Властелин Огненных Земель - Дункан Дэйв. Страница 25

Джерард обещал Шарлотте, что не он будет сочетать ее браком с герцогом Дрань-Пустом. Ну, этого ему и не придется делать, верно? Ох, духи! Даже не думай об этом. Все происходило, как в кошмарном сне.

Следующие несколько недель превратились в бесконечную пытку. Ему все время приходилось таиться. Он навестил своих родителей, но не осмелился сказать им, что они, возможно, никогда больше не увидят его. Когда он намекнул, что нашел себе богатого покровителя, они чрезвычайно возбудились и засыпали его вопросами, на которые он не мог ответить – особенно матери, которая больше всего на свете боялась, что ее сын уронит себя, занявшись торговлей. Он осторожно навел справки в Греймерском дворце и получил стандартный ответ, что планы перемещений принца никогда не объявляются заранее. Никаких новостей из Кэндльфрена не приходило; впрочем, они и не должны были приходить, если только свадьбу не отменили, да и так они вполне могли смолчать. Он не осмеливался написать Шарлотте. Он шарахался от теней. Он сторонился друзей. Он потерял аппетит.

Он находил утешение в работе. Какой-то богатый купец обнаружил у себя в жилах следы голубых кровей и возжелал, чтобы Коллегия изобразила ему его фамильное древо с корнями, теряющимися в незапамятных временах. Как ни странно, Джерард и впрямь обнаружил несколько любопытных ветвей. Он изготовил свиток, обильно украшенный гербами и флагами, – один из лучших, что выходил из-под его рук. Он был завершен к началу Седьмого месяца, и ему все равно оставалось еще несколько дней, поэтому его распаленное воображение разыгралось вовсю, и он заполнил все оставшиеся совсем ясными места выдуманными связями со знаменитыми шивиальскими предателями и древними бельскими злодеями вроде Смеавайна и Медвежьей Лапы. Вечером девятого числа он оставил законченную и безнадежно загубленную работу на столе Старого Орла – надеясь, что старого джентльмена не хватит утром удар – и в последний раз вышел из дверей Коллегии. На следующее утро он упаковал несколько сувениров и сел на дилижанс, идущий в западном направлении.

На закате тринадцатого числа он верхом подъезжал по берегу к Кэндльфренскому замку. Большая часть стен была разобрана местными строителями, а оставшуюся часть занес песок. Он не видел никаких признаков того, что это место посещалось на протяжении нескольких лет, а это могло означать, что Эйлед отказался от фейринга. Он едва не задохнулся от безумной надежды на то, что его не казнят как шпиона, предателя или заговорщика. Тем не менее он должен был убедиться в этой перемене планов, поэтому подъехал к основанию холма, стараясь держаться рыхлого песка, где ветер скоро задует его следы. Сердце его едва не выпрыгнуло из груди, когда он заметил рыжеволосого мужчину, стоявшего в тени и смотревшего в его сторону.

Разумеется, это был маршал Леофрик собственной персоной, белец неправильного цвета, и его единственный глаз углядел Джерарда задолго до того, как Джерард увидел его двумя здоровыми. Он был одет в потрепанную шивиальскую одежду, невыразительный крестьянский наряд, который в обычных условиях не обратил бы на себя внимания. Впрочем, если бы ему вздумалось разгуливать по округе с этим мечом на бедре, было бы чудом, если бы его не допросили. Хорошо хоть повязка на глазу была из обычной кожи, а не серебряная с изумрудом.

– Послезавтра, – выпалил Джерард, едва спешившись.

– По нашим расчетам, тоже выходит так. Заводи коня сюда, пока его не увидел кто-нибудь. – Под полуразрушенным сводом обнаружился небольшой лагерь.

– Вы давно здесь? Вас никто не видел? Никто не спрашивал вас, что…

– Я прихожу и ухожу, когда мне вздумается, – сказал Леофрик. – Нищие и бродяги постоянно пользуются этим местом. Только не верховые.

– А Эйлед?

– Он будет, когда его присутствие потребуется, – осторожно ответил фейн. – Сядь сюда. – Он указал на обвалившуюся притолоку.

Джерард с тяжелым сердцем повиновался.

В вероде Эйледа Леофрик считался лучшим убийцей, чем сам Эйлед, ибо не имел практически никаких предубеждений. Он протянул своему гостю каменную пластину и кусок мела.

– Напиши: «Я не предавал Эйледа».

– Зачем? Это что, испытание такое? Если вы не доверяете мне, как…

Белец сложил руки так, что правая оказалась в опасной близости от рукояти меча.

– Я буду доверять тебе, когда увижу, как ты напишешь это. Или ты боишься писать то, что я сказал?

Это казалось совершенно обычной сланцевой пластиной, но пальцы Джерарда слегка дрожали, когда он выполнял приказание. «Я не предавал Эйледа». Ничего не произошло.

– Сотри это. Теперь пиши: «Наследный принц не приедет на свадьбу».

Джерард вытер вспотевшую руку о куртку.

– Не буду. Я не знаю, приедет он или нет.

Леофрик пожал плечами.

– Тогда так и напиши. – Он продиктовал еще с десяток предложений и только после того удовлетворенно забрал пластину.

– Что бы произошло, если бы я написал ложь? – хрипло спросил Джерард.

Здоровяк улыбнулся.

– Этого ты не узнаешь. – Он швырнул пластину о стену, и она разлетелась мелкими осколками. Похоже, все это было блефом… а может, и нет, ибо настроение его сделалось теперь чуть менее угрожающим. – Я бы с удовольствием медленно-медленно задушил бы тебя, но Эйлед говорит, это самый замечательный фейринг, который он когда-либо предпринимал. Ты еще не был в парке?

– Нет.

– Вереницы фургонов въезжают и выезжают весь день из ворот. Мечники в синих мундирах и один – в зеленом. Я так понимаю, это и есть те самые Клинки!

– Вполне возможно. Разведка перед приездом принца?

– И одна карета с женщиной в белом и дурацкой остроконечной шляпе?

– Нюхачка? – Джерард закрыл лицо руками и застонал. – Они не говорили, что собираются позвать Сестер! Это конец. Мы ведь не сможем сделать этого без какого-либо заклятия…

– Это небольшая помеха, но мы предусмотрели такую возможность.

– Я не предусмотрел, – признался Джерард. – А должен был. – Приводить для обследования дома, где должны были остановиться король или его наследник, Белых Сестер, возможно, являлось у Клинков заведенным порядком. – Если она только осмотрит все, а потом уедет… но это маловероятно, не так ли?

– Нет. И еще меньше мне нравится погода. Ладно, теперь ступай в парк. Поговорим завтра ночью.

Паника!

– Нет, подожди! Это невозможно! Я не могу шмыгать туда-сюда под носом у Клинков! И как я смогу пронести заговоренные предметы мимо Белых Сестер? А что, если они еще и инквизиторов захватили?

Он видел, что ему не удается переубедить Леофрика. Если бы Эйлед приказал своему маршалу проглотить ладью, тот даже соли не попросил бы.

– Зачем? – Человек действия с презрением смотрел на беспокойство ученой крысы. – Слушай. Завтра на закате возьми одну из тех лодок, что привязаны у набережной. Захвати с собой женщину, если захочешь, – полагаю, для этого они и созданы. Когда доплывете до старой мельницы, потеряй весло. Проплыви немного вниз по течению, потом причаль к берегу на оставшемся весле и вернись в парк за помощью. По правому берегу – тому, что с севера, понял? Оставь женщину, если она будет, ждать тебя в лодке. Я встречу тебя на дороге.

– Что вы задумали? Почему ты не скажешь мне об этом сейчас? Что с заклятиями? Что…

– Завтра, лэйт. О том, чего не знаешь, не проговоришься.

– Я не раб! Не в Шивиале.

Высокий рейдер даже не обиделся, просто скорчил презрительную мину.

– Тогда сеорл. Я так понял, ты хотел пробиться наверх?

– Я обещал помогать Эйледу.

– Тогда делай, как я сказал. – В первый раз Леофрик улыбнулся ему, хотя и это вышло довольно угрожающе. – И завоюй свою награду! Тебе стоит беспокоиться не о том, что Эйлед даст тебе, а о том, что сделаю с тобой я, если с ним что-нибудь случится.

Ко времени, когда Джерард добрался до ворот, начало темнеть. Ворота охранялись дружинниками в мундирах графа. Хотя личные армии в Шивиале были запрещены, подобные правила не распространялись на королевских дружков вроде Дрянь-Писка. К великому раздражению Джерарда, они не поверили ему, когда он назвал себя; ему пришлось распаковать один из своих мешков и достать свой костюм герольда, прежде чем ему разрешили ехать дальше. Его злость убавилась немного, когда он сообразил, что многие из этих людей обречены на смерть, когда их захлестнет ужас фюрда Каттерстоу. И не только они – все поместье превратилось в городок шатров и павильонов в ожидании нашествия трех сотен гостей и вдвое большего количества слуг, не считая лошадей и охраны. Он попытался представить себе хаос, который воцарится здесь, когда сюда вторгнутся несколько бельских веродов, и ему сделалось дурно. Подумать только, и весь этот кошмар произошел от одного-единственного удара шпагой в Эмбл-порте, маленького камешка, повлекшего за собой лавину! Было уже поздно идти на попятный, ибо Эйлед наверняка где-то поблизости, и если он обнаружит, что собравшиеся на свадьбу гости ускользнули, он найдет себе другую добычу. Чтобы остановить его, потребуется целая армия, а как раз армии поблизости не было.