От лжекапитализма к тоталитаризму! - Антонов Михаил Алексеевич. Страница 50
Примечательно, что в первой из названных работ отмечается, что сразу после захвата власти нацистами некоторые лидеры партии склонялись к «идее установления полностью корпоративного государства», но затем было решено сохранить существующие структуры, реорганизовав их так, чтобы поставить под полный контроль со стороны государства. При этом вслед за роспуском профсоюзов, руководствовавшихся теорией классовой борьбы, были распущены и объединения предпринимателей, цель которых заключалась в противостоянии требованиям рабочих о повышении зарплаты и улучшении условий труда.
В первой же статье принятого нацистами закона об организации национального труда устанавливалось, что на каждом предприятии с числом работников свыше 20 вводится система «фюрер — ведомые». Обе стороны должны работать совместно ради повышения производительности на общее благо Народа и Государства. Руководитель предприятия вправе принимать решения о его работе, но при этом обязан заботиться о благосостоянии работников. Работники обязаны работать совместно с руководителем в духе солидарности. Предприятие — это целостное образование и в то же время клеточка национальной экономики. Поэтому руководитель предприятия — это не хозяин, который может вести производство так, как он желает, поскольку он — владелец капитала или средств производства. Он лишь наделён теми полномочиями от государства, которые необходимы для функционирования предприятия. И для руководителя, и для работников общее благо должно стоять выше индивидуального.
На всех предприятиях были созданы «советы доверия» (вместо прежних «рабочих советов»), включающие как руководителей, так и представителей работников. Спорные вопросы передавались на рассмотрение специальных правительственных чиновников. Правительство регулировало время работы, размер оплаты труда, продолжительность оплачиваемых выходных дней и отпусков, причём учитывались особенности каждого предприятия, но так, чтобы это не привело к хаосу в стране.
Упоминавшийся выше Трудовой фронт, заменивший профсоюзы (и унаследовавший их собственность) не был частью государственных структур и не подчинялся министру труда. Он был специальным органом, созданным партией для организации трудящихся в соответствии с целями нацизма. Членство в нём формально было добровольным, однако редко кто пренебрегал им. Члены платили ежемесячные взносы. А поскольку Фронт насчитывал 25 миллионов членов, то с учётом прежней профсоюзной собственности он обладал весьма большими финансовыми ресурсами.
«Чтобы не прослыть реакционным, режим старался уравновесить реализацию своих строгих представлений о порядке, которые выразились, например, в отмене права на забастовку или создании единых государственных профсоюзов, — «Германского трудового фронта», примирительными проявлениями своего хорошего отношения к рабочим. Функционеры Трудового фронта при необходимости оказывали давление на предпринимателей, чтобы они шли навстречу законным требованиям работников.
Проводились обследования условий труда на предприятиях и при необходимости предписывались предпринимателям меры по улучшению освещения, вентиляции, обеспечению чистоты на производстве и в быту. Но особое внимание уделялось мерам по повышению производительности труда и эффективности производства. Устраивались соревнования как между предприятиями, так и между работниками, победители получали дипломы, ценные подарки и весомые денежные премии, часть этих средств шла на жилищное строительство. Работники, поставившие рекорды в своей профессии, получали звание Reichssieger (аналоги известного нам «стахановца»), на их примерах воспитывалась трудовая смена. Такие кампании охватывали не только промышленных рабочих, но и ремесленников, рабочих-надомников и крестьян.
Нацисты провозгласили «право на труд» для каждого немца, но вместе с тем и всеобщую обязанность трудиться, в том числе и в том месте и по той специальности, какая в данное время необходима государству. Так, в 1938 году были развёрнуты работы по сооружению укреплений на «линии Зигфрида», и сотни тысяч работников надолго отправились в западные районы страны. Таким образом, идея «трудовых армий» наиболее яркое воплощение получила именно в нацистской Германии. Трудящиеся за свою веру в нацистские идеалы лишались права на свободный выбор профессии, места работы и проживания.
Когда требовалось, чтобы работники мирились с теми недостатками на производстве, которые в данный момент было трудно устранить, функционеры Трудового фронта вели разъяснительную работу, говоря о патриотическом долге, о необходимости напрячь все силы нации для подготовки к справедливой войне за возвращение германских земель и пр. (лозунг «пушки вместо масла»).
Чтобы отвлечь трудящихся от острых социальных вопросов, нацисты проводили свой вариант политики «хлеба и зрелищ», уделяя много внимания организации досуга, развлечениям и спорту. Ежегодно в праздничные туристические поездки за счёт Трудового фронта отправлялись более 6 миллионов человек, из них сотни тысяч — на специально построенных судах по Балтике и Средиземноморью. Примечательно, что часто предпочтение отдавалось бывшим коммунистам, чтобы они убедились в преимуществах нацистского режима. Миллионы участвовали в спортивных секциях, государство содержало тысячи оплачиваемых тренеров. Устраивались спортивные праздники, художественные выставки, дни народных танцев, различные курсы, организовывая людей, и наряду со своими очевидными задачами давать «силу через радость» или утверждать «красоту труда», выполняя также функции контроля и успокоения…
(вспомним итальянские организации «Допо лаворо» —
М.А.
). Работали тысячи кружков художественной самодеятельности, народных театров, фольклорных коллективов и т. д.Национал-социализм претворил в жизнь некоторые невыполненные постулаты демократической революции…»
Так, 1 мая был объявлен праздником — Национальным Днём труда.
Такая демагогическая политика стала, по словам Феста, решающей предпосылкой успеха жёсткой социальной политики Третьего рейха.
«Утрата свободы и социальной самодеятельности, контроль на каждом шагу, заметное сокращение приходящейся на них доли в растущем валовом национальном продукте — всё это мало волновало рабочих; а идеологическими лозунгами их можно было завоевать ещё меньше, чем буржуазию. Главным было чувство восстановленной социальной уверенности после травмирующих лет страха и депрессии. Это чувство перекрывало всё; оно заглушало распространённую поначалу весьма широко склонность к сопротивлению, мобилизовало волю трудиться с высокой отдачей и существенным образом создавало ту картину социального умиротворения, на которую с окрепшей самоуверенностью ссылались новые властители: классовая борьба была не только табу и под запретом, от неё в значительной мере отказались сами её участники. Вместе с тем режим умел продемонстрировать, что он не был господством одного слоя над всеми остальными, в тех шансах роста, которые он давал каждому, он на самом деле проявлял внеклассовый характер. А то, что всё же оставалось от сознания социальной дистанции, сглаживалось политическим давлением, которому подвергались все: предприниматели, рабочие, служащие, крестьяне».
Сводить успех нацистской социальной политики к чувству «социальной уверенности», укрепившемся в немцах, неверно. Не меньшее значение в глазах педантичных немцев имело ощущение порядка, выразителями которого стали нацисты. Демократия насаждала хаос и неопределённость, оскорблявшие немцев сами по себе; поэтому, когда нацисты восстановили дисциплину, иерархию и чёткость во всём, немцы, несомненно, восприняли это как то, что к власти пришли «наши люди».
Борьба с безработицей была поставлена как одна из важнейших задач первого четырёхлетнего плана, разработанного в мае 1934 года. За счёт кредитов Центрального банка было развёрнуто строительство железных и автомобильных дорог, каналов, жилья, промышленных предприятий. Женщинам, занятым на производстве, было предложено заняться домашним хозяйством и воспитанием детей (в соответствии с нацистским лозунгом «Kirche, Kinder, Kuche» — «церковь, дети, кухня»), чтобы освободить рабочие места для безработных мужчин. За это женщинам были назначены пособия и субсидии на приобретение жилья. Широко практиковались общественные и «вспомогательные» работы, плата за которые была ниже, чем на предприятиях, но выше пособия по безработице. Порой продолжительность рабочего дня сокращалась, чтобы на предприятии можно было организовать больше рабочих смен.