Черчилль 1911–1914. Власть. Действие. Организация. Незабываемые дни - Медведев Дмитрий Львович. Страница 28

– Могу я спросить, заявление об отставке сэра Фрэнсиса Бриджмена в связи с его плохим здоровьем сделано с его разрешения?

Черчилль:

– Нет, сэр. Я взял всю ответственность на себя, выступив с заявлением, что плохое состояние здоровье сэра Фрэнсиса Бриджмена является причиной его отставки. Я несу всю ответственность за мое заявление.

Лорд Бересфорд:

– Могу я получить ответ на мой вопрос – какой стороной инициировано предложение об отставке?

Черчилль:

– Очень хорошо, если благородный лорд настаивает: предложение было инициировано мной. [324]

На следующий день парламент вернулся к вопросу увольнения первого морского лорда. Черчилля спросили, может ли он что-то добавить к своему предыдущему заявлению?

– Обязанности первого морского лорда оказывают огромное влияние на безопасность нашего государства, – ответил глава Адмиралтейства. – В последние несколько месяцев, в ходе тесного взаимодействия с сэром Фрэнсисом Бриджменом, я пришел к заключению, что его здоровья и жизненных сил недостаточно для того, чтобы без чрезмерного напряжения сил справляться со своими должностными обязанностями. Его жизнь в последний год превратилась в постоянную борьбу с плохим самочувствием. Его это глубоко беспокоило, и несколько раз он рассматривал вопрос о своей добровольной отставке. Придя к окончательному решению на этот счет, я, после согласования с премьер-министром, сообщил о нем в письме сэру Фрэнсису Бриджмену, который в этот момент по болезни отсутствовал в Лондоне. В ответ на это сэр Фрэнсис Бриджмен самым пристойным образом подал в отставку.

В заключение своей речи Черчилль добавил: «Никаких разногласий во взглядах между нами никогда не возникало, и это не могло привести к его отставке; лично я очень сожалею, что наши официальные взаимоотношения подошли к концу». [325]

Черчилль последовательно и упорно настаивал на своей точке зрения, что единственной причиной увольнения первого морского лорда стало его слабое здоровье. До поры до времени главе Адмиралтейства удавалось убедить в этом общественность, однако настал момент, когда делать это стало сложнее.

Обсуждение скандального эпизода началось в прессе. Четырнадцатого декабря Morning Post вышла со статьей, посвященной «подробностям увольнения адмирала сэра Фрэнсиса Бриджмена». Среди прочего журналисты упоминали о разногласиях в Совете Адмиралтейства по ряду вопросов управления военно-морским флотом (укомплектование личным составом и повышение жалованья), а также указывали, что предложение об отставке, сделанное Черчиллем, было не единственным его обращением к своему первому заместителю по этому вопросу. [326]

Прочитав статью, Черчилль тут же связался с адмиралом. Он полагал, что публикация «затронула очень серьезные вопросы», и поэтому ему «необходимо четко понимать позицию» Бриджмена. Первый лорд не обвинял своего бывшего заместителя в «большой утечке доверия к государственным структурам», но при этом, понимая, что неизбежно последуют «желчные обсуждения в парламенте», хотел «согласовать точки зрения по некоторым позициям». Черчилля волновали три вопроса. Первый: отсутствие разногласий относительно укомплектования личным составом. Второй: согласование адмиралом предложений по повышению жалованья матросам и офицерам. Третий: отсутствие каких-либо разногласий, которые привели к отставке с поста первого морского лорда.

Глава Адмиралтейства счел нужным заручиться поддержкой сэра Фрэнсиса, чтобы «закрыть эту тему без нежелательных последствий». В противном случае, заявил первый лорд, он будет вынужден придать огласке переписку с Бриджменом в период с конца ноября по начало декабря 1912 года. Также он попросил согласия адмирала на обнародование (при необходимости) писем, которые он, Черчилль, направлял своим коллегам по Совету и в которых были упоминания о слабом здоровье адмирала и стремлении восстановить силы в теплых краях. [327]

Первоначально Бриджмен «согласился абсолютно со всем», что написал первый лорд. «Не знаю, откуда появилась статья в Morning Post, – выразил он удивление. – Представленные в ней сведения не соответствуют действительности». [328] Но затем Бриджмен вернулся в Лондон и встретился с друзьями из оппозиции. Они-то и убедили адмирала не сдаваться без боя, и он постепенно начал менять свою позицию. Теперь уже Бриджмен считал, что между ним и Черчиллем не было разногласий по трем пунктам: укомплектование личным составом, повышение жалованья и общие вопросы. Что же касается остальных расхождений во взглядах, которые могли привести к отставке, то, по словам адмирала, «они возникали не раз по вопросам первостепенной важности». В качестве примера он привел не так давно обсуждавшийся вопрос о назначениях, «приведший к столь серьезному конфликту, что я был вынужден предложить мою отставку». Что же касается обнародования писем, то адмирал дал согласие на эту не самую приятную процедуру при условии, что она будет проведена в полном объеме, так как это позволит создать объективную картину. [329]

Такого поворота событий Черчилль не ожидал. Всего несколько дней назад он взял в парламенте на себя всю ответственность за добровольное увольнение своего заместителя по причине слабого здоровья. Теперь же, со слов Бриджмена, следовало, что в Совете Адмиралтейства имели место разногласия, повлиявшие на отставку. Настаивать на своем и пытаться оказывать давление на адмирала было бесполезно. Не сделать это значило навлечь не себя серьезные неприятности, способные привести к другой отставке, на этот раз самого морского министра.

Черчилль выбрал промежуточный вариант, сделав вид, что не заметил серьезности заявления Фрэнсиса Бриджмена. «Я очень рад, что получил от вас одобрение и смогу заявить об отсутствии разногласий между нами по общим вопросам». А как же быть с тем, на что указывал адмирал? «Это не существенно, – отмахнулся первый лорд. – Действительно, порой наши точки зрения не совпадали, впрочем, как и у многих других, кто задействован в решении сложнейших вопросов государственного управления. Главное, что ни одно из подобных разногласий не послужило для вас основанием уйти в отставку. Все разногласия снимались после честного и дружественного обсуждения». Затем Черчилль конкретизировал свою мысль на примере назначения одного адмирала. [330]

Риторика первого лорда оставила Бриджмена равнодушным. Он продолжал настаивать на своем, заявив, что ему «нечего добавить» к последнему посланию. [331] В том же случае, если Черчилль намерен сообщить о единстве мнений по общим вопросам, он, Бриджмен, будет вынужден выступить с заявлением, что по другим вопросам их «взгляды расходились». Причем расходились настолько сильно, что первый морской лорд даже был вынужден предложить свою отставку. [332]

Позиция Бриджмена вывела Черчилля из себя. «Я не могу принять ваши утверждения, – заявил он. – Вы никогда, ни при каких обстоятельствах не предлагали мне свою отставку». Министр также напомнил ему о своем письме, в котором выражал беспокойство о состоянии здоровья адмирала и о том, что его жизненных сил может оказаться недостаточно для работы в условиях постоянных перегрузок. Также Черчилль обратил внимание адмирала на его же ответ, в котором содержалась готовность продолжить выполнение должностных обязанностей. «Только одно это доказывает, что между нами, как я уже сказал, не было разногласий во взглядах, которые могли привести к отставке, – аргументировал свою позицию глава Адмиралтейства. – Вы ведете себя недостойно, пытаясь опираться на заявления, необоснованность которых хорошо известна тем, с кем вы работали». [333]