Разбойничья дорога - Дункан Дэйв. Страница 26

– Не больше твоего, не сомневаюсь. Мужчина остается здесь! Мне казалось, моих объяснений будет достаточно. Впрочем, подожди, я объясню тебе кое-что еще. – Улыбнувшись еще раз, он погнал остальных к двери.

Ториан, только что стоявший рядом со мной, исчез, и я решил, что он намеревается проследить, куда отведут Фотия. Я оставался на месте – меня интересовала жрица Белджис. Женщины такого типа никогда меня не привлекали, но мне было жаль ее. Вполне возможно, она была неплохой помощницей дряхлеющей верховной жрицы. Теперь она осталась одна – никто не помогал ей принимать решения, не подсказывал, как справиться и с кознями Нагьяка, и с досадной помехой в виде бога. Возможно, она понимала, что ей не справиться ни с тем, ни с другим.

Она молча проводила взглядом выходящих мужчин и, склонившись к спящей Скикалм, осторожно потрясла ее за плечо. Единственным результатом этого было то, что сбившаяся набок головная повязка сползла еще сильнее. От верховной жрицы помощи ждать не приходилось.

Покосившись на дверь, Белджис направилась к алтарю. Я думал, она будет молиться Майане, но вместо этого она подошла к Балору. С минуту она смотрела на его мощную блестящую грудь, потом склонила голову и, опустившись на колени, поцеловала его гранитные ноги.

Потом она откинулась назад и воздела руки, словно чтобы воззвать к нему, но в результате оказалась прямо напротив его гипертрофированных мужских достоинств. Вздрогнув, она отшатнулась и, ползком перебравшись ко второму изваянию, распростерлась на полу перед Майаной.

Я увидел, как вздрагивают ее плечи.

Святая жрица искренне верила, но была бы куда счастливее, окажись ее вера чуть тверже.

Ториан скользнул обратно ко мне – самый мускулистый призрак из всех, какие мне когда-либо попадались. Его глаза блестели в свете звезд, но он молчал.

В молельне под нами хлопнула дверь – вернулся, зевая и потягиваясь, Нагьяк.

– Все эти ночные заботы тяжелы для нас – в нашем-то возрасте, верно? Впрочем, кое-кому из нас, возможно, придется еще хуже, ты согласна? – Он хихикнул, тряся пухлыми щеками.

Белджис уже снова стояла на ногах, глядя на верховного жреца покрасневшими глазами.

Он увидел, что шутка его не была принята.

– Послушай, – произнес он злобно. – Раз уж у тебя не хватает ума самой сообразить, что к чему. Ты что, не видишь, что этот молодой лопух находится здесь как заложник?

– Заложник? – переспросила Белджис, словно не веря собственным ушам.

– Вот именно, заложник. Форканцы у ворот, город осажден. Мы, разумеется, должны хранить веру в своих богов, но это вовсе не означает, что мы должны вести себя беззаботно или безрассудно. Капрал, оставшийся в храме, гарантирует нам верность его деда, а ведь Арксис верховодит всеми военными кланами. С купеческими семьями справиться труднее, но глава их – Бедиан Тарпит. Его дочь тоже здесь, у меня, и не без умысла.

Жрица смотрела на него с недоверием, которое я мог легко понять.

– Ты опасаешься измены?

– Ну, не совсем. Вряд ли найдется такой дурак, который просто откроет ворота этим гадким форканцам. Но за стенами толпы беженцев, а в городе – беспокойный народ. Опасные времена требуют жесткого правления. – Он довольно ухмыльнулся. – Страх перед богами редко подводит, но эти двое действительно могут нам помочь – если кто-то еще может нам помочь, – а без их помощи никто не осмелится выступить против нас. Девица Тарпит станет жрицей; это уже договорено. – Он хихикнул. – Жаль, но к мальчишке это неприменимо – мне пришлось пообещать, что его никоим образом не изменят физически. Пришлось сделать исключение, но раз уж я пообещал… Впрочем, мы будем держать его взаперти.

Белджис неуверенно кивнула.

– Почему ты не нашел кого-нибудь менее страшного? Этот меня пугает.

– Еще бы не пугал. – Нагьяк в досаде покачал головой. В первый раз он казался искренним. – Говорят, до тринадцати лет он рос нормально. Потом начал приставать к одной девчонке. Ну, скажем так, несколько жестоко приставать. Хочешь выслушать подробности?

– Конечно, нет!

– Ладно. В общем, ее братья избили его. С тех пор он слегка не в своем уме.

– Но до тех пор он был нормальным, да?

– Не по годам развитый. Склонность к насилию у них в семье наследственная. Они держали его подальше от людей в уединенном поместье до тех пор, пока не нагрянули форканцы. Арксис заверил меня, что мальчик не причинит нам особых хлопот, если только мы ограничим ему потребление мяса и будем снабжать его женщинами.

Белджис как раз начала успокаиваться, умиротворенная рассудительным тоном жреца. Однако при этих словах она испустила крик, едва не срывающийся на визг:

– Ты шутишь! В священном храме? Какие женщины?

Хламида Нагьяка затряслась, как мешок с дынями.

– А ты не хочешь кликнуть добровольцев?

Она снова взвизгнула, и я почувствовал на себе взгляд Ториана.

– Ты думаешь, я так из-за пары лишних синяков на шкуре? – тихо спросил он. – Я видел, как этот ублюдок удовлетворяет свои потребности.

Я вздрогнул.

Тем временем в часовне под нами Нагьяк успокаивал разъяренную жрицу:

– …не стоит беспокоиться… обо всем уже договорились. Каждый день его будет навещать кто-нибудь из родных и приводить с собой слуг. И потом, это ненадолго. Как только явится Балор и угроза минует, мы уберем его отсюда. Это всего лишь необходимая мера предосторожности, сестра.

Еще какая необходимая. Я уселся, чтобы дать отдохнуть ноющим ногам, прислонился спиной к гладкой, холодной стене и позволил усталости кипящей волной навалиться на меня.

Нагьяк раздражал меня, ибо он принадлежал к типу людей, которых я не терплю более других – манипуляторам, которые с легкостью дирижируют другими в собственных целях. Теперь я понял его замысел. Он был мне отвратителен, но еще более отвратительно было осознание того, что с учетом обстоятельств эту интригу можно было бы даже оправдать. Занадон в осаде – или будет в осаде через день-другой. Этот скользкий политик завязал одним узлом жречество, военных и богатеев, и – как он только что сказал – это было вполне разумной предосторожностью. Тошнотворной, но необходимой.

Я хотел спать. Мои веки слипались сами собой. Не говоря уж о том, что я смертельно устал, сон мог принести мне подсказку или прямые указания. Балор не появится еще как минимум день, возможно, даже два. Никто и ничто не мешает мне забыть про Фотия и эту девицу Шалиаль. Они заложники – дабы их семьи вели себя хорошо. Не более того.

Так все просто…

13. Лунный свет

– Она будет здесь с минуты на минуту! – сказал Нагьяк.

Протесты Белджис доносились до нас менее разборчиво – что-то там было немыслимо. Я слушал уже вполуха. Если честно, я наполовину спал. Ториан опустился рядом со мной на колени.

– Нам надо идти, Омар. Луна восходит.

Я слепо глянул на юго-восток и увидел над холмами сияние – золотое, окрашенное местами в оранжевое дымом. Огни раздробились на месиво хаотичных точек. Воздух сделался прохладнее. До рассвета оставался час или два.

Да, пора идти, пока мы не оказались запертыми в храме.

Только куда идти?

Я заставил свою бедную сонную голову прислушаться к разговору в молельне. Нагьяк настаивал на том, чтобы Шалиаль Тарпит немедленно прошла полный обряд посвящения в жрицы. Белджис возражала, что закон есть закон и что сначала она должна пройти послушничество.

– Но право же, я обещал, что ее волосы останутся неприкосновенными, – протестовал жрец.

Ответом было шипение, достойное клубка рассерженных змей в сезон спаривания.

– Что они сделали с Фотием? – тихо спросил я. – Заперли?

– Нет, – буркнул Ториан. – Они отослали военачальника, но этого говнюка оставили сторожить за дверью.

Я попробовал понять, что он имеет в виду, и потерпел неудачу.

– Какой еще дверью?

– Дверью по ту сторону лестницы. Он должен ждать, когда мимо пройдет девица Тарпит.