Время побеждать. Беседы о главном - Делягин Михаил Геннадьевич. Страница 40

Эта мера почти так же страшна, как и возможность разукрупнения монополий. В США за всю историю только три монополии были насильственно организационно разделены, и один раз возникла серьезная угроза в отношении Microsoft. Три с половиной раза за более чем 100 лет, и всем хватило.

Е. ЧЕРНЫХ: — С Microsoft ясно, известная фирма, а разукрупнили кого?

М. ДЕЛЯГИН: — Standard Oil и менее известную у нас American Tobacco в 1911 году, ATT (American Telephone & Telegraph) в 1982–1983 годах.

Возврат цен на прежний уровень, как и разукрупнение — это угроза, которая намного страшнее применения. И такая угроза в отношении монополистов должна быть у России. Все мы посмеиваемся над ФАСом, но у этой службы и в самом деле мало прав. Да, она их использует недостаточно, бесконечно воюет с рекламщиками, но ведь она, например, не имеет права даже рассматривать цены и тарифы естественных монополистов. И скажите честно: что такое ФАС на фоне нефтяников? Моська, которая пытается призвать к порядку слона — прошу извинения, если кто обидится.

Е. ЧЕРНЫХ: — Обрыдший уже всем пример — цены на бензин. Годами мы слышим обещания ФАС обуздать их, разговоры про крупные штрафы компаниям, а толку?

М. ДЕЛЯГИН: — Результат есть? Результата нет. До свидания!

Е. ЧЕРНЫХ: — Говорят, в вопросе роста инфляции мы шагаем в ногу с просвещенным миром. Везде цены растут, поэтому это доказательство нашего вхождения в цивилизованное мировое сообщество. Тогда объясните парадокс: по сообщениям нашего же Росстата, все прошлые годы инфляция у наших европейских соседей, в странах Евросоюза, в разы ниже, чем в России. Там даже цены снижают, как у нас при Сталине.

М. ДЕЛЯГИН: — Либералы бы вам ответили: раз цены снижают — значит, сталинисты!

Но парадокс возникает из-за недостоверности исходной посылки. Инфляция в развитых странах в целом ниже нашей, причем именно из-за ограничения произвола монополий. Да и сам подход, по которому мы должны радоваться, если приобретаем болячки «просвещенного мира», мне кажется диким. Заимствовать надо все-таки хорошее, а не плохое, грубо говоря — качественные дороги и автомобили, а не сифилис и фашизм.

Е. ЧЕРНЫХ: — Михаил Геннадьевич, все Вы толково объяснили с точки зрения статистики, экономики, как можно теоретически обуздать реальную инфляцию. А на практике нас что-то радостное ждет? Пока нас ждут сплошные повышения цен.

М. ДЕЛЯГИН: — Проблема не в том, что механизмы есть в теории. Проблема в том, есть желание их применять на практике или же такого желания нет.

До наступления системного кризиса, с моей точки зрения, этого желания не появится. Революции, скорее всего, не будет — у нас слишком уставшее общество. Я специально внимательно изучал историю революций — у нас нет такого накала социальной борьбы, как тогда.

Но будет, с моей точки зрения, системный кризис, то есть утрата управляемости всеми значимыми сферами общественной жизни. Будет прорыв к власти чиновников и бизнесменов третьего-четвертого эшелона. И они будут настолько напуганы пропастью, в которую заглянут во время системного кризиса, что начнут от этого долговременного испуга проводить ответственную политику.

Этого страха хватит на поколение политиков и чиновников, как хватило на поколение советских руководителей страха, который они получили 22 июня 1941 года. И под влиянием этого страха на протяжении примерно 20 лет будет проводиться ответственная социально-экономическая политика, которая породит «благосостояние для всех», а вот оно уже, в свою очередь, породит демократию. Это южнокорейский путь, достаточно болезненный и извилистый. Разумеется, с поправкой на специфику нашей общественной культуры.

Е. ЧЕРНЫХ: — Когда, по Вашим прогнозам, наступит этот системный кризис?

М. ДЕЛЯГИН: — Когда, из-за отсутствия контроля за вынужденно вливаемыми в экономику (и особенно в банковскую систему) деньгами, частью будут «проедены», а частью обесценены международные резервы. Этого не произойдет в 2013 году; запас прочности нашего общества — и в том числе с точки зрения его психологического здоровья — превышает все оценки прошлого. Скорее всего, стоит ждать слома системы в 2015–2017 годах.

Вероятность того, что кто-то во власти одумается прямо сейчас, в относительно благоприятных обстоятельствах, крайне мала. Но работать все равно надо, прежде всего для реализации именно этого, наиболее благоприятного для России сценария.

Я верю, что мы пожнем плоды разумной антиинфляционной политики, и цены в нашей стране будут соответствовать благосостоянию народа, а не сверхдоходам олигархов и коррупционеров.

11.03.2010

Бюджет: отравленный концентрат намерений государства

Е. ЧЕРНЫХ: — Бюджет — тема скучная, малопонятная.

М. ДЕЛЯГИН: — Только на первый взгляд! Даже при самом первом приближении внутри бюджета есть доходы и расходы, а это уже ближе к карману каждого из нас и потому понятней.

Бюджет — самый главный документ в государственной политике. Ведь деятельность государства в экономике состоит лишь из двух действий: регулирования, то есть установление «правил игры», и расходования денег, которое в основном определяется бюджетом. Причем направление расходования денег во многом определяют реальные «правила игры». В самом деле: если мы выделяем деньги полиции, чтобы она ловила и наказывала переходящих улицу на красный свет — это будет одна страна, а если деньги выделяются на разгон демонстраций, а не на дорожное движение — страна уже совсем другая.

А это определяется бюджетом, и поэтому он — главный документ государственной политики.

Все разговоры о том, что «мы должны жить по средствам», касаются лишь нас с вами. Государство отличается от людей и корпораций в том числе и возможностью эмитировать, то есть, грубо говоря — печатать деньги. Если оно делает это правильно и разумно, «по учебнику», то есть в ограниченных количествах и при контроле за этими деньгами, ничего плохого не происходит. Лозунг «Давайте жить по средствам!» обычно используется в государственной политике как оправдание финансового удушения людей и предприятий.

Поэтому намеченное снижение расходов с 20,9 % ВВП в 2012 году до 20,1 % в 2013, 19.2 % в 2014 и 18,8 % ВВП в 2015 году (это минимум за все время после кризиса 2008 года!) представляется продолжением либерального безумия, продолжением курса на уничтожение российской экономики.

Принципиально важно, что профицит бюджета почти всех 2000-х годов был бессмысленным и вредным, так как деньги не шли на модернизацию. Именно это и обусловило болезненность кризиса и безысходность наших стратегических перспектив.

Теперь, собственно, о бюджете 2013 года.

Всякий бюджет основывается на прогнозе социально-экономического развития. Прогнозирование — вещь скользкая. В начале 2009 года, в разгаре кризиса, официальные прогнозы менялись каждые две недели.

Но есть базовые, фундаментальные факторы. В частности, официальные прогнозы, на которых основывается бюджет, всегда занижают ожидаемую цену нефти. Так, бюджет-2013 исходит из среднегодовой цены нефти в 97 долл/баррель, хотя во время его разработки не вызывало сомнения, что она будет заметно выше (в I квартале 2013 года нефть стоила чуть больше 110 долл/барр). Хотя, конечно, не так, как в 2010 году, когда бюджет верстали, исходя из 58 долл/барр в святой уверенности, что на деле цена будет не ниже 70, а на деле вышло 78 долл/барр.

Е. ЧЕРНЫХ: — Сознательно занижают?

М. ДЕЛЯГИН: — Сильно винить их в этом не стоит. В 2000-е годы никому не удавалось дважды подряд верно спрогнозировать цену нефти. Это сложная вещь.

И, когда люди в правительстве хотят подстраховаться, это нормально. Все понимают, что ниже цена не упадет, а все, что выше, принесет дополнительные доходы, и тогда можно будет хвастаться ими и рассматривать их как признак высокого качества государственной политики.