По прозвищю "Царь" - Мостовой Александр. Страница 36

Капитаном в «Сельте» я стал в 1999 году. Обычно на эту роль в Испании игроков не выбирают. Капитана или назначает тренер, или повязку автоматически получает самый опытный футболист, который провел больше всего матчей за этот клуб. Когда я пришел в «Сельту», капитаном в ней был Пачи Салинас, брат известного в прошлом нападающего «Барселоны» Хулио Салинаса. Потом его сменил левый защитник Рафа Бергес. Через какое-то время он получил травму, и повязка перешла к Мазинью. Но он носил ее недолго. Перед одним из матчей, который бразилец пропускал, Виктор Фернандес решил назначить капитаном меня. И с того момента я постоянно начал выводить «Сельту» на поле в этом качестве. А когда я не играл, меня подменяли Карпин, Ревиво и Густаво Лопес.

…После победы над «Ливерпулем» нам предстояло соперничество с «Марселем». Это была 1/4 финала Кубка УЕФА 1998/99, Первый матч проходил во Франции. Я забил один гол, но тем не менее мы проиграли — 1:2. Надежда была на ответную встречу в Виго. Команда безумно хотела победить, но мы с Карпиным — особенно, ведь в тот год финал Кубка УЕФА проводился в Москве.

С первых минут мы заперли французов на их половине поля, и весь тайм оттуда не выпускали. Но мяч упорно не шел в ворота. Во втором тайме картина не изменилась. Мчимся вперед, атакуем, бьем по воротам — французы лишь отбиваются. За весь матч они всего несколько раз перешли центр поля. Мы «возили» их как детей. Но счет, несмотря на огромное преимущество «Сельты», как заколдованный, не менялся. И чем ближе был финальный свисток, тем меньше оставалось сил. Мы бились до конца. Под самый занавес матча супермомент упустил Гудель, который не сумел замкнуть опаснейший прострел. Итог — 0:0. Для шага вперед не хватило всего одного гола. От несправедливости такого расклада хотелось плакать.

Позже одному из игроков «Марселя», Люксену, поступит предложение перейти в «Сельту», И он, по собственным словам, ни минуты не будет думать над ответом.

— В такую классную команду я бегом готов был побежать, — говорил он.

Во Франции все были впечатлены нашей игрой. Но какое все это имеет значение, если дальше прошел «Марсель»…

В раздевалке после ответного матча с французами стояла угнетающая тишина. Лично для меня это поражение стало самым тяжелым за весь год. Дико разозлил наш нападающий Любослав Пенев. Все бились, как черти, а он один занимался на поле непонятно чем. Расслабленно стоял и ждал мяча — не открывался, не предлагал себя, не делал рывков, ускорений. «Хоть бы пресса его «пропесочила», что ли», — думал я. Но нет — тишина. Зато мои эмоции обсасывались со смаком. Стоило в каком-то матче чемпионата Испании выразить недовольство заменой, как одна из газет вышла со словами: «Мостовой опять плохо себя вел». Обидно.

На следующий день после матча с «Марселем» не хотелось никуда выходить из дома. Так я стремился сыграть в Москве! Карп тоже очень расстроился. Да что там говорить: болельщики «Сельты» уже интересовались погодой в Москве! Никто из них не сомневался, что мы обыграем французов. А следом нам предстояло играть с «Болоньей», которую мы в любом случае прошли бы. До сих пор поражение от «Марселя» сидит занозой в сердце.

Самое обидное, что наша команда была на ходу. В чемпионате Испании шли третьими. Правда, в итоге вновь опустились. Но это являлось нашей особенностью: почему-то к концу чемпионата всегда сдавали.

Самой яркой для «Сельты» вновь стала игра с «Реалом», который мы разнесли в пух и прах — 5:1. После этого матча мы вышли на второе место в турнирной таблице» уступая лишь «Барселоне».

Сама победа над «Реалом» получилась на удивление легкой. Я в раздевалке даже усталости не почувствовал. В том матче я забил гол и отдал две голевые передачи. Мы вообще взяли за моду регулярно обыгрывать мадридцев. Даже в самом неудачном для нас сезоне 1996/97 «вынесли» их под занавес чемпионата — 4:0.

Был период, когда «Реал» активно интересовался моими услугами. В Королевский клуб перешли два игрока из «Сельты» — сначала Мичел Сальгадо, потом Клод Макелеле. И мадридцы приценивались ко мне. Но «Сельта», с которой у меня был действующий контракт, категорически не захотела меня отпускать. Воевать с клубом, как это было при уходе из «Страсбура», я не решился. Хотя тот же Макелеле взбунтовался и ушел. Но он был на пять лет моложе меня. Я, когда устраивал забастовку в «Страсбуре», был уверен, что ничем не рискую. Мне было двадцать пять, и я не сомневался, что найду себя в любой команде. Ну а когда на меня положил глаз «Реал», мне было уже около тридцати. К игрокам такого возраста многие относятся с предубеждением. По крайней мере тогда относились. Важна и поддержка тренера. Когда Фабио Капелло привел в «Реал» тридцатитрехлетнего Каннаваро, ему никто слова не сказал. У меня же ситуация была не столь благоприятная.

В итоге я решил не дергаться. Понял: тех денег, которые «Сельта» за меня просит, все равно никто не даст. А хотела она, по сведениям испанских газет, двадцать миллионов долларов. «Реал» же через некоторое время приобрел Зидана…

Ну а чемпионат 1998/99 закончился очень обидно как для «Сельты», так и для меня лично. Еще за два тура до конца первенства мы шли третьими. Но потом я получил травму в сборной России, и «Сельта» проиграла последние две встречи — «Мальорке» и «Атлетико». Особенно досадным оказалось второе поражение, которое мы вдобавок потерпели у себя дома. А ведь для того, чтобы стать четвертыми и попасть в Лигу чемпионов, нам достаточно было сыграть вничью.

Все были в шоке. До встречи с «Атлетико» мы не проигрывали в родных стенах почти два года. И тут, в самом главном матче сезона, команду подстерегла такая оказия. Пропустив гол уже на восьмой минуте встречи от Солари, «Сельта» так и не смогла отыграться, хотя моментов, как водится, создала предостаточно.

Я смотрел за матчем с трибуны — и никак не мог понять, как такое может быть. Когда после игры зашел в раздевалку, готов был наговорить все что угодно. Впрочем, атмосфера там и без меня была стрессовая. Многие ребята даже плакали.

В сезоне 1999/2000 одним из самых запоминающихся матчей в составе «Сельты» для меня стала игра 1/16 финала Кубка УЕФА с «Бенфикой». Португальцы еще как-то держались в первые пятнадцать минут матча, но потом, пропустив два гола, «посыпались». Дело закончилось полнейшим разгромом — 7:0. Карп забил два гола, а я один, и при этом отдал три голевые передачи. Со многими из ребят, выступавших в составе «Бенфики», я успел поиграть вместе. Например, с Жоау Пинту. При счете 5:0 кто-то из португальцев взмолился:

— Не забивайте больше, а то нас не пустят домой в Лиссабон!

В тот вечер у нас получалось практически все. Попадись нам в соперники не «Бенфика», а, скажем, «Милан», мы бы ему тоже четыре-пять мячей забили. В те годы все знали: если играет «Сельта», спектакль гарантирован. У нас не все в порядке было в обороне, зато в атаке мы творили все, что хотели. «Овьедо» вместе с Виктором Онопко громили несколько лет подряд, забивая то по пять, то по шесть мячей. Витька «кипел»:

— Хватит уже нас мучить!

К сведению

Испанские журналисты, рассказывая о «Сельте» времен Мостового, иногда использовали почти научные термины — такие как rusodependiente и Mostocentrica («Русскозависимостъ» и «Мостоцентризм»). Это лишний раз доказывает, какую роль играли россияне в этой команде.

…В том цикле Кубка УЕФА после «Бенфики», уже весной, нам в соперники попался итальянский «Ювентус».

В гостях мы уступили — 0:1, зато дома отыгрались по полной программе — 4:0. Итальянцам со злости только и оставалось что в открытую грубить. Ту встречу «Юве» заканчивал вдевятером.

Увы, на стадии 1/4 финала мы были вновь остановлены французами — на этот раз «Лансом». И счет обеих встреч, что самое любопытное, оказался точно таким же, как и в противостоянии с «Марселем» — 0:0 дома и 1:2 в гостях. Оба гола, как водится, пропустили из-за элементарных ошибок в обороне. Я оба этих матча пропустил из-за надрыва мышцы. Хотя мне так хотелось сыграть против моих старых знакомых — Исмаэля, Нума, Дакура!