Собрание сочинений. Том 5 - Маркс Карл Генрих. Страница 71
«Не требуется даже общих данных об отдельных составных частях имущества». «Окружная комиссия, созданная для проверки самооценки, должна путем доброжелательного убеждения призвать к надлежащему участию в займе, и только в случае безуспешности этого пути может сама устанавливать сумму подписки. Решения окружных комиссий подлежат обжалованию в областные комиссии и т. д.»
Самооценка! Никаких, даже общих данных об отдельных составных частях имущества! Доброжелательное убеждение! Обжалование!
Иль этого мало тебе?
[159]
Начнем сразу с конца — с обжалования. Статья 16 гласит:
«Взыскание производится в назначенные сроки, невзирая на произведенное обжалование, причем в том случае, если будет признана обоснованность жалобы, внесенная сумма возвращается».
Итак, сперва принудительное взыскание, несмотря на обжалование, а затем признание обоснованности жалобы, не смотря на принудительное взыскание!
Больше того!
Вызванные обжалованием «издержки песет жалобщик в тех случаях, когда жалоба целиком или частично отвергается. В случае необходимости эти издержки взыскиваются в административном порядке» (статья 19). Кто знает, насколько экономически невозможно точно оценить состояние, тот сразу поймет, что жалоба всегда может быть частично отвергнута и, следовательно, ущерб всегда должен будет терпеть жалобщик. Следовательно, каково бы ни было обжалование, денежный урон всегда является его неразлучной тенью. Честь и место праву обжалования!
От обжалования — с конца, вернемся к началу — к самооценке.
Г-н Ганземан, видимо, не опасается, что его спартанцы будут себя переоценивать.
Согласно статье 13, «самооценка обязанных подпиской на заем составляет основу размещения займа». Архитектоника ганземановского проекта такова, что по фундаменту здания невозможно судить о дальнейших его очертаниях.
Или, вернее, «самооценка», которая в форме «декларации» передается «особым чиновникам, назначенным» г-ном «министром финансов или, но его поручению, окружным управлением», — эта основа подвергается теперь более глубокому обоснованию. Согласно статье 14, «для рассмотрения поданных объяснений собираются одна или несколько комиссий, председатели которых, так же как и прочие члены, числом не менее 5, назначаются министром финансов или уполномоченными им на то властями». Назначение со стороны министра финансов или уполномоченных им властей составляет, таким образом, настоящую основу проверки.
Если самооценка расходится с «суждением» этой назначенной министром финансов окружной или городской комиссии, «самооценщика» приглашают для дачи декларации (статья 15). Представит или не представит он эти объяснения, все равно, все зависит от того, «удовлетворяет «ли самооценка назначенную министром финансов комиссию. Если самооценка будет признана недостаточной, «комиссия, сообразно своей собственной оценке, определяет сумму подписки, о чем и извещает обязанного подпиской».
Сперва обязанный подпиской оценивает себя сам и извещает об этом чиновника. Теперь оценку производит чиновник и извещает об этом обязанного подпиской. Что же осталось от «самооценки»? Эта основа оказывается разрушенной до основания. Но в то время как самооценка давала лишь повод для основательной «проверки» обязанного подпиской, чужая оценка ведет прямо к принудительному взысканию. Статья 16 предписывает, в частности:
«Заключения окружной (или городской) комиссии передаются в окружное управление, которое на их основании немедленно составляет ведомости размеров займа и передает их в соответственные кассы для взыскания — в случае надобности в принудительном порядке, — согласно действующим предписаниям о налогах». Мы видели уже, что путь обжалования не всегда «усеян розами». Но этот путь изобилует и другими шипами. Во-первых. Окружная комиссия, рассматривающая жалобы, составляется из депутатов, избираемых выборщиками, которые избраны на основании закона от 8 апреля 1848 года. Но пред лицом принудительного займа вся страна распадается на два враждебных лагеря — на лагерь строптивых и на лагерь благомыслящих, против уже уплаченного или предложенного взноса которых в окружной комиссии никаких возражений не выдвигается. Депутаты могут быть выбраны только из среды благомыслящего лагеря (статья 17). Во-вторых. Председательствует назначаемый министром финансов комиссар, к которому в качестве секретаря может быть прикомандирован чиновник (статья 18).
В-третьих. Окружная комиссия имеет право подвергать специальной оценке состояние или доходы и для этой цели может требовать предъявления оценочных описей или обследовать торговые книги. Если такое обследование окажется недостаточным, жалобщик может быть подвергнут допросу под присягой.
Следовательно, если кто-нибудь не согласится безоговорочно принять «оценку» назначенного министром финансов чиновника, он должен в наказание предоставить, возможно, двум бюрократам и пятнадцати конкурентам знакомиться со всем его имущественным положением. Таков тернистый путь обжалования! Ганземан, таким образом, просто издевается над своей публикой, говоря в мотивировке:
«В основу размещения займа положена самооценка. Чтобы не сделать ее ни в малейшей мере вызывающей неприязнь, не нужно требовать даже общих данных об отдельных составных частях имущества». Министр дела в своем проекте не упустил даже наказания за «нарушение присяги», — точь-в-точь как у сервантесовского прожектера. Вместо того чтобы мучиться над измышлением своей мнимой мотивировки, наш Ганземан сделал бы гораздо лучше, если бы сказал словами героя комедии:
«Как вы хотите, чтобы я заплатил старые долги и сделал новые, если вы не даете мне денег взаймы?»
Но в настоящий момент, когда Пруссия во имя своих особых интересов собирается совершить предательство по отношению к Германии и намерена восстать против центральной власти, долг каждого патриота — не давать добровольно ни одного пфеннига для принудительного займа. Только последовательно лишая Пруссию жизненных средств, можно заставить ее подчиниться Германии.
Написано 25–29 июля 1848 г.
Печатается по тексту газеты
Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» №№ 56 и 60; 26 и 30 июля 1848 г.
Перевод с немецкого
СОГЛАСИТЕЛЬНЫЕ ДЕБАТЫ ОБ ОКРУЖНЫХ СОСЛОВНЫХ СОБРАНИЯХ
(СОГЛАСИТЕЛЬНОЕ ЗАСЕДАНИЕ 18 ИЮЛЯ)
Кёльн, 25 июля. Из множества запутанных, бесполезных и чисто личных документов и прений, с которых обычно начинаются все заседания, мы выделим сегодня два момента.
Первый момент — это заявление экс-министра Родбертуса, переданное председателю в письменном виде и затем прочитанное с трибуны: хотя он и записался для выступления против предложения Якоби, он тем не менее намерен был высказаться лишь против первой части этого предложения, осуждающего франкфуртское решение, — а вместе с тем и против заявления министерства по этому вопросу 4 июля. Как известно, прения были прерваны, прежде чем г-н Родбертус успел взять слово.
Второй момент — это заявление г-на Бродовского от имени всех польских депутатов по поводу необоснованного заявления немецко-польских депутатов; он не признает присоединение части Познани к Германскому союзу, считая его незаконным; основание — договоры 1815 г. и спровоцированное королем заявление провинциального сословного собрания против приема этой территории в Германский союз[160].
«Последующий законный путь решения этого вопроса мне неизвестен, так как у нации еще не спросили мнения на этот счет».
Следуют заключительные прения по поводу адреса. Как известно, адрес был отклонен под возгласы левых: «двукратный вопрос о доверии!» и под всеобщий смех.
Затем на обсуждение был поставлен отчет комиссии по поводу предложения 94 депутатов о лишении окружных сословных собраний права налогового обложения.