Тито - главарь предателей - де Жувенель Рено. Страница 22

Иван Тутев, агент английской разведки с 1936 г., получает новые директивы в 1943 г. через посредство известной английской шпионки, близкой к бывшему царскому двору Султаны Рачо-Петровой.

Иван Стефанов стал агентом Интеллидженс сервис в 1932 г. В 1935 г. шеф Интеллидженс сервис в Софии Стэнли Браун дает ему следующие указания:

«…Он сказал мне, что я не должен оставлять коммунистического движения, если даже в действительности я имею враждебные коммунистам взгляды или столкнусь с неприятностями со стороны полиции. С другой стороны, я должен продолжать в партии свою деятельность как троцкист».

Через посредство своего старого агента Кирилла Славова и его осведомителя Начева англичане и американцы получают материалы о «ходе расследования, предшествовавшего процессу Николы Петкова» (показания Начева).

Цоню Цончев, завербованный американцем Джеймсом Кларком, сообщает интересные данные о политике, проводимой УСС:

«Я в виде шутки заметил ему [Кларку. — Р. Ж.], что он скорее должен интересоваться фашистами, потому что среди них, а не среди коммунистов американцы могут найти симпатизирующих им людей. Однако Кларк возразил мне, сказав, что это совершенно не так. Наоборот, он считает вполне возможным и вероятным, что и среди людей с коммунистическими взглядами найдутся друзья Америки, а это будут самые ценные для нее помощники».

«Именно эти люди могут понадобиться, особенно в критический момент», — добавил Кларк.

Костов со своей стороны уточняет:

«Согласно сведениям, которые я получил от Славова, он взялся организовать в стране экономическое вредительство, действуя через своих доверенных лиц среди коммерсантов и промышленников.

Славов сказал мне, что он тайно предложил людям из его окружения под различными предлогами снижать выработку промышленных предприятий. Он заверил меня, что его люди уже добились конкретных результатов».

Но обратимся к югославам, которые и здесь продемонстрировали свое беспредельное вероломство.

В ноябре 1944 г. Кардель приехал в Софию и имел с Костовым двухчасовую беседу. Это свидание было тайным, поскольку при нем никто не присутствовал. Югославский министр передал Костову привет от его старого друга Тито, а затем информировал его о том, чего от него ждут.

«Кардель доверительно сообщил мне, — пишет Костов, — что во время войны англичане и американцы снабжали югославских партизан оружием и амуницией с условием, что по окончании войны Тито будет держать Югославию в стороне от СССР и не позволит Советскому Союзу установить свое влияние не только в Югославии, но и на Балканах. Американцы и англичане, по словам Карделя, приняли твердое решение — ни в коем случае не допустить отрыва от блока западных держав тех стран, которые могут быть освобождены Советской Армией. На этой основе между Тито, с одной стороны, и англичанами и американцами — с другой, еще во время войны была достигнута определенная договоренность. Во исполнение ее, продолжал Кардель… югославское правительство… считает, что не следует окончательно связывать Югославию с СССР, а надо проводить свою самостоятельную политику, поддерживать и развивать связи с западными государствами, учитывая их значительные интересы на Балканах, и использовать их помощь в целях экономической реконструкции Югославии».

Первый шаг, который надо было сделать, — это добиться ухода советских войск из Югославии, как только будут закончены военные действия на ее территории.

«Однако этого недостаточно, — сказал мне Кардель. — Советские войска должны оставить и Болгарию, ибо англичане и американцы крайне заинтересованы в том, чтобы не допустить установления советского влияния южнее Дуная.

Кардель заметил, что Тито и югославское руководство в целом считают лучшим средством для достижения этой цели немедленное присоединение Болгарии к Югославии, используя для этого широко популярную среди народов Югославии и Болгарии идею федерации южных славян. «Тогда, — объяснил мне Кардель, — Болгария перестанет считаться неприятельским государством, превратится в составную часть союзного государства, и присутствие советских войск на ее территории окажется излишним и ничем не оправданным».

«Надо действовать быстро и решительно, — подчеркнул Кардель, — чтобы поставить мир перед совершившимся фактом, с которым в конце концов придется примириться».

«Англичане и американцы, — сказал он, — определенно обещали Тито, что они не будут мешать присоединению Болгарии к Югославии».

По словам Карделя, они предупредили Тито, что заявят формальный протест и поднимут шум в своей печати, чтобы вину за создание федерации по своему обыкновению возложить на СССР и использовать это как повод для отказа от некоторых своих обязательств по отношению к СССР».

Дело было тем более спешным, что нужно было осуществить его до возвращения Димитрова.

«Кроме того, подчеркнул Кардель, югославы, безусловно, стоят на том, чтобы Тито в объединенном государстве являлся как политическим, так и военным руководителем…»

Костов следующим образом комментирует свой рассказ:

«Должен по совести сказать, что лично я ничего не имел против перспективы невозвращения в страну Димитрова, что было выгодно и удобно не только Тито, но и мне».

Костов уже видел себя главным руководителем самой крупной из республик федерации. Он поставил вопрос о федерации на обсуждение Политбюро ЦК Болгарской коммунистической партии и подчеркнул, что это мероприятие должно быть осуществлено быстро, чтобы англичане и американцы не пронюхали об этом и не помешали всему делу.

Но — увы! — руководство партии запрашивает мнение Димитрова, который, учитывая общую обстановку и положение Болгарии, высказывается отрицательно.

Костов терпит первую неудачу.

«Проект договора о присоединении Болгарии к Югославии, заготовленный еще в начале января 1945 г., не был подписан по не зависящим от Костова причинам», — говорит его сообщник Стефанов.

Спустя некоторое время агент Костова для связи с Интеллидженс сервис организует его встречу с Уильямом Бейли.

«Смысл моего разговора с Бейли можно резюмировать следующим образом, — говорит Костов. — Он рекомендовал мне… в наших же интересах с момента прихода к власти нового правительства создавать для него дополнительные трудности, делая еще более тяжелыми последствия войны, сея недовольство среди населения на почве недостаточного снабжения и вызывая недоверие масс к правительству и к его способности восстановить народное хозяйство».

«Это дело Славова, — сказал Бейли. — Что же касается вас, то вы должны закрывать глаза на дезорганизацию народного хозяйства и способствовать назначению на ответственные посты лиц, к которым проявляют интерес англичане…»

Я воспользовался удобным случаем, чтобы проверить у Бейли, верно ли то, что было сказано мне Карделем, и поставил англичанина в известность о встрече с Карделем и о его советах. Бейли ответил, что ему было известно, что с югославской стороны последует такое предложение, и объяснил мне, что это дело не чуждо ни англичанам, ни американцам. Бейли заметил, что поставленные им передо мной задачи нисколько не противоречат советам, данным мне Карделем относительно осуществления федерации, так как и те и другие преследуют одну и ту же цель: отрыв Болгарии и Югославии от СССР».

Бейли сообщил Костову о тех условиях, которые принял Тито во время войны, чтобы добиться американской помощи в обмен за свое предательство. Это целиком совпадало со сведениями, которые уже раньше сообщали Бранков и другие.

«Бейли подчеркнул, что реальная помощь уже оказывается Югославии в больших размерах по линии Международной организации помощи странам, пострадавшим от войны (ЮНРРА), и что эта помощь еще больше возрастет после войны».

«Вы в Болгарии, — сказал в заключение Бейли, — также должны трезво оценить создавшуюся обстановку и последовать примеру Югославии. Тогда обе страны смогут жить в будущем как единое государство, достаточно сильное, чтобы устоять перед нажимом СССР…»