Красно-розовый город - Дункан Дэйв. Страница 23

Ну почему они не могут разговаривать нормально, по-человечески?

– Заразно зло, – возразила она. – Только кто из нас был носителем заразы?

– Ну конечно, это я во всем виноват, – ощерился он. – Алкоголь всегда способствует жалости к себе.

Нет, он никогда не признает своей ошибки – не в его это духе.

– Нет. Под конец я была гораздо хуже тебя. Все, что ты сказал сегодня, – правда. За исключением того, что в Лейси ты винишь одну меня. Если все пошло вкривь и вкось после этого, ты виноват не меньше моего… и, кстати, кто как не ты настаивал на аборте? – что ж, это его уязвит.

– Ага, еще бы, – буркнул он. – Так и знал… Ладно, за это я тебе благодарен. Я ее люблю – и куда ты ее затащила?

Что еще можно поставить ему в вину? Ох, много чего, подумала она.

Долгие отлучки, странные друзья, неожиданно свалившееся богатство – не было ни гроша… и потом неожиданное осознание ею простой вещи: молодой адвокат не может грести такие деньги законным путем.

– А как насчет Алана? – спросил он с издевкой. – Если уж мы взялись перемывать друг другу косточки, признай, что это целиком мое произведение, разве не так?

– Если ты имеешь в виду то, что ты буквально изнасиловал меня тогда, то да, – ответила она. – Полагаю, что заслуга в создании Алана целиком принадлежит тебе. – Ту ночь она не забудет никогда; даже сейчас ее пробирала дрожь при одном виде ковбойской шляпы. Она ушла от него – забрала Лейси и ушла… и это, возможно, был ее последний шанс удержаться от сползания к алкоголизму. Он выследил ее в доме у сестры – очень похожем на этот, кстати, – и у них случилась грандиозная ссора. Совершенно измочаленная, она отправилась спать, а он остался в кресле и прикончил бутылку…

Она до сих пор слышала треск распахивающейся двери в спальню. Он стоял в дверях – пьяный вдрызг самец… и в ковбойской шляпе. Если подумать, эта шляпа должна была бы представляться теперь даже забавной, но события той ночи отбили у нее охоту смеяться. Он объявился в доме в наряде из вестерна – приехал прямо с ранчо одного из приятелей – и весь вечер, пока они ругались и спорили, ни разу не снял шляпы. Даже когда он, одурев от похоти, вломился к ней в спальню, эта шляпа все еще сидела у него на голове – никакой одежды, только шляпа. Нет, какой уж тут смех. Слишком больно, слишком унизительно. Они с Лейси уехали, пока он храпел, и не возвращались до тех пор, пока она не поняла, что снова беременна…

– Ну, по крайней мере он похож на меня, – прервал он тишину. – Поначалу я сомневался, но сделал анализ групп крови – они ничего не подтверждают, но и не опровергают, – у нас с ним редкая группа… И потом, этот маленький чертенок похож на меня.

Значит, он до сих пор не уверен. Ну что ж, кто мешает ей еще раз попытаться убедить его?

– Наверное, это пустая трата времени, Грэм, но я еще раз клянусь тебе, что тут нет никаких сомнений. Я никогда не изменяла тебе.

Он только фыркнул.

– Ну, осознанно – никогда. Когда я бывала в запое… но это началось позже, уже после Алана. Нет, он правда твой ребенок.

Последовала пауза, словно он собирался с силами.

– Ладно, пустая трата времени. Возможно, ты виновата и не на все сто.

Девяносто пять процентов, скажем так. Но не сто.

– Боже, да ты неслыханно благороден!

– Не нравится; ступай к своему демоническому любовничку.

– Таким человеком, как он, тебе никогда не стать, – впрочем, так недолго снова до крика и взаимных обвинений. Она отступила на шаг, и чуть не упала на Карло.

– Что это за тип? – спросила она. – Где ты его откопал?

– Так, приятель, – ответил Грэм, неожиданно напрягшись.

Нет, не приятель. Специалист по электронике с выкидным ножом… один из этих нынешних универсалов?

– На чем он специализируется? – поинтересовалась она.

– На мести, – послышался невнятный шепот с пола.

– Кстати, постарайся не оказаться утром между ним и этим твоим Говардом, – заметил Гиллис. – Если, до него не доберутся демоны, за них это сделает Карло.

Вот уж вряд ли – Джерри Говард справится с этим шпаненком. Впрочем, какая сейчас разница?

– Если это прощание, Грэм, – сказала она, – то скатертью дорожка. – Недурная фраза под занавес; готового ответа у него не нашлось. Она вышла и заперла дверь под хрумканье из-за окна; может, этот чертов грызун сгрызет до утра заодно и их с Карло. Она боялась, что это ее не слишком огорчит.

Джерри развел в печке огонь поярче; поленья уютно потрескивали, выплевывая искры. Шум за стеной стихал – что это, добрый знак или дурной?

Джерри снова сидел на диване, проверяя оружие. Два автомата и еще две какие-то штуки вроде охотничьих карабинов с маленькими – на пять-шесть патронов – магазинами. Она подошла и остановилась перед ним. Киллер лежал как прежде, стискивая в руках ярко светящийся жезл.

– Он жив еще? – спросила она.

– Пока без изменений, – ответил Джерри, собирая автомат. – Я думаю, он пробудет в таком состоянии еще некоторое время, если, конечно, неприятель оставит нас в покое.

Она перешагнула через Киллера и села рядом с Джерри, для чего ей пришлось сдвинуть карабины.

– Покажи мне, как с ними обращаться, – попросила она.

Он удивленно посмотрел на нее:

– Тебе доводилось стрелять?

Она взяла карабин – тот оказался неожиданно тяжелым. Наведя оружие на дверь, она быстро передернула затвор, загнав патрон в патронник. – Я жила на ранчо… гоферы, во всяком случае, меня боялись.

– Вот это женщина! – восхищенно щелкнул языком Джерри.

– А вот с этими «узи» я не знакома, – призналась она и рассмеялась, глядя на его удивленное лицо. – Но я достаточно поначиталась журналов в приемных у врачей, чтобы узнать их.

– Киллер пришел бы от тебя в восторг, – заявил он. – А может, и нет… он убежден, что идеальное оружие для женщины – это метелка для выколачивания пыли.

– Клио? Это его жена?

Он кивнул.

– Помнишь, что он просил передать ей? Что она была молодцом, не что он любит ее? Ей полагается поддерживать порядок в доме и быть в постели в тех случаях, когда он возвращается не слишком поздно. – В голосе его звучало ехидство, которого она не слышала раньше, когда он говорил о Киллере.

Почему все разговоры соскальзывают у них на Киллера? Интересно, какая она, эта Клио?

Он быстро показал ей, как стрелять из «узи» и перезаряжать их.

– Стреляй одиночными, – сказал он. – Очередями – только в самом крайнем случае. Стены тут, я думаю, пуленепробиваемые, поэтому возможен рикошет.

Тут погасла вторая лампа, и они остались сидеть в багровом полумраке.

Два окна светились матовыми прямоугольниками – фонарь на дворе все еще горел. По занавескам пробегали тени, но слишком неясные, чтобы разглядеть очертания.

Они посидели молча. Джерри уронил голову на руки. Нет, так дело не пойдет.

– А кто лежит в постели у Джерри Говарда, когда он возвращается домой не слишком поздно?

Он поднял голову и улыбнулся ей.

– Сам Джерри.

– Холостяк?

– Холостяк, – кивнул он. – Не девственник, но и до Киллера далеко.

– Все сорок лет?

– Ну, время от времени мне попадается рыбка, но я всегда выбрасываю ее обратно. Слишком уж я требовательный.

– Ну и каковы тогда твои требования, – допытывалась она, – что им так трудно соответствовать?

На улице сделалось совсем тихо.

Его зубы блеснули в багровом отсвете печного огня – разумеется, идеальные зубы.

– Не слишком высокая, – начал он, – поскольку я не уверен в себе и мне нужно ощущать некоторое превосходство. Разумеется, блондинка, но не слишком светлая, чтобы ее не преследовали другие мужчины – я уже сказал, что не очень уверен в себе. Музыкальная, поскольку я люблю музыку.

Увлекающаяся литературой – у меня тысячи книг, которые бы мне хотелось прочесть ей, а я люблю читать в постели.

– Это все, что ты делаешь в постели?

Он чуть не поперхнулся – она и не думала, что он такой застенчивый, – и если серьезно, она ни за что не осмелилась бы приставать к ему с этим, но сейчас это отвлекало их от другого. Им ничего не оставалось, кроме как разговаривать.