От лжекапитализма к тоталитаризму! - Антонов Михаил Алексеевич. Страница 94

По словам Н.Мишина, он, путешествуя по Корее, «часто ловил себя на мысли, что путешествую по нашей стране, которую мы потеряли».

Что же навело его на такие размышления?

Уже сам вид российско-корейской границы впечатлял: по одну сторону — заброшенность нашей земли, по другую — ухоженность корейской. Но это лишь, как говорится, исходная точка.

Россия вымирает, её народ подвержен эпидемиям болезней, которые ещё лет 15 назад считались в СССР полностью и навеки ликвидированными, особенно быстро растёт число заболевших венерическими заболеваниями и СПИДом. А в КНДР за последние 20 лет не было ни одного случая заболевания сифилисом и даже гонореей, тем более нет там больных СПИДом.

Сильнейшее впечатление производят прекрасный, роскошно отделанный Дворец материнства, Пхеньянский университет, грандиозный Западноморской гидроузел и многие другие величественные постройки.

В КНДР высоко ценят роль трудовой интеллигенции, не случайно в гербе страны соединены серп крестьянина, молот рабочего и кисть художника. Прекрасные условия созданы в стране для работников науки и деятелей культуры. Писатели, например, получают приличную зарплату (порядка 300 долларов в месяц) плюс гонорары за изданные произведения.

Пхеньянская киностудия — лучшая в Азии. В год в КНДР выпускается более 50 художественных и примерно 150 документальных фильмов.

Не было в КНДР и гонений на священнослужителей. Ким Ир Сен однажды беседовал в храме со священником. Увидев на рясе священника значок со своим изображением, какие носили тогда почти все жители КНДР, вождь сказал: «Снимите этот значок, в храме надо служить одному Богу».

В Корее нет воровства, нет и мелких преступлений, а потому нет и тюрем. Людей там не наказывают, а воспитывают с детства. (Но, как пишут на Западе, жителей КНДР, пытавшихся бежать за границу, но задержанных пограничниками или выданных властями других стран, помещают в трудовые лагеря с очень строгими порядками.)

Во многих отношениях в КНДР пошли даже дальше СССР по пути установления строя социальной справедливости. (В.Е.Хруцкий, книга которого о Южной Корее будет разобрана ниже, считает, что «Северная Корея предпочла идеологию экономическим реалиям, причём в крайне экстремистском виде» в сравнении с СССР и даже с Китаем.)

Ещё при Брежневе Кремль пережил шок, узнав, что Ким Ир Сен отменил все налоги с заработной платы. Наконец-то на планете появилось государство, где перестали ежемесячно рэкетировать своих сограждан, отбирая кровно заработанное. Говорят, советский премьер А.Н.Косыгин дал задание Госплану СССР посчитать, во что обойдётся Советскому Союзу, если он последует примеру КНДР. Ответ был краток: «А на что тогда содержать ораву чиновников?» А для стран капитализма отмена налогов вообще немыслима.

Уже при Андропове в СССР узнали о программе жилья в КНДР. Она предусматривала строительство квартир площадью 150–200 квадратных метров, изготовление более 30 видов мебели. Есть возможность из такой городской квартиры пройти до ближайшего рисового поля, чтобы, поработав там день, приобщиться к энергии подвижничества. В сёлах строились преимущественно двухэтажные коттеджи. Новый советский генсек, получив соответствующие материалы, приказал: «Никому их не показывайте, иначе пожнём бурю. Этого не может быть». А сотрудников посольства, подтвердивших наличие такой программы, отозвали из КНДР.

Знал об этих мерах руководства КНДР и заступивший место Андропова К.У.Черненко, как бы олицетворявший своей немощью немощь выродившейся советской системы.

Действительно, в КНДР государство предоставляет гражданам жильё бесплатно, они платят лишь за воду, тепло и электроэнергию, и плата эта невелика.

КНДР — гористая страна, площадь обрабатываемых земель в ней составляет всего 2 миллиона гектаров (на 22 миллиона человек населения), к тому же регион находится в зоне частых тайфунов и других стихийных бедствий. Здесь не просто обеспечить всех жителей в достатке продовольствием. Поэтому государство до недавнего времени бесплатно обеспечивало рабочих варёным рисом и стремилось обеспечить справедливое распределение других жизненно необходимых продуктов питания и промышленных товаров первой необходимости.

Словом, многих россиян, побывавших в КНДР, различные стороны жизни этой страны восхищали, особенно на фоне того, что творится ныне у нас.

Кто же был вдохновителем и творцом такой необычной государственности?

Когда вождь и народ едины…

Народ Северной Кореи связывал достижения своей страны с именем своего вождя Ким Ир Сена (1912–1994). В Большом энциклопедическом словаре, вышедшем в либеральной России (М. — СПб., 2004) о нём, в частности, сказано: «В условиях однопарт. режима в КНДР К.И.С. почитается как создатель (на основе его идей «чучхе» — самобытность) об-ва, называемого «рай на земле» («социализм корейского типа»)».

Ким Ир Сен вступил на путь революции и антияпонской борьбы ещё в юности. В 1925 году была создана Коммунистическая партия Кореи. А в 1926 году Ким Ир Сен создал «Союз свержения империализма». Он прошёл через увлечение марксизмом, но рано почувствовал прозападный характер марксовой идеи, отторжение её на корейской почве. Внешне привлекательное учение о счастливой жизни пролетариата, к сожалению, не давало ответа на вопрос: каким образом, опираясь лишь на пролетариат, можно добиться национальной независимости? Ибо только опора на собственные силы и самостоятельность была выходом. И почему счастье лишь удел пролетариата? Неужели другие классы не нуждаются в сострадании?

Марксизм «выкрикивал» теорию классовой революции: национально-освободительное движение, похоже, было вне его интересов.

Не согласен был Ким Ир Сен и с тем, что главными участниками антияпонской борьбы будут марксисты, а не простой народ. Он считал: по Марксу получалось, что осуществление вековой мечты корейского народа о свободе зависело от того, как скоро подхватят японские пролетарии пламя революционной борьбы. Разве могли корейцы спокойно ждать этого момента?

Марксизм не отвечал конкретным условиям корейской революции. Но и в среде революционеров не было единства. Крайние левые рассчитывали лишь на крестьянскую бедноту. А люди думали о них: «шушукается какая-то кучка заговорщиков, а всех остальных хотят отстранить от борьбы. Это и есть коммунизм?»

Ким Ир Сен был убеждён: главное — не классовое происхождение человека, а его ненависть к японским империалистам. И он призвал под знамя антияпонской борьбы всех, кто хочет видеть родину свободной: «У кого силы — отдавайте силы, у кого знания — отдавайте знания, у кого деньги — помогайте деньгами». И на этот призыв откликнулись не только крестьяне, но и интеллигенты, и даже некоторые помещики и капиталисты.

И впоследствии, в уже разделённой Корее, Ким Ир Сен учил:

Северная Корея проявляла самостоятельность даже, казалось бы, в мелочах. Она назвалась не Народной Республикой, как большинство стран бывшего социалистического лагеря (Болгария, Венгрия, Польша, Монголия, Китай). И не Социалистической (как Румыния, Югославия и Вьетнам). И не Социалистической Народной (как Албания). И не Демократической (как ГДР), а Народно-Демократической. Её правящая партия, признавая на словах марксизм-ленинизм основой своей идеологии, называла себя не Коммунистической, не Социалистической Рабочей, а Трудовой.

В ту пору такая самодеятельность в идеологии в международном коммунистическом движении не поощрялась, и удивительно, что Ким Ир Сен не был отстранён от руководства страной. Возможно, его спасло то, что КНДР оказалась именно между КНР и СССР, ставшими со временем соперниками, и он и дальше позволял себе немало вольностей в толковании ряда принципов марксизма.