Боевой Топор [Искупление Путника] - Дуглас Сара. Страница 38

И вот песню подхватило несколько голосов:

Кругом засверкали молнии, загремел гром, но песня не умолкала. Ее подхватывали все новые и новые голоса, и наконец грянул хор.

Облака стали рассеиваться, показалась луна. Она спокойно и торжественно поплыла по ночному небу, заливая своим мирным сиянием лагерь топороносцев. Но пение не стихало.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

К Папоротниковому озеру

Переночевав на ферме, Джек, Фарадей, Тимозел и Ир продолжили путешествие в обществе приобретенного мула, который, не противясь, нес увесистую поклажу из продовольствия, одежды и одеял. Если не считать весело бежавших впереди похрюкивавших свиней, шествие возглавлял Джек, расставшийся сразу после прощания с фермерами с напущенным на себя глуповатым видом недалекого добродушного свинопаса. За ним шагал Тимозел, ведя на поводу мула, а последними шли Фарадей и Ир, которую добрая фермерша снабдила не только платьем с ботинками, но и добротным плащом, оставшимся от почившего свекра. Ветра не было, но шел снег — небывалое явление в Аркнессе в середине месяца Обнаженных Деревьев, — и каждый из путников относил снегопад к числу бесчинств Разрушителя, хотя и не говорил о том вслух.

Маленький отряд под предводительством невозмутимого Джека направлялся к невысоким Папоротниковым горам, отделявшим Аркнесс от Скарабоста. По мере продвижения отряда местность постепенно утрачивала равнинный характер, пока не перешла в беспорядочно разбросанные холмы, и путникам, чтобы не петлять между ними, приходилось преодолевать встречавшиеся препятствия, которые, впрочем, не были труднопреодолимыми, к немалому неудовольствию Тимозела, не имевшего случая даже протянуть руку даме, взятой им под свое покровительство. Мало того, даме не угрожала даже незначительная опасность, и Тимозелу оставалось только мечтать о будущих подвигах, которые прославят его на все королевство, да заботиться на привалах о Фарадей, всякий раз добиваясь для нее существенных привилегий: у костра — самое удобное место, из общего котла — самый вкусный кусок.

Вниманием Тимозела (правда, другого сорта) пользовалась и Ир. Всякий раз после ужина он приглашал ее на прогулку, которая неизменно затягивалась, что наводило Фарадей на неприятную мысль о близких отношениях между молодыми людьми. Тем не менее эта мысль вызывала другую, более интересную, и Фарадей, ложившаяся спать сразу же после ужина, долго размышляла о таинствах отношений между мужчиной и женщиной, смутно представляя себя на ложе с избранником, и засыпала только тогда, когда образы Борнхелда и Аксиса смешивались перед ее мысленным взором.

В то же время Джек, сидя один у костра, предавался собственным размышлениям, всякий раз думая о пророчестве и о взаимоотношениях с Ир, Тимозелом и Фарадей. Стоически перенося увлечение Ир приблудным топороносцем, Джек был уверен, что в надлежащий момент она оставит любовника, чтобы выполнить миссию, предначертанную пророчеством. Тимозел казался Джеку помехой, хотя Огден и Веремунд охарактеризовали топороносца как человека с добрым и отзывчивым сердцем. Однако, побывав в Звездном зале, Тимозел стал излишне самоуверенным. Хорошо, если это излишество ограничится опекой над Фарадей, которой предопределена немаловажная роль в победе над Разрушителем. Для того ей надо выполнить две задачи: одну, о которой ей уже рассказали, — выйти замуж за Борнхелда и предотвратить несвоевременный поединок между единоутробными братьями, — и другую — стать Другом Леса.

Размышления Джека прерывала пара, возвращавшаяся с прогулки. Обменявшись с ним несколькими словами, Тимозел и Ир тут же ложились спать, а Джек еще долго сидел у костра, подкладывая в огонь сухие ветки шиповника, которые можно было набрать, если хорошенько залезть под куст, не побоявшись шипов.

На десятый день путешествия маленький отряд подошел к проходу в Папоротниковых горах. Посчитав, что в теснине может таиться опасность, Тимозел вместе с мулом обогнал Джека и первым вошел в проход. Фарадей устремилась было за ним, но ее остановил Джек.

— Не спеши. Нам надо поговорить. Пойдем, не торопясь, следом за Тимозелом.

Фарадей вопросительно подняла глаза.

— Дорогая, — продолжил Джек, — ты единственная, кому блюстители пророчества полностью доверяют. К тому же тебе одной, кроме нас, известно о предназначении Аксиса, и потому держи язык за зубами. Не говори лишнего Тимозелу. Одним неосторожным словом он может навредить Аксису. Ты понимаешь меня?

Фарадей удивилась. Разве можно что-то скрывать от своего покровителя?

Ир улыбнулась и взяла ее за руку.

— Если ты хочешь поговорить по душам, поговори лучше со мной, — доверительно сказала она. — Я разрешу твои сомнения и сохраню в тайне твои секреты.

— Но я вовсе не собираюсь навредить Аксису, — ответила Фарадей. — Я ничего не говорила о нем Тимозелу и не собираюсь этого делать.

— Вот и хорошо, — одобрительно сказал Джек. — Тем более что завтра, когда мы окажемся на Папоротниковом озере, ты узнаешь и о второй задаче, с которой тебе надобно справиться.

— А почему не сейчас? Я и так долго ждала.

Джек задумался и кивнул.

— Хорошо. Только сначала вспомни, как однажды пели тебе деревья.

Фарадей побледнела, и Джек поспешно продолжил:

— Не стоит на них сердиться. Я уже говорил тебе, деревья иногда норовят выкинуть шутку: скажут часть правды, а остальное придумают.

Слова Джека не успокоили Фарадей. Она с ужасом вспомнила ночное видение, закончившееся гибелью Аксиса.

Заметив ее замешательство, Ир, опередив Джека, мягко сказала:

— Дорогая, деревьям нужен преданный друг, который смог бы объединить скрытую в них энергию с энергией Аксиса. Другом Леса должна стать ты, ибо к тебе, единственной из ахаров, лес отнесся с доверием. Он даже спел тебе песню.

— Мне не нравится лес, — поморщившись, ответила Фарадей. — Он противный, злой. Не хочу иметь с ним ничего общего.

Ир бросила на Джека тревожный взгляд. Джек подошел к Фарадей и обнял ее за плечи. Девушка отшатнулась.

— Не пытайся заставить меня согласиться с помощью чар! — вознегодовала она. Хотя Фарадей относилась к Джеку с симпатией, но его странные загадочные способности ее настораживали.

Джек убрал руку.

— Никто из блюстителей предсказания не станет тебя к чему-нибудь принуждать.

— Вы возьмете свое не силой, так хитростью, — сердито ответила Фарадей. — Ты однажды меня уже обхитрил. Напустив на себя простодушный вид, заманил к самому лесу, который меня до смерти напугал. А теперь ты призываешь меня молчать, ничем не делиться, даже с моим защитником, Тимозелом. Да ему больше нашепчет Ир, которая проводит с ним ночи. Если вам нужен Друг Леса, поищите кого другого на эту роль, — закончив эту приподнятую тираду, Фарадей ускорила шаг, чтобы догнать Тимозела.

Ир рванулась было за ней, но Джек удержал ее.

— Не будем навязчивыми. Вспомнив о страшном видении, Фарадей рассердилась. Оставим на время ее в покое. Повторим попытку у озера. Надеюсь, мы добьемся успеха. Если в ближайшие дни мы не представим Фарадей Матери, наши планы расстроятся.

— Близится вечер, остановимся на ночлег, — сказал Джек, оглядываясь по сторонам.

Место для ночлега сочли удобным: горы защищали путешественников от ветра, а росшие на их склонах кусты могли сойти за сносное топливо. Каждый занялся своим делом: Тимозел стал развьючивать мула, Джек отправился за дровами, а Ир с Фарадей принялись за приготовление нехитрого ужина из запасов, предоставленных путникам радушными фермерами.