Собрание сочинений. Том 6 - Маркс Карл Генрих. Страница 111
Свой товар, труд{20}, рабочие обменивают на товар капиталиста, на деньги, причем этот обмен совершается в определенной пропорции. Столько-то денег за столько-то времени труда. За двенадцатичасовой труд ткача — 2 франка. По разве эти 2 франка не представляют всех других товаров, которые можно купить за 2 франка? Стало быть, по существу рабочий обменял свой товар, труд, на всевозможные другие товары{21}, и притом в определенной пропорции. Давая ему 2 франка, капиталист в обмен на его рабочий день дал ему столько-то мяса, столько-то одежды, столько-то дров, освещения и т. д. Следовательно, эти 2 франка выражают отношение, в котором труд{22} обменивается на другой товар, выражают меновую стоимость его труда{23}. Меновая стоимость товара, выраженная в деньгах, как раз и называется его ценой. Итак, заработная плата — это лишь особое название цены труда{24}, цены этого своеобразного товара, который не может существовать иначе, как в человеческой плоти и крови.
Возьмем любого рабочего, например ткача. Буржуа{25} предоставляет ему ткацкий станок и пряжу. Ткач принимается за работу, и пряжа превращается в холст. Буржуа забирает этот холст и продает его, скажем, за 20 франков. Является ли заработная плата ткача долей холста, долей 20 франков, долей продукта его труда? Ни в коем случае. Ведь ткач получил свою заработную плату еще задолго до того, как холст был продан, быть может задолго до того, как он был соткан. Стало быть, капиталист платит эту заработную плату не из тех денег, которые он выручит за холст, а из денег, имеющихся у него в запасе. Ткацкий станок и пряжа не являются продуктом того ткача, которому предоставил их буржуа, и точно так же не являются его продуктом те товары, которые он получает в обмен на свой товар, труд{26}. Может случиться, что буржуа вовсе не найдет покупателя на свой холст. Может быть, при продаже холста он не выручит даже суммы, израсходованной на заработную плату. Возможно, что он продаст его весьма выгодно по сравнению с уплаченной ткачу заработной платой. Ткача все это совершенно не касается. На одну часть своего наличного состояния, своего капитала, капиталист покупает труд ткача совершенно также, как на другую его часть он закупил сырье — пряжу, а также орудие труда — ткацкий станок. Сделав эти покупки — а к числу этих покупок принадлежит и необходимый для производства холста труд{27}, — капиталист приступает к производству, причем сырье и орудия труда принадлежат только ему. Разумеется, к числу последних теперь относится также и наш добрый ткач, который, так же как и ткацкий станок, не имеет доли в продукте или в его цене.
Следовательно, заработная плата не является долей рабочего в произведенном им товаре. Заработная плата есть часть уже имеющихся налицо товаров, на которую капиталист покупает себе определенное количество производительного труда{28}.
Итак, труд{29} есть товар, который его владелец, наемный рабочий, продает капиталу. Зачем он его продает? Чтобы жить.
Но{30} труд — это собственная жизнедеятельность рабочего, проявление его собственной жизни. И эту-то жизнедеятельность он продает другому, чтобы обеспечить себе необходимые средства к жизни. Значит, его жизнедеятельность есть для него только средство, дающее ему возможность существовать. Он работает для того, чтобы жить. Он даже не считает труд частью своей жизни; напротив, трудиться значит для него жертвовать своей жизнью. Труд — это товар, проданный им другому. Поэтому и продукт его деятельности не составляет цели его деятельности. Для себя самого рабочий производит не шелк, который он ткет, не золото, которое он извлекает из шахты, не дворец, который он строит. Для себя самого он производит заработную плату, а шелк, золото, дворец превращаются для него в определенное количество жизненных средств, быть может в хлопчатобумажную куртку, в медную монету, в жилье где-нибудь в подвале. И может ли рабочий, который 12 часов в сутки ткет, прядет, сверлит, точит, строит, копает, дробит камни, переносит тяжести и т. д., — может ли он считать это двенадцатичасовое ткачество, прядение, сверление, токарную, строительную работу, копание, дробление камней проявлением своей жизни, своей жизнью? Наоборот. Жизнь для него начинается тогда, когда эта деятельность прекращается, — за обеденным столом, у трактирной стойки, в постели. Смысл двенадцатичасового труда заключается для него не в том, что он ткет, прядет, сверлит и т. д., а в том, что это — способ заработка, который дает ему возможность поесть, пойти в трактир, поспать. Если бы шелковичный червь прял для того, чтобы поддерживать свое существование в качестве гусеницы, он был бы настоящим наемным рабочим.
Труд не всегда был{31} товаром. Труд не всегда был наемным трудом, т. е. свободным, трудом. Раб не продает свой труд{32} рабовладельцу, так же как вол не продает своей работы крестьянину. Раб вместе со своим трудом{33} раз и навсегда продан своему господину. Он — товар, который может переходить из рук одного собственника в руки другого. Сам он — товар, но труд{34} не является его товаром. Крепостной продает только часть своего труда{35}. Не он получает плату от собственника земли; напротив, собственник земли берет дань с него. Крепостной есть принадлежность земли и приносит плоды собственнику земли. Напротив, свободный рабочий сам продает себя, и притом продает по частям. Изо дня в день с публичного торга он продает 8, 10, 12, 15 часов своей жизни, продает тому, кто больше даст, — владельцу сырья, орудий труда и жизненных средств, т. е. капиталисту. Рабочий не принадлежит ни собственнику, ни земле, но 8, 10, 12, 15 часов его ежедневной жизни принадлежат тому, кто их покупает. Рабочий, как только захочет, покидает капиталиста, к которому нанялся, и капиталист, когда ему заблагорассудится, увольняет рабочего, увольняет, как только рабочий перестает приносить ему выгоду или не приносит ему такой выгоды, на какую капиталист рассчитывал. Но рабочий, для которого единственным источником заработка служит продажа труда{36}, не может покинуть всего класса покупателей, т. е. класса капиталистов, не обрекая себя при этом на голодную смерть. Он принадлежит не тому или другому буржуа, а буржуазии, классу буржуазии в целом{37}; и уж его дело — найти себе хозяина, т. е. подыскать покупателя среди класса буржуазии{38}.
Теперь, прежде чем остановиться подробнее на отношениях между капиталом и наемным трудом, изложим вкратце наиболее общие условия, играющие роль при определении заработной платы.
Как мы видели, заработная плата есть цена определенного товара — труда{39}. Следовательно, заработная плата определяется теми же законами, которыми определяется цена всякого другого товара.
Итак, спрашивается: как определяется цена товара?
II
Кёльн, 5 апреля. Чем определяется цена товара?
Конкуренцией между покупателями и продавцами, отношением спроса к предложению, предложения к спросу. Конкуренция, при посредстве которой определяется цена товара, является трехсторонней.
Один и тот же товар предлагается различными продавцами. Кто продает товары одного и того же качества дешевле всех, тот наверняка одержит верх над остальными продавцами и обеспечит себе наибольший сбыт. Таким образом, продавцы ведут между собой борьбу за сбыт, за рынок. Каждый из них хочет продавать, продавать как можно больше, хочет по возможности продавать один, устранив остальных продавцов. Поэтому один продает дешевле другого. Стало быть, происходит конкуренция между продавцами, которая понижает цену предлагаемого ими товара.