Содержательное единство 2001-2006 - Кургинян Сергей Ервандович. Страница 110

А почему это в ней идеи не будут рождаться и идейные социальные группы не начнут возникать (это, как мы помним, основное условие недопущения тоталитаризма)? Значит, они будут возникать. И их надо будет давить. А идеи выкорчевывать. А как? "Джузеппе, как ты меня любишь?" Значит, с помощью полиции, которая будет выкорчевывать не враждебные смыслы, а смыслы вообще. И с помощью информационной кампании, которая будет базироваться не на проповеди какого-то смысла, а на сознательном затягивании в бессмыслицу (жестком затягивании, ибо нужна профилактика против любого смыслообразования).

Это что – не рабство? Не несвобода? А знаете, как это все называется? Это и есть постмодернизм в политическом значении данного термина! Значит, начинается все скворцами, верещащими про либерализм и свободу (фаза #1), а кончается специфической публикой, которая заявляет:

Эй, довольно скулить про скворчонка в груди!

Гриль из этих скворчат наш гран-при. Се ля ви!

Мы скворчатиной вскормим мясников бытия.

Отсекут они смысл и оставят тебя,

Изнь…

То есть жизнь, лишенную какой-либо смысловой заданности. Причем абсолютно лишенную любой такой заданности… Цитирую здесь свою собственную поэтическую драму "Изнь".

Я даже не буду экстраполировать, во что это обернется. Я просто вижу, что к этому идет. Что фон хайеки, попперы, арендты, гайдары и иже с ними – это фаза #1, которая сознательно волочет за собой фазу #2. Под вопли о свободе свобода исчезает на фазе #1, ибо вместо нее навязывают нечто другое, грубо говоря, не "свободу для", а "свободу от".

Ты свободен быть один, но ты не свободен быть вместе. Ты свободен не верить, но ты не свободен верить. Или объединяться для отстаивания своей веры. Веры или чего-то другого – ценностей, смыслов, неважно. Начнешь объединяться – стукнем по рукам. Начнешь сопротивляться – направим беспощадную (но абсолютно бесценностную и потому нетоталитарную) полицию самого что ни на есть тайного образца.

Великий Инквизитор Шиллера или Достоевского – он хоть прямо говорил: "Тленью, но не свободе". Все эти борцы с тоталитаризмом – они ведь обратное говорят, а делают именно это.

Но я еще ненадолго вернусь к квартире и всему прочему. Что получается? Если у меня при ужасной тоталитарной советской власти была квартира и никто ее не мог отобрать (а теперь отобрали – и хрен их разберет, почему)… Если у меня была машина и я мог с ней что угодно делать (а теперь ее угнали)… Если у меня была дача, и опять – хошь продавай, хошь что (а теперь ее сожгли)… То почему я должен ощущать себя теперь более свободным, чем тогда? Даже просто на материальном уровне? Потому что у кого-то другого есть супердача и супермашина? Странная логика, согласитесь!

Чтобы быть свободным, я должен быть причастным чему-то. Это и есть "свобода для"… Чтобы быть причастным – я должен иметь средства реализации этой свободы, инфраструктуру, аппараты, технологии, возможности. Если я от всего этого отчужден, то почему я свободен?

Если я вижу, что моя цивилизация (предположим, Запад) гибнет от этого отчуждения, задыхается и разлагается в отсутствие смысловых перспектив, если я вижу, что эти перспективы отсекаются вполне определенными мясниками, если я вижу, что на месте этих перспектив поселяется просто смерть, то почему я не буду бороться? Потому что это тоталитарно?

А сидеть и ждать смерти? Ждать очередного концлагеря? Это по Арендт, по фон Хайеку? Это, как Федор Михайлович говорил, "супер флю"?

Суверенитет личности, говорите? Личность – она ведь как общество… Она того… Это самое… Огород… На нем ведь рядом – сорняки и огурцы с помидорами. Будем устраивать свободную конкуренцию сорняков с овощами? Знаете, как это называется? Акультурация, декультурация, как удобнее. Что, пропалывать нельзя, потому что тоталитарно? А не пропалывать – либерально? Что за подрывное тяготение к дикости? Что оно напоминает-то? А вот что!

Та же Ханна Арендт признает, что для фашизма идеология – это осуществление заповедей Природы. А для коммунизма (она аккуратнее пишет – "в советском варианте") – это реализация воли Истории. И, мол, что Природа, что История. Ни фига себе! Для Ханны Арендт что в лоб, что по лбу – что Природа, что История. А для меня – нет. И для Гегеля, и для Канта, и для Платона, и, что бы ни говорили, я убежден, для Аристотеля, для Спинозы, Декарта…

Потому что люди мы постольку, поскольку восстаем против природы. И началось это не в светское Новое время.

Это началось с идеи личного Бога, завета между Богом и человеком.

Это на следующем (вполне преемственном) этапе вылилось в богочеловеческое восстание против природы. И это тоже все понимают.

Это и стало Историей.

Это создает пути в Истории, а значит народы. Вы все это хотите уничтожить? Так прямо и говорите! Но не делайте вид, будто вам что История, что Природа. Тут либо-либо.

Ханна Арендт издевается над идеологиями. Она говорит, что они безвредны и безопасны, пока в них никто не верит всерьез. Она это распространяет на Законы Моисея и проповедь Христа – в них тоже не надо верить всерьез? А как, как в них надо верить? "Джузеппе, скажи, как?"

Как бывает со всеми идущими до конца фанатиками, у Ханны Арендт "за здравие" плавно перетекает в "за упокой". Это только начинается все со Сталина и Гитлера. Это тут ее цитируют и обласкивают, а Боннэр гордится, что она лауреат премии имени Ханны Арендт. А если хоть на шаг дальше? Ханна Арендт ведь считает, что парламентская республика беременна тем же злом. И что только небольшое пространство древнегреческого государства-города было пространством свободы (как мы понимаем, опирающимся на рабов).

Ханне Арендт нравится очень многое, что никак не соотносится с нормативным либерализмом. И якобинский клуб с диктатурой гильотины, и Парижская коммуна, и Советы в России (особенно в 1905 году, когда не было огосударствления). Больше всего ей нравятся идеи Т.Джефферсона, одного из отцов-основателей США, по поводу элементарных республик, нуклеарных ячеек американского федерализма, общин элементарного типа с гражданским самоуправлением. Она что, не понимает, что все эти микросистемы не релевантны современному миру?

Хорошо, предположим, что она идеалистка! И ей плевать на релевантность! Но она не может не понимать, что все эти нуклеарные структуры держались только очень накаленным смыслом, что там эти самые идеи принимали очень всерьез. Ну и? Как насчет смыслов, которые хороши, когда их не принимают всерьез (ее же цитата)? В Парижской коммуне что, смыслы не принимали всерьез?

Попробуем рассмотреть все это структуралистски. Вот фашизм – и такие-то функциональные политические особенности (А, Б, С, Д, Е – хватит). А вот сталинизм – и такие-то функциональные политические особенности (А1, Б1, С1, Д1, Е1 – хватит).

Если А = А1, Б = Б1, С = С1, Д = Д1, Е = Е1, то две системы эквивалентны. По-вашему, это научный подход, интеллектуализм высшей пробы? А по-моему, чушь собачья! У социальных систем не 5 и не 10 параметров, а до фига! Внешнее сходство по группе параметров ничего не доказывает по существу.

"Вот две толпы, и они одинаково орут при виде вождя!" Все толпы всегда орут при виде всех вождей! И на стадионах так всегда орут, это законы массового суггестивного поведения. Был бы массовый митинг с участием Рузвельта – так же бы орали!

"Вот аплодируют на съезде Сталину и Гитлеру!" А когда инаугурационной речи Буша аплодируют – что-нибудь другое происходит?

Это все Ромм, "Обыкновенный фашизм", это все казавшаяся ужасно глубокой пошлая хренотень, опирающаяся на принципы подобия, – главное убежище любой ненаучности.

Вам специалисты начинают говорить: "Посмотрите, вот это речь Сталина. Текст, интонация. А вот это речь Гитлера. Текст, интонация. Вы что, не видите, что это нечто диаметрально противоположное? Что у Сталина все подчинено декларативной рациональности ("во-первых", "во-вторых" и так далее). А Гитлер вызывает иррациональную стихию и управляет ею на иррациональных основаниях. Вам специалисты-психологи и больше скажут. Что Сталин – это теология Слова и Отца. А Гитлер – это теология воя и Матери. Что Сталин апеллирует к стихии храмовой, а Гитлер – к шаманистской.