Красно-розовый город - Дункан Дэйв. Страница 27

Она невольно улыбнулась:

– Вечно мы возвращаемся к Киллеру! А это позволено?

Джерри пожал плечами.

– Если верить Киллеру, у них с Оракулом вышел на этот Счет джентльменский поединок, – сам он слабо в это верил: с Оракулом не спорил никто, даже Киллер. – Однако отправленные во Внешний Мир обладают свободой действия. Я, например, собираюсь захватить Карло. Меня ужасно мучает то, что я с ним сотворил.

Она положила руку ему на плечо.

– Не переживай так из-за этого, Джерри! Он это заслужил. И поосторожнее с ним: ночью он буквально исходил жаждой мести. Он опасен.

Он с внезапной тревогой повернулся к дому. Автоматический пистолет оставался у него в кармане, но он – вот кретин! – ухитрился оставить в доме все остальное оружие. Киллер ни за что не совершил бы такой ошибки.

Впрочем, если бы Киллер в момент, когда к ним вломился Астерий, находился в сознании, автомат держал бы он, а не Ариадна, и в этом случае вряд ли кто из них выжил бы. И все равно он свалял дурака…

Она правильно поняла его тревогу.

– Если Карло верит в то, что его травмы могут быть излечены в Мере, он ничего не предпримет, по крайней мере пока. Ты слишком строг к себе, Джерри. Ты держался молодцом.

Он покачал головой.

– Это ты сделала все как надо. Если бы не ты, никто из нас не дожил бы до утра. Кстати, интересно, как это ты додумалась до такого?

Ее лицо помрачнело.

– Ладно, – сказала она вместо ответа. – Пойдем посмотрим на вашу лошадь.

Кобыле явно понравилось пребывать в состоянии нервного срыва, так что она не проявила ни малейшего желания выходить из этого состояния. Это дало Ариадне возможность продемонстрировать свои навыки работы на ранчо: она, правда, не без усилия, но немного успокоила кобылу и завела ее в оглобли, чего Джерри вовек бы не сделать.

– Она потеряла подкову, – заметила Ариадна, осмотрев ноги. – Насколько я понимаю, без лошади нам не обойтись?

Обойтись без лошади они не могли никак: транспортировать Киллера можно было только на повозке. Ариадна неохотно согласилась, и они подогнали повозку к дому.

Они неожиданно легко перенесли Киллера в повозку, использовав вместо носилок ковер. Карло без возражений взялся за один угол; его лицо оставалось непроницаемым – если он и раскаивался в том, что пытался убить этого человека, он держал это при себе. По возможности незаметно Джерри разрядил все винтовки и автоматы и припрятал обоймы и магазины в повозке; только после этого он смог вздохнуть спокойно. Остальное снаряжение он решил бросить на месте – Оракул сможет послать за ним потом, а скорее всего все это просто исчезнет сразу же после их отъезда.

Гиллис явно чувствовал себя лучше, хотя его лицо тоже пострадало этой ночью и он все еще напоминал пострадавшего от какого-то страшного катаклизма.

– Мы подбросим Карло до шоссе, – сказал Джерри. – Возможно, что мы раньше попадем в Меру, но он в курсе. Вы с Мейзи можете отправиться с нами или задержаться здесь ненадолго. Выбирайте сами.

Здоровяк недовольно покосился на него.

– Вы забираете моих детей?

– Забираю.

– Тогда я еду с вами.

Мейзи всхлипнула.

Джерри пожал плечами.

– Очень хорошо – все едем вместе, и вы сможете сами поспорить с Оракулом.

Пусть попробует!

Ариадна взялась за вожжи; Алан и Лейси в восторге подпрыгивали на скамейке рядом с ней. Джерри устроился за ней, присматривая за тремя взрослыми, сидевшими сзади. Неподвижное тело Киллера лежало между ними.

Солнце стояло уже высоко, небо было голубое и безоблачное, в воздухе чувствовался запах смолы и хвои. Пожалуй, Сейчас не помешал бы добрый завтрак. Повозка неторопливо громыхала по дороге.

Очень скоро дом с конюшней скрылись за поворотом дороги, которая только вчера казалась абсолютно прямой.

– Милый, мне страшно, – призналась Мейзи. – Место, где люди не стареют или не умирают, недоброе. «Это дело рук Дьявола.

– На мой взгляд, это выдумки сумасшедшего, дорогая, – возразил ее муж.

– Ничего, при первом же удобном случае я сдам этого типа в полицию.

Джерри хихикнул.

– Можете ли вы описать мне, что держит в руках Киллер? – спросил он. Он потянулся и приподнял одеяло, прикрывавшее тело Киллера. Кровь перестала идти, и кожа на лице и груди была чиста. Мейзи снова перекрестилась.

– Ну, что-то вроде белого стержня, – неохотно сказал Гиллис.

Джерри улыбнулся и опустил одеяло, оставив конец жезла непокрытым, чтобы видеть его цвет. Гиллис блефовал или, скорее, просто выдумывал, чтобы успокоить жену. Он верил.

Дорога представляла собой две едва заметные колеи в зеленой траве под соснами – даже не давешняя гравийная дорога, но самая подходящая для неспешного хода повозки. Она продолжала постепенно уклоняться влево.

– Ариадна? – рявкнул здоровяк.

– Да, Грэм? – Она обернулась и одарила его улыбкой – возможно, первой настоящей улыбкой, которую она подарила ему за последние годы. Она еще не достигла Меры, и все же Мера уже начала менять ее.

– Допустим, этот сказочный город существует, – сказал Гиллис. – Ты хоть представляешь себе, от чего отказываешься? От всего мира ради одного пятачка, кишмя кишащего людьми, надерганными из всех времен и культур. Я правильно описываю, Говард?

– Абсолютно правильно, – кивнул Джерри, – за исключением того, что поблизости всегда есть выбор сельских мест на любой вкус – каких угодно, без ограничений. И все эти люди – славный народ. В Мере на дверях нет замков. Отправляясь сюда, я оставил дом открытым, так как люди все время заходят, чтобы взять мои книги или занести старые. Они всегда возвращают то, что берут.

– А этот Оракул, о котором вы говорили, – недоверчиво фыркнул Гиллис, – он и правит городом? Никаких выборов? Оракул, насколько я понимаю, живет вечно, и все, что он говорит, исполняется?

– Это верно, – согласился Джерри. Обе машины ночью куда-то делись.

Дорога перед ними и позади плавно изгибалась. Интересно, заметили ли это остальные, подумал он. – Но никаких приказов не отдается, за исключением тех случаев, когда кого-то нужно послать во Внешний Мир. Я ни разу не слышал, чтобы кто-то отказался, так что, думаю, Оракул знает, кого просить.

Гиллис подозрительно нахмурился.

– Этот Оракул – это кто? Мужчина? Женщина? Это вообще – человек?

– Он выглядит как человек, – не моргнув ответил Джерри.

– И никакой свободы? Никаких прав? – Как адвокат, он умел спорить. – Все ваши друзья, ваша семья – все пропало навеки? И дом, и все привычные вещи?

– Не все соглашаются остаться.

– А как насчет скуки? Вам там никогда не надоедает? – Он вовсе не дурак, этот адвокат.

– Нет, – ответил Джерри. – Слишком много там хороших занятий, слишком много славных людей. Я не знаю, сколько людей живет в Мере, но вам не удастся пройти и пяти минут без того, чтобы не увидеть незнакомое лицо – а это означает новых друзей. Когда жизнь книжного червя мне надоедает, я отправляюсь на ристалище и пробую себя в борьбе, или в теннисе, или в фехтовании, или отправляюсь поплавать или погрести, а может, порыбачить или поохотиться. Я веду философские беседы с учеными друзьями, я много читаю и слушаю музыку. Я веселюсь с девушками и дебоширю с парнями. Скука не проблема. Не верите – спросите меня еще раз лет через тысячу.

Здоровяк нахмурился еще сильнее и на некоторое время замолчал.

Шарик на конце жезла оставался белым. Дорога продолжала сворачивать.

Допрос продолжился.

– На каком вы тогда языке общаетесь? Эти греки, китайцы и кто там еще учат английский?

– Киллер знает по-английски слов пять или шесть, – ответил Джерри и рассмеялся при виде изумленных лиц. – Понятия не имею, где он их набрался.

Как по-вашему, откуда я?

– Вы говорите без акцента, – задумчиво произнес Гиллис. – Я имею в виду, для моего слуха. Так что, полагаю, откуда-то вроде Колорадо.

– Откуда ты родом, Карло? – спросил Джерри.

– Не твое дело, – огрызнулся Карло.