Трагедия и доблесть Афгана - Ляховский Александр Антонович. Страница 43
К пункту 151 прот. № 177
Совершенно секретно
Особая папка
Приложение № 6
О пропагандистском обеспечении нашей акции в отношении Афганистана.
При освещении в нашей пропагандистской работе — в печати, на телевидению, по радио предпринятой Советским Союзом по просьбе руководства Демократической Республики Афганистан акции помощи в отношении внешней агрессии руководствоваться следующим.
Во всей пропагандистской работе исходить из положений, содержащихся в обращении афганского руководства к Советскому Союзу с просьбой о военной помощи и из сообщения ТАСС на этот счет.
В качестве главного тезиса выделять, что осуществленное по просьбе афганского руководства направление в Афганистан ограниченных советских воинских контингентов служит одной цели — оказанию народу и правительству Афганистана помощи и содействия в борьбе против внешней агрессии. Никаких других целей эта советская акция не преследует.
Подчеркивать, что в результате актов внешней агрессии, нарастающего вмешательства извне во внутренние афганские дела возникла угроза для завоеваний Апрельской революции, для суверенитета и независимости нового Афганистана. В этих условиях Советский Союз, к которому руководство Демократической Республики Афганистан за последние два года неоднократно обращалось с просьбой о помощи в отражении агрессии, откликнулся положительно на эту просьбу, руководствуясь, в частности, духом и буквой советско-афганского Договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве.
Просьба правительства Афганистана и удовлетворение этой просьбы Советским Союзом — это исключительно дело двух суверенных государств — Советского Союза и Демократической Республики Афганистан, которые сами регулируют свои взаимоотношения. Им, как и любому государству — члену ООН, принадлежит право на индивидуальную или коллективную самооборону, что предусматривается статьей 51 Устава ООН.
При освещении изменений в руководстве Афганистана подчеркивать, что это является внутренним делом афганского народа, исходить из заявлений, опубликованных Революционным Советом Афганистана, из выступлений Председателя Революционного Совета Афганистана Кармаля Бабрака.
Давать твердый и аргументированный отпор любым возможным инсинуациям насчет имеющегося якобы советского вмешательства во внутренние афганские дела. Подчеркивать, что СССР не имел и не имеет никакого отношения к изменениям в руководстве Афганистана. Задача Советского Союза в связи с событиями в Афганистане и вокруг него сводится к оказанию помощи и содействию в ограждении суверенитета и независимости дружественного Афганистана перед лицом внешней агрессии. Как только эта агрессия прекратится, угроза суверенитету и независимости афганского государства отпадет, советские воинские контингенты будут незамедлительно и полностью выведены с территории Афганистана.
Главная роль в начальный период советского военного присутствия в ДРА отводилась силам «специального назначения». Действительно, фактически первой боевой акцией в операции «Шторм-333», которую осуществили 27 декабря советские подразделения и группы спецназа, стал захват дворца Тадж-Бек, где размещалась резиденция главы ДРА, и отстранение от власти Хафизуллы Амина. Для широкой общественности долго оставалось тайной, что же произошло тогда в Кабуле. Мне довелось встречаться и беседовать со многими участниками тех событий. Суммируя различные версии и факты, на основе свидетельств очевидцев и документального материала, можно восстановить определенную картину. Хотя, думаю, она не полностью отражает истинный ход действий советских войск в афганской столице.
…26 декабря для установления более тесных отношений в «мусульманском» батальоне устроили прием для командования афганской бригады. Приготовили плов, на базаре купили всевозможной зелени и т. п. Правда, со спиртным были трудности. Выручили сотрудники КГБ. Они привезли с собой ящик «Посольской» водки, коньяк, различные деликатесы (икру, рыбу), другие закуски — стол получился на славу.
Из бригады охраны пришло пятнадцать человек во главе с ее командиром и замполитом. Во время приема старались разговорить афганцев. Провозглашали тосты за советско-афганскую дружбу, за боевое содружество и т. д. Сами пили гораздо меньше (иногда солдаты, которые обслуживали на приеме, вместо водки наливали в рюмки советских офицеров воду). Особенно разговорчивым оказался замполит бригады, который в пылу откровенности рассказал «капитану Лебедеву», что Н. Тараки был задушен по приказу X. Амина. Это была тогда новая и очень важная информация. Джандад быстро распорядился, и замполита тут же куда-то увезли. Командир сказал, что заместитель немного выпил лишнего и сам не знает, что говорит. В конце приема расставались если не друзьями, то по крайней мере хорошими знакомыми.
Находящийся на окраине Кабула в Даруль-Амане дворец Тадж-Бек располагался на высоком, поросшем деревьями и кустарником крутом холме, который был к тому же еще оборудован террасами и заминирован. К нему вела одна-единственная дорога, круглосуточно усиленно охраняемая. Сам дворец тоже был довольно-таки труднодоступным сооружением.
С утра 27 декабря началась непосредственная подготовка к штурму дворца X. Амина. У сотрудников КГБ был детальный план дворца (расположение комнат, коммуникаций, электросети и т. д.). Поэтому к началу операции «Шторм-333» спецназовцы из «мусульманского» батальона и группы КГБ «Гром» (командир майор Семенов) и «Зенит» (командир майор Романов) детально знали объект захвата № 1: наиболее удобные пути подхода; режим несения караульной службы; общую численность охраны и телохранителей Амина; расположение пулеметных «гнезд», бронемашин и танков; внутреннюю структуру комнат и лабиринтов дворца Тадж-Бек; размещение аппаратуры радиотелефонной связи и т. д. Более того, как рассказал весьма осведомленный человек, перед штурмом дворца в Кабуле спецгруппой КГБ был взорван так называемый «колодец» — фактически центральный узел секретной связи с важнейшими военными и гражданскими объектами ДРА. Готовились штурмовые лестницы. Проводились и другие подготовительные мероприятия. Главное — секретность и скрытность.
Наши военные советники командиров частей Кабульского гарнизона получили разные задачи: некоторые 27 декабря должны были остаться в частях на ночь, организовать ужин с подсоветными (для этого им выдано спиртное и кое-что из съестного) и ни при каких обстоятельствах не допустить выступления афганских частей против советских войск. Другим, наоборот, было приказано долго в подразделениях не задерживаться, и они раньше, чем обычно, уехали домой. Остались только специально назначенные люди, которые были соответственно проинструктированы.
…Личному составу «мусульманского» батальона и спецподразделений КГБ разъясняли, что Х. Амин повинен в массовых репрессиях, по его приказу убивают тысячи ни в чем не повинных людей, он предал дело Апрельской революции, вступил в сговор с ЦРУ США и т. д. Правда, эту версию мало кто из солдат и офицеров воспринимал. «Тогда зачем Амин пригласил наши войска, а не американцев?» — резонно спрашивали они. Но приказ есть приказ, его надо выполнять. И спецназовцы готовились к бою.
Штурм дворца Тадж-Бека
В это время сам Амин, ничего не подозревая, находился в эйфории от того, что удалось добиться своей цели — советские войска вошли в Афганистан. Днем 27 декабря он устроил обед, принимая в своем роскошном дворце членов Политбюро, министров с семьями. Формальным поводом, чтобы собрать всех, стало, с одной стороны, желание показать соратникам свою новую резиденцию, а с другой — возвращение из Москвы секретаря ЦК НДПА Панджшири. Тот заверил его: советское руководство удовлетворено изложенной им версией смерти Тараки и сменой лидера страны, визит еще больше укрепил отношения с СССР. Там подтвердили, что Советский Союз окажет Афганистану широкую военную помощь.