Американское иго. Зачем дяде Сэму русские рабы - Калашников Максим. Страница 16

Между прочим, закрытое общество может с успехом закупать на мировом рынке самые современные технологии (а также красть их или получать за взятки), не тратя при этом уйму денег на всякую чушь собачью. Но это общество становится непобедимым, если осмеливается на превращение своей страны в мощный военно-экономический механизм, закрытый от мерзостей глобализации броневым панцирем. Рецептом победы становится создание особого мира со своими культурой, системой цен, человеческими условиями жизни для народа. Держава-корпорация, которая вторгается на мировой рынок как единая сила, вонзая в окружающее пространство «стрелы» своих дочерних фирм, переливая доходы от сырья в высокотехнологичные проекты, захватывая перспективные рынки сбыта.

Советскому Союзу достаточно было даже просто продержаться двадцать лет, хотя бы не снижая достигнутого к 1985 году уровня. А если б мы еще и развились, и провели необходимое сосредоточение империи… Тогда в начале 2000-х годов русские могли бы собирать международные конференции, на тему: что нам делать с обанкротившимся, разваливающимся американским государством, в котором власть над ядерным оружием вот-вот достанется чернокожим гангстерам? А вскоре мы могли вообще возглавить многонациональную операцию по взятию под контроль ядерного оружия бывших Соединенных Штатов и оккупации опасной территории на Североамериканском континенте…

Мы этот путь прохлопали. Теперь по нему идут лидеры Азиатско-Тихоокеанского мира — китайцы.

Новые кочевники постараются сделать все, чтобы расколоть Китай на несколько государств так, как был разломлен Советский Союз. Если вы помните 1989 год, то знаете, что эти попытки предпринимались по отношению к нашим империям почти синхронно. В тот год молодые студенты в Пекине устроили грандиозную манифестацию с требованиями демократии. И если бы тогда они добились своего, то Китай наверняка ждал бы распад на Север, Юг, Тибет и Синцьзян — вместе с жестокими межрелигиозными распрями и очень кровавым переделом собственности. В том же 1989-м в СССР начинают бурлить сепаратизмом Прибалтика и Закавказье. Однако китайские вожди не побоялись пресечь угрозу хаоса в стране, бросив на сторонников демократии танки. В Москве этого побоялись, и Красная империя умерла.

Что ж, теперь Вечный рейх просто обязан повторить попытку взрыва Китайской империи изнутри. Без уничтожения китайского единства все планы глобализации, все чертежи раздела человечества на касты господ и рабов можно будет выкидывать на свалку.

Но дело в том, что Китай об этом прекрасно знает и будет до конца сражаться за свое единство.

Китай — это очень сложная система, которая гораздо прочнее и устойчивее Советского Союза. Эта империя состоит не только из государства — в ней есть и могучая диаспора, щупальца которой простираются на большую часть мира, и закрытые общества, которые, в отличие от государства, думают больше о грядущем, нежели о дне сегодняшнем. В Китае есть и правящая партия, которая впитала в себя опыт не только тоталитарных машин XX века, но и тысячелетний опыт властителей Поднебесной. Китай нельзя назвать государством в западном, слишком плоском смысле этого слова. В Китае соединяются вещи и явления, сочетание которых способно свести с ума любого западника. Но чем станет Китай завтра?

«Демократическая республика Свободный Китай не была ни демократической, ни свободной. Не была даже республикой. И тем не менее это был, несомненно, Китай, вернувшийся к древним традициям независимой нации. Самая большая политическая единица с единым языком, составляющая две пятых населения Земли, вероятно, производила больше всех остальных стран валового национального продукта. Но никаких официальных данных на сей счет не существовало — китайская экономика была закрыта для посторонних, поскольку правящие классы исповедовали политику протекционизма…

Ко всему прочему, Свободный Китай стал еще и самым большим мегаполисом на планете. Непрерывная цепь плотно расположенных кварталов протянулась полумесяцем от Шеньяна на северо-востоке через Пекин и затем на юг к Суйчжоу и Нанкину, чтобы встретиться со вторым обширным полумесяцем, исходящим из Шанхая. Между ними располагались многочисленные поселения, все это связывали вместе ленточки коммуникаций, которые выросли вдоль рек, каналов и магистралей. Но даже самые плотные скопления высотных башен никогда не были удалены от областей интенсивного сельского хозяйства….

Свободный Китай стал бесконечным пригородом, «страной-муравейником» (этот термин вышел из теории сложных систем, когда один и тот же шаблон повторялся миллиард раз: на каждом уличном перекрестке, в каждом правительственном учреждении, на каждом вокзале, в каждом уличном продавце с самодельной тележкой). Грубо говоря, Китай представлял собой структуру, в которой лишь незначительное число субъектов жило впроголодь, а организованная преступность никогда не была достаточно организованной, чтобы представлять серьезную угрозу, и это способствовало укреплению государства…»

Так написали в своем фантастастическо-футуристическом романе «Колесники» Иэн Стюарт и Джек Коэн. По-моему, очень мудрое провидение!

Главной схваткой начавшейся Пятой мировой войны, которой мы с Юрием Крупновым посвятили книгу «Гнев орка», станет великая битва между силами Азии во главе с Китаем и Вечного рейха.

Но вот вопрос: а что в этой беспощадной сече ждет Россиянию? (Подчеркну: Россиянин), ибо Россия распалась в 1991 году.)

Ничего хорошего. Оба противника смотрят на нас без всякой жалости и сантиментов. Сентиментальность вообще не присуща мировой политике. Для Вечного рейха мы — только «прокладка», только расходный материал и «пушечное мясо», которым можно воевать с Китаем. Я не верю в мифическое «единство белой расы», ради которого стоило бы, забыв обо всем, становиться под знамена Запада. Весь опыт нашей новейшей истории разрушает надежды на то, что с Запада к нам придут инвестиции и новейшие технологии.

Но не верю я и тем, кто призывает, широко открыв глаза от восхищения, искать «сердечного согласия» с китайцами. Для великой империи Востока мы — только жизненное пространство, источник энергоносителей. Пекин не верит в возможность союза с Россиянией. Какой вообще альянс возможен с вымирающей, спивающейся страной, которая устаревает и деградирует на глазах, которой правит лживая и непостоянная верхушка, на весь мир «прославившаяся» и трусостью, и вороватостью? Для китайцев мы еще представляем некоторый интерес как склад унаследованных от Советского Союза технологий и научных находок, которыми нужно завладеть, покуда они не устарели окончательно. Потому что, по мнению китайцев, РФ в ее теперешнем виде больше не будет центром научно-технического творчества в советских масштабах.

В общем, невеселая перспектива у страны Эр-Эф в ее нынешнем виде. Ожесточенность будущей схватки копится подобно тому, как нарастает заряд атмосферного электричества в грозовом фронте. Чтобы уцелеть, русским нужно стать самостоятельной силой. Только в этом случае мы обретем возможность творить «союзы». Лишь тогда мы сможем создавать большие совместные проекты с азиатами, используя для осуществления своих задумок промышленные возможности Азии. Мне лично по душе альянс неоимперской России с Китаем, Индией, Ираном, Малайзией и другими незападными странами с большими перспективами. Но навязывать это мнение вам, читатель, я не хочу.

Глава 6

О страшном звере пицзеци