133–167.

Grmek, Mirko et al., eds. (1993), Le nettoyage ethnique: documents historiques sur une idéologie serbe, Fayard, Paris.

Johnstone, Diana (1999), «Holocaust Relativism. ‘Hitler’ analogies betray both past and present», Extra! (The Magazine of FAIR, Fairness and Accuracy in Reporting) July – August. (http://www.eGroups.com).

Kaplan, Robert D. (1993), Balkan Ghosts: A Journey Through History, St. Martin’s, New York.

Kaplan, Robert D. (1999), «Why the Balkans Demand Amorality», The Washington Post, 28 February.

Kaser, Karl and Joel M. Halpern (1998), «Historical Myth and the Invention of Political Folklore in Contemporary Serbia», The Anthropology of East Europe Review, Vol. 16, № 1, Spring, 59–68.

Magaš , Branka (1993), The Destruction of Yugoslavia, Verso, London and New York.

Malcolm, Noel (1994), Bosnia, a Short History, Macmillan, London and Basingstoke.

Malcolm, Noel (1998) Kosovo, a Short History, Macmillan, London and Basingstoke.

Meštrović, Stjepan G. (1993), Habits of the Balkan Heart: Social Character and the Fall of Communism, Texas A & M University, College Station.

Meštrović, Stjepan G. (1994), The Balkanisation of the West: The Confluence of Postmodernism and Postcommunism, Routledge, London and New York.

Minnich, Robert Gary (1993), «Reflections on the Violent Death of a Multi-Ethnic State: a Slovene Perspective», The Anthropology of East Europe Review, Vol. 11, № 1–2, Autumn, Special Issue: War among the Yugoslavs.

Перовић, Латинка (1996), «Бег од модернизације», в Попов, Небојша (прир.), Српска страна рата. Траума и катарза у историјском памћењу, Република, Београд, стр. 119–131.

Posa, Christina (1998), «Engineering Hatred: The Roots of Contemporary Serbian Nationalism», Balkanistica 11, 69–77.

Povrzanović, Maja (1993), «Ethnography of a War: Croatia 1991–92», The Anthropology of East Europe Review, Vol. 11, № 1, Autumn, Special Issue: War among the Yugoslavs.

Puhar, Alenka (1994), «Childhood Nightmares and Dreams of revenge», the Journal of Psychohistory, 22(2), Fall (http://www.psychohistory.com).

Слапшак, Светлана (1994), Огледи о безбрижности. Српски интелектуалци, национализам и југословенски рат, Радио В92, Београд.

Srbljanović, Biljana (1999), «Ojkaca Culture», TV Entertainment Meets the Twilight Zone: A Special Media Focus Look at the Serbian TV Entertainment Industry, Institute of War and Peace Reporting.

Stokes, Gale 1997 (1993), «The Devil’s Finger: The Disintegration of Yugoslavia», Three Eras of Political Changein Eastern Europe, Oxford University Press, Oxford, New York, 109–143.

Тили, Чарлс (1997), Суочавање са друштвеном променом, Филип Вишњић, Београд.

Todorova, Maria (1997), Imaging the Balkans, Oxford University Press, New York and Oxford.

Vickers, Miranda (1998), Between Serb and Albanian; A History of Kosovo, Columbia University Press, New York.

Vudvord, Suzan (1997), Balkanska tragedija. Haos I raspad posle hladnog rata, Filip Višnjić, Beograd.

Vujačić, Veljko Marko (1995), Communism and Nationalism in Russia and Serbia, PhD dissertation, University of California at Berkeley.

Перевод Евгении Потехиной

Внутренняя политика

Дубравка Стоянович

Порочный круг сербской оппозиции [79]

До 1990 г., согласно основным критериям [80], Югославия относилась к государствам реального социализма. Однако известная специфика югославского коммунизма [81] обусловила и его специфичную «имплозию» и иное посткоммунистическое развитие. Политическая система реального социализма не была низвергнута в результате массового бунта населения, как это произошло в других странах Восточной Европы, где коммунистический режим был упразднен, а «власти» и «оппозиции» пришлось сесть за стол переговоров. В Югославии бунта не было, и создается впечатление, что ритм политических преобразований скорее задали перемены в Восточной Европе, чем глубокий экономический и общественный кризис. Эти особые обстоятельства, связанные с кризисом государства, повлияли и на положение возникавших политических партий, на их характер, тип, политические и идейные установки. Поэтому вначале необходимо обозначить хотя бы некоторые особенности, присущие политической ситуации в Сербии и Югославии в конце 1980-х гг.

Предпосылки плюрализма

I. Коммунистический режим в Сербии и Югославии укоренился глубже, чем в других странах европейского востока, и пользовался значительно большей поддержкой в обществе, чем режимы остальных периферийных государств «реального социализма». В пределы Югославии не вторгался «русский танк», насаждая социализм, здесь произошла аутентичная революция, которая в облике народно-освободительной борьбы вышла победителем в гражданской и мировой войне. У массовой поддержки революционных преобразований были народные корни в социально слабо стратифицированном, преимущественно аграрном обществе, которое в прекращении только что начавшихся гражданских противоречий видело возможность создания эгалитарной модели. Тем самым подтверждается тезис о том, что неразвитые общества из-за длительности промежутка между началом реформы (индустриализации, модернизации и создания правового государства) и ее первыми результатами стремятся вернуться к дореформенной общественной модели, а их радикальные элиты формулируют это как «проект ускорения истории и сокращения пути развития», на базе которого создана модель революций ХХ века. Идейные корни этого политического проекта уходят глубоко в историю политических идей в Сербии. Это идейное направление с непрерывной преемственностью еще со времен Светозара Марковича (1846–1875) определяло народническую концепцию революционных преобразований, задачей которых было во имя будущего выдвинуть старую модель общественного равноправия и на этом основать «новый, а по сути анахронический» порядок. Продолжительное существование этих концепций в истории политических идей в Сербии является самым убедительным доказательством их социального, политического и исторического происхождения.