Слабость силы: Аналитика закрытых элитных игр и ее концептуальные основания - Кургинян Сергей Ервандович. Страница 40

Правда, применение этих команд пока что затруднено.

Это затруднение требует рассмотрения еще одного контекстуального элемента – четвертого по счету (рис.32).

Контекст – элемент №4

Американцы в борьбе с Хусейном не могли не задействовать шиитский фактор в Ираке. Шииты – большинство. И только Хусейн держал в узде это большинство. Причем весьма свирепыми методами. Шииты за это Хусейна ненавидели. Кроме того, они естественным образом (кто больше, кто меньше) ориентированы на Иран – главное шиитское государство на планете.

Американский удар по Ирану не может не создать качественно новую ситуацию для иракских шиитов. И это новое качество неминуемо выстроит новый ареал иранского влияния. Ядерный потенциал Ирана, может быть, и уничтожат. Но шиитский потенциал – увеличат. И не только в рамках самого Ирана. Но и в Ираке, Саудовской Аравии. Да и в других местах.

На сегодняшний день иракский шиитский фактор (в умеренной своей части) находится под контролем одного духовного и политического лидера. Это аятолла Али Аль-Систани. Аль-Систани очень влиятелен. Он не придерживается радикального антиамериканизма. Но он дорожит влиянием. И потому категорически выступает против американских бомбардировок Ирана.

Систани, по мнению экспертов, «может одной фетвой зажечь весь шиитский юг». В этом случае зажженный шиитский юг неминуемо перейдет под контроль Ирана. Ведь бомбардировки американцев сделают Иран не только главной жертвой американского империализма, но и главным борцом с «большим шайтаном». Перейдя под иранский контроль, зажженный шиитский юг образует как бы единое тело хаоса с нынешним «суннитским треугольником».

Систани противостоит как американскому удару по шиитскому режиму в Иране, так и американскому удару по шиитской милиции в Ливане (последнее тоже активно обсуждается). В каком-то смысле (прошу читающих ответственно отнестись к этой оговорке) вся операция США в Иране, буде она состоится, ознаменует собой только изменение позиции Систани, со всеми следующими за этим трансформациями.

А именно – с радикальным изменением размера «тела хаоса», существующего в Ираке. И с такими же изменениями в температуре и «векторе активности» данного тела. Температура повысится. Иранский контроль станет тотальным. Хаос приобретет новые очертания и новое качество.

В самом деле, Национальное собрание Ирака детерминировано позицией блока шиитских религиозных партий «Объединенный иракский альянс». Этот блок партий набрал на выборах 2005 года 48% голосов. Объединенным этот альянс можно считать лишь постольку, поскольку им руководит все тот же аятолла Али Аль-Систани. На втором месте – блок курдских партий (26% голосов). На третьем – партия американского ставленника и тогдашнего премьера Айяда Аллави (14% голосов). У всех остальных партий – 12%. Выборы состоялись 30 января 2005 года.

На следующий день после выборов (буквально на следующий день!) Буш отзывает из Ирака посла США – представьте себе, по имени Джон Негропонте. А 17 февраля того же года фактически назначает Негропонте директором Национальной разведки (иначе это сейчас называют «царем разведки», но об этом чуть позже).

А сейчас – о пятом по счету элементе все того же контекста. А именно – о не вполне протокольных, так сказать, но абсолютно объективных сюжетах, которые стоит рассмотреть отдельно от формальной биографии Негропонте (рис.33).

Контекст – элемент №5

Итак, о гондурасской (а также прочей разной) экзотике...

В Гондурасе Негропонте (и это общеизвестно) занимался окормлением бывших гвардейцев свергнутого никарагуанского диктатора Анастасио Сомосы. Окормление предполагало структурирование бывших гвардейцев в эти самые «эскадроны смерти», иначе называемые... как? Правильно – «банды контрас». Это те самые «контрас», которые прославились в связи с известной операцией «Иран-контрас», которая очень дорого стоила Рейгану и которая раз и навсегда показала наличие связки между радикальными исламистами и некоторой частью американского истеблишмента. Помимо затертых фигур типа Оливера Норта (этих «мальчиков для битья»), в деле был засвечен и отец нынешнего президента, Джордж Буш-старший. Что вовсе не помешало ему в дальнейшем стать президентом США.

Итак, Негропонте создавал «контрас» в Гондурасе, предполагая задействовать их в Никарагуа против победивших сандинистов.

Кроме того, он использовал эти же «эскадроны смерти» для поддержки тогдашнего гондурасского диктатора. Международный суд ООН принял тогда фантастическое решение, признав США – ни много ни мало – спонсором международного терроризма. Негропонте получил тогда статус одного из самых талантливых и безжалостных операторов, использующих «эскадроны смерти» в политических целях. Совершенно ясно, что он находился в связке с Джорджем Бушем-старшим, который был отнюдь не чужим делу «контрас».

Отозвав Негропонте из Ирака (где одновременно с его отъездом Айяд Алави заявил, что Ирак находится на грани катастрофы и может попасть под влияние Ирана, а он, Алави, готов к эмиграции), Буш-младший назначает Негропонте «царем разведки».

Зачем? Вряд ли затем, чтобы Негропонте изменял своему профилю. Видимо, речь идет о другом. Тогда о чем же?

Нам нужен еще один (шестой по счету) контекстуальный элемент. Назовем его «контр-Негропонте» (рис.34).

Контекст – элемент №6

Обсуждение этого элемента потребует рассмотрения неких деталей корпоративной конкуренции.

За кем будет пальма первенства в деле применения «новых контрас»? Армейская верхушка и ее шеф министр обороны США Дональд Рамсфелд не хотят отказаться от своего первенства в этом вопросе. Рамсфелд два года лоббировал и выбивал из президента полномочия по использованию своих «коммандос» и в конце концов получил эти полномочия в связи с борьбой с «Аль-Каидой».

Но речь шла совершенно не об этом. Рамсфелду нужно было другое. И он готов за это бороться. Пентагон в его лице требует полного контроля над боевыми частями ЦРУ. Об этом говорит не кто-то случайный, а Говард Хант, бывший глава директората боевых операций ЦРУ. И не только он.

Так, 27 октября 2002 года военный аналитик газеты «Лос-Анджелес тайме» Уильям Аркин печатает статью, в которой настаивает на том, что под эгидой министра обороны Дональда Рамсфелда осуществляется проект, предполагающий, в том числе, и знаменитую игру по принципу «банда» – «контрбанда» Игра предполагает, что некие группы осуществляют насилие, а другие группы это насилие гасят. В результате такого «диалектического» процесса нечто меняется нужным образом. Фактически, эта технология воспроизводит хорошо известную по 60-70-м годам стратегию напряженности. А также некий тип действий в Латинской Америке, известный под названием «сальвадорского».

Здесь важно не то, что это делается вообще. А то, что это делает Рамсфелд, причем создавая для этого особую организацию – группу PLOG (иначе – группа активных упреждающих мероприятий). В группе для начала есть 100 штатных мест. И ей дан годовой бюджет в 100 млн. долларов. Ни такой бюджет, ни такой штатный состав сами по себе не могут беспокоить ЦРУ. Но тут ведь «лиха беда начало».

1 мая 2005 года Питер Маас публикует в «Нью-Йорк Таймс Мэгэзин» отчет, согласно которому в Ираке созданы полувоенные диверсионные подразделения («эскадроны смерти»). Этот отчет в неявном виде «заточен» на Негропонте, который уехал из Ирака 31 января того же 2005 года. В статье фигурирует Джеймс Стил, который в 80-е годы возглавлял группу из 55 советников – военнослужащих специальных сил армии США, работавших в Сальвадоре. Засвечен также старший советник иракского МВД американец Стив Кастел, который якобы работал по наркотематике, а на самом деле участвовал в тех же операциях «банда на контрбанду».