Таинственные земли - Дункан Дэйв. Страница 82

Становясь все счастливее с каждой минутой, Рэп опустился на оставшийся ему угол скамьи и впился зубами в хлеб с сыром, который до сих пор бережно прижимал к груди.

– Вот, надевай цепи, – велел Кани и опустился на колени, чтобы замкнуть кандалы на ногах Рэпа. Поднявшись, он усмехнулся и добавил: – Да не забудь снять их, если куда-нибудь пойдешь – иначе свернешь себе шею. Если тебе что-нибудь понадобится, спроси у Балласта. – И он стал пробираться сквозь мешанину тел и багажа.

Рэпу немедленно захотелось узнать насчет цепей, но он быстро обнаружил, что расспрашивать Балласта – бесполезное занятие. Вместо этого он повернулся к Оги, одному из двух чистокровных импов, – низкорослому, смуглому и почти такому же широкоплечему, как гном. Оги делил переднюю скамью с джотунном по имени Верг.

Услышав вопрос, он осклабился и загремел цепью на собственной ноге.

– Матрос всегда прикован к своему кораблю. Это старый джотуннский обычай!

– Но на Севере так не делают, – возразил Рэп и вызвал у собеседника еще одну усмешку.

– Ведь в Империи нет рабства, верно? Это одни легенды, разве не так? На этом корабле все матросы свободны – или были свободными, пока не появился ты. Если не считать пары новичков, все мы партнеры, каждому положена своя доля. Но в Летнем море матросов покупают, парень. Вы с другом – не единственные рабы на Юге. И потому появился обычай – всех гребцов приковывают цепями. Я слышал, кое-где на фермах делают так же, только называют религиозным обрядом, символизирующим братство с землей или что-то в этом роде. Нас осматривают только в имперских портах, и больше нигде. Теперь понимаешь?

Значит, Рэп оказался настоящим рабом в фальшивых цепях. Такое положение показалось ему иронией судьбы, но в ней был свой резон. Невозможно сбежать, когда за тобой следят семьдесят или восемьдесят матросов – особенно зная, что каждый из них – отчасти его хозяин.

Через пару часов после того, как Рэп оказался на борту, якоря были подняты и весла заработали, но новоиспеченным матросам не позволили грести, пока судно не вышло из гавани. Балласт греб, а Рэп сидел в проходе и жевал рыбу.

Для каждого весла требовался лишь один гребец, но и это продолжалось недолго. Едва корабль миновал песчаную косу, подняли парус. Ветер в городе почти не ощущался, даже в открытом море он был слабым, но нес корабль так же быстро, как взмахи весел. Греблю и плавание под парусами надлежало чередовать.

Мягко скользя по волнам, «Танцор гроз» шел вместе с караваном из четырнадцати судов.

Навес над скамьями убрали, цепи сбросили безо всяких сожалений. Солнце и свежий бриз взбодрили Рэпа и придали ему уверенности, что, благодаря джотуннским кровям, он никогда не узнает, что такое морская болезнь. К этому времени он успел узнать, что ни его внешность фавна, ни положение раба не имеют никакого значения на «Танцоре гроз». Неопытность имела значение, но все вокруг упорно работали, чтобы избавить Рэпа от этого недостатка, а в остальном его приняли как еще одного нового гребца. Это открытие оказалось таким неожиданным и возбуждающим, что опьянило Рэпа.

Вскоре после отплытия перед Рэпом вновь возникло побитое лицо Кани с широкой усмешкой. Его послали дать новичку урок, заявил он, и провел Рэпа по всему кораблю – от носа до кормы, объясняя назначение и названия незнакомых ему предметов. Только раз ошибись после этого, пригрозил он, и отведаешь кулака.

Владельца корабля матросы звали между собой «стариком» – он и вправду был очень старым и носил имя Гнурр. На корабле от его лица распоряжался капитан Гатмор, который мог вышвырнуть за борт любого из матросов. Очевидно, Кани восхищался этим его талантом, но вместе с тем упомянул, что Гатмор – опытный моряк.

Экскурсия завершилась на узком мостике вдоль верхнего ряда кают – казалось, это единственное свободное место на корабле. Пожилая пара восседала в креслах в дальнем конце мостика, недовольно поглядывая на непрошеных гостей.

– Пассажирская палуба, – пояснил Кани. – Не смей появляться здесь без приказа. Ну что, есть вопросы? – Он прислонился к хлипким перилам.

– Зачем мы сюда пришли? – спросил Рэп.

– Пора начинать учебу. Эй, Верг, передай-ка сюда весло.

Весло имело три пяди в длину, на том конце, что был предназначен для рук, оказался свинцовый противовес. Кани бросил его к ногам Рэпа.

– Что я должен с ним делать?

– Поднять над головой, а затем опустить. И больше ничего.

– Как долго придется заниматься этим? – горестно осведомился Рэп.

Кани задумался, пряча усмешку под распушенными усами.

– Через два месяца можешь рискнуть и с кем-нибудь побороться на руках. Через четыре месяца победишь в одном-двух боях. Через полгода станешь гребцом. А теперь еще одно, о чем я забыл сказать, – никаких драк на борту! Прибереги пыл для берега и удовлетворись борьбой на руках.

Рэп слышал об этом запрете: вот почему джотунны, только что сошедшие на берег, отличались драчливостью.

– Я попытаюсь сдержаться.

– Конечно, Гатмора это правило не касается. Он должен быть в форме, чтобы поддерживать порядок.

Рэп не мог представить себе, при каких обстоятельствах умышленно затеет драку с Гатмором, будь то на борту или на берегу.

– А виновному позволено защищаться? Кани ухмыльнулся.

– От Гатмора? Защищайся как пожелаешь – это ничего не изменит.

Уже собираясь поднять весло, Рэп заколебался. Он давно решил, что Кани ему по душе, тот настолько напоминал любого из десятков джотуннов из Краснегара, что вызывал у Рэпа приливы тоски по дому.

– А гоблин?

– Сейчас займусь с ним. Больше вопросов нет? Тогда берись за работу. – Кани отвернулся.

– Ты говорил про борьбу на руках… Кани насторожился и повернулся.

– Да, это излюбленное развлечение на корабле.

– А ставки здесь кто-нибудь делает? – Рэп узнал ответ прежде, чем матрос кивнул. – Тогда можешь поставить все свои деньги за то, что с гоблином никто не справится.

Кани подступил поближе. Белые, как морская пена, ресницы опустились на глаза, такие же синие и опасные, как море.

– Я буду очень недоволен, если проиграю такое пари, Рэп, – пробормотал он.

– Ты не проиграешь. Это бесплатный совет. Подумай о нем прежде, чем начнешь тренировать гоблина. – Рэп нагнулся за веслом.

Излюбленным развлечением джотуннов всегда считались драки. А второе место занимала охота за юбками или азартные игры – смотря по обстоятельствам. Рэп только что обзавелся другом.

«Танцор гроз» отплыл из Мильфлера с караваном из четырнадцати судов. На следующее утро вдалеке виднелось лишь восемь из них, а горы Феерии скрылись за горизонтом Ветер остался ровным и хотя относил корабль к югу, не давая команде покоя, но в гребле пока не было нужды.

Галера, размерами немного превосходящая большую лодку, была слишком тесной для восьмидесяти человек. На единственной мачте подняли квадратный парус; надстройка и небольшая осадка делали галеру устойчивой, и под парусом она бежала, повинуясь ветру. В штиль гребцы прятались под навесами, но когда задул ветер, их убрали. Пространство между скамьями было забито багажом, скамьи занимали люди – работающие или спящие. Единственными свободными местами на борту оставались крохотные палубы на носу и на корме, а также крыша надстройки, отведенная пассажирам.

Маленький Цыпленок вскоре доказал, что упражнения для него – бесполезная трата времени, и потому Рэп каждый день в одиночку мучился с веслом. Ему не верилось, что можно страдать сильнее, чем пробираясь через леса в компании гоблина, но вскоре он понял, что заблуждался. У него ныло все тело – от шеи до кончиков пальцев ног. Руки покрылись волдырями, хотя мозоли имелись у каждого человека на борту.

На второй день, когда он как подкошенный рухнул на доски, наслаждаясь блаженством краткого перерыва, он обнаружил, что смотрит на пару дорогих туфель. Он поднял голову как раз в тот момент, когда Андор присел и торжествующе улыбнулся.

– Привет, – произнес он.