Беседы - Агеев Александр Иванович. Страница 22

— Не могли бы Вы проиллюстрировать сказанное какими-либо примерами?

— Хочу привести один пример: это небольшая иностранная нефтяная компания. Не так давно ее представители встречались со мной и сообщили, что создали совместное предприятие в России — 4–5 нефтяных скважин с небольшой выработкой. Они основательно подошли к своему новому проекту — сократили выпуск продукции, вложили крупные средства в развитие инфраструктуры, купили высокоэффективное оборудование. Когда они стали производить нефть и получать прибыль, то обнаружилось, что российские партнеры, не поставив их в известность, «по кусочкам» продают совместное предприятие другим компаниям, находящимся в собственности российских совладельцев, то есть предприятие, в которое иностранцы вкладывали деньги, уже распродано, по крайней мере, частично. Они обратились в суд и, что обнадеживает, выиграли дело. Не всегда так происходит, но им повезло. Иностранцы вернулись и уволили людей, пытавшихся их обокрасть. Это случилось 2 года назад. Сегодня у них возникла другая проблема — представители местных властей угрожают аннулировать их лицензию. С одной стороны, есть основания полагать, что прежние российские партнеры вновь пытаются украсть у иностранцев компанию, ведь при потере лицензии она будет продана бывшим владельцам. С другой — есть еще одна, техническая причина, делающая позицию иностранцев уязвимой с формальной точки зрения. Дело в том, что большинство российских компаний использует воду для поддержания в канале скважины давления, при котором нефть могла бы выходить на поверхность. Это уже устаревшая технология, требующая высоких дополнительных затрат. К тому же большинство российских компаний сжигает газ, выходящий из скважин на поверхность, что не только приносит убытки, но и вредно для окружающей среды. Иностранная компания использовала усовершенствованную технологию: при помощи современного оборудования газ отводится обратно в канал ствола скважины и используется вместо воды для поддержания давления. Она гораздо более эффективна, предпочтительна с точки зрения экологии. Кроме того, когда всю нефть выкачают, в скважине останется еще неизрасходованный газ, который можно будет использовать на следующей стадии процесса. Однако по техническим причинам, не вполне понятным мне, давление, оказываемое газом, ниже давления воды, а по условиям лицензии компания обязана поддерживать определенный фиксированный уровень давления. Это и стало поводом для возникновения конфликта. Не знаю, как он разрешится. В настоящее время проблема находится на стадии переговоров.

Многие компании, занятые в нефтегазовой промышленности, незамедлительно узнали об этом конфликте, что нанесло большой вред России, негативно повлияло на отношение к ней зарубежных инвесторов.

— Россия стремится уменьшить зависимость от нефтегазового экспорта. Как Вы оцениваете состояние и перспективы России в новой, информационной экономике?

— В мире сложилось мнение, что Россия не способна быть торговым партнером. Это не относится к нефтедобывающим компаниям, которые, впрочем, тоже работают не с максимальной эффективностью. Но у вас еще есть информационные технологии. Это очень перспективная область, о чем свидетельствует мощь российской оборонной промышленности, прежде развивавшейся в условиях полной секретности и не находившей гражданского применения. Теперь эта отрасль выходит на коммерческие рынки. Люди, занимавшиеся прежде разработкой военной продукции, теперь используют свой опыт в производстве гражданских информационных технологий. Некоторые их разработки не имеют аналогов в мире. Рост российской промышленности информационных технологий оценивается в 35 процентов. Это весьма низкий показатель. Он не достигает даже уровня Индии, которая за последние 10 лет создала мощную индустрию программного обеспечения и зарабатывает миллиарды долларов в год. Но основу ее производства составляет довольно рутинный процесс выпуска программного обеспечения. Существующая в России научно-техническая база позволяет создавать компьютерные системы и программное обеспечение на более высоком уровне, чем в других странах.

Приведу только один пример. Вот факсимильная копия газеты «Independent». Этот номер вышел в Нью-Йорке 20 февраля 2001 года, и в этот же день был получен здесь, в Москве. Точно так же я получаю и некоторые другие газеты, что избавляет меня от утомительного чтения их электронных версий. Это стало возможно благодаря небольшому устройству, которое устанавливается на компьютер в любой точке земного шара. Речь идет об изобретении российской компании IBS, возглавляемой господином Карачинским, которое позволяет быстро и дешево рассылать газеты по всему миру. IBS заключила соглашение об электронной рассылке с 45 газетными издательствами и подписала на их газеты 91 отель в разных странах. Это только начало — компания работает в рамках этого проекта лишь несколько месяцев. Вот увидите, через год прессу, пересылаемую их методом, можно будет увидеть на борту самолета, в кают-компании корабля и в Посольствах, а Посольства являются крупными потребителями газет и журналов. Эти же ребята делают программное обеспечение для компании Boeing. IBS продает свой продукт Boeing, исходя из принципа «4х4″ — так они это называют — в 4 раза быстрее, в 4 раза дешевле, не говоря уже о качестве, которое исключительно важно. IBS продает свою продукцию еще и IBM, а чтобы что-то продавать IBM, нужно производить действительно хорошую продукцию. Эта российская компания торгует также с CitiBank и CS First Boston Bank, продает программное обеспечение другим ведущим мировым корпорациям. Все начинала горстка людей, а сейчас персонал IBS вырос до 1 350 человек. Каждый месяц они увеличивают его численность на 20 человек, выбирая их из 300 соискателей. Теперь это компания мирового класса, пусть и относительно небольшая. IBS неимоверно успешно проникает на западные рынки, несмотря на высокую конкуренцию. Но это лишь начало. Эта область будет развиваться за счет инвестиций в российские оборону и образование. Здесь нужны даже не крупные вложения, а скорее — хорошие головы, и они в России есть. Имеются и необходимые навыки, и умение действовать на рынке. Самое трудное, пожалуй, — выйти на мировые рынки, но и это начинает получаться.

— Что же нужно, на Ваш взгляд, сделать, чтобы Россия стала более привлекательна для иностранного бизнеса?

— Необходимо укреплять доверие иностранных инвесторов, зарубежных партнеров России. Самой крупной проблемой в этой области большинство предпринимателей назвало бы отсутствие действенной системы исполнения существующих законов, которые очень часто не работают. Суды, по всей видимости, испытывают давление со стороны местных властей и крупного капитала.

Другой проблемой первоочередной важности является необходимость реформирования административной системы. В России слишком раздут бюрократический аппарат. Это мощный фактор, сдерживающий развитие бизнеса. Чтобы ваша экономика могла развиваться, ей просто необходима либерализация.

Очень важно также повысить прозрачность деятельности компаний. Некоторые крупные корпорации уже вступили на этот путь.

Последние несколько месяцев Россия ускоренными темпами движется к членству в ВТО, которое чревато для нее определенными последствиями. Российские компании будут вынуждены практически на равных конкурировать с западными, что неизбежно приведет к появлению новых норм и правил, являющихся неотъемлемой частью мировой бизнес-культуры, например, закона об интеллектуальной собственности. Потребуется упорядочить таможенную систему и понизить таможенные барьеры. Но все эти перемены произойдут только тогда, когда в них будут заинтересованы российские компании. Вселяет надежду тот факт, что сейчас они все активнее способствуют такого рода изменениям, выступая в их поддержку.

Очень многое зависит от того, насколько успешно будет воплощена в жизнь амбициозная программа модернизации, предложенная российским Правительством. Уже есть позитивные изменения в налоговом кодексе, идет серьезная работа по реформированию таких областей, как нефтегазовая промышленность, электроэнергетика, железнодорожный транспорт, пенсионная система. Это сложная задача, но важно, что решение ее уже началось, и есть первые положительные результаты.